Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй - читать онлайн книгу. Автор: Александр Никонов cтр.№ 56

Раз империя все время стремится децентрализоваться, рассуждал Диоклетиан, и едва-едва удается удерживать этот процесс, значит, нужно этот процесс возглавить! Нужно развалить империю сверху. Нужна административная реформа. Раз нельзя управлять таким аморфным телом из одного центра — надо дифференцировать управление, децентрализовать империю искусственно. Диоклетиан выбрал себе соправителя — толкового управленца Максимиана. Идея состояла в том, чтобы один отвечал за Запад империи, другой за Восток. Сам Диоклетиан выбрал местом своей дислокации восточный город Никомедию, поскольку отсюда легче было следить за враждебной Сирией и контролировать дунайские границы. Кроме того, рядом были стратегически важные проливы. Второй император — Максимиан — дислоцировался в Милане и отвечал за западные рубежи империи.

Кроме того, Диоклетиан разделил всю империю на 100 административных единиц. Рим был выделен в особую 101-ю административную единицу. Бюрократический аппарат империи получил четкую и строгую организацию. Для чего это было сделано? Не имея ничего иного, Диоклетиан решил спаять воедино расползающуюся империю бюрократической сетью. (Под «иным» я имею в виду, в частности, развитую экономику, ибо ко времени Диоклетиана экономика Рима имела столь плачевное состояние, настолько приблизилась к натуральному хозяйству, что сохранять целостность страны стало уже нечем, да и незачем, по большому счету…)

Однако идея не сработала: разросшийся (прямо как сейчас в России) бюрократический аппарат требовал огромных бюджетных средств на свое существование. И диоклетиановская попытка простроить властную вертикаль и ею укрепить империю, больше разрушала государство, ложась неподъемным грузом на слабеющую экономику.

Зато Диоклетиан придумал гениальную вещь — сменяемость власти. Он решил совместить преимущества монархии с преимуществами выборного правления. Каждый из двух соправителей империи должен был править 20 лет. За это время он должен был найти и подготовить себе заместителя, которому после окончания срока правления передать власть. А те, в свою очередь, должны были найти себе новых замов… Причем, заместители все эти 20 лет не жили под крылом императоров, а реально управляли куском империи. Таким образом, империя практически оказалась разделенной на 4 части — двумя частями правили императоры, двумя — их замы. Контролируемый распад…

Такова была схема политической власти Диоклетиана. И как все хорошо придуманные, но оторванные от жизни схемы, она не сработала. Диоклетиан спокойно ушел из власти через 20 лет. Но его соправители не были Диоклетианами. Они уходить не захотели. А никаких способов принудить их к этому, кроме гражданской войны, не существовало. И Рим опять начали сотрясать гражданские войны. Которые, разумеется, активизировали внешних врагов империи. Опять хаос.

В результате кровавой чехарды наверх выплыл самый сволотной, самый беспринципный и жестокий человек — Константин, которого позже церковь провозгласила святым за то, что он легализовал христианство. Святым он, конечно, не был. Он убил своего сына по подозрению в захвате власти. Он сварил собственную жену в кипятке. Он убил своего соправителя и союзника Лициния… Он объявил себя богом, а крестился только на смертном одре — в полубессознательном состоянии. Зато этот святой изверг после эпохи гражданских смут очень сильно закрутил гайки и навел жесткий порядок в империи.

…Вот это и есть дребезг. Когда система хочет шагнуть вверх по лестнице эволюции, реорганизоваться, но что-то ей не дает. Что — узнаем позже. Хотя умный читатель уже имеет всю информацию для того, чтобы сделать правильные выводы. Но я на подобные интеллектуальные подвиги читателей даже не рассчитываю. В конце концов, чтение — это отдых. Отдыхайте вместе с нами…

— А знаете, — сказал вдруг задумчиво Черный, — во времена Траяна император спокойно правил всей Римской империей. И справлялся с управлением. Прошло сто лет, пришел Диоклетиан. И уже не смог управлять империей. Пришлось ее разделить на 4 части. Почему? Что случилось? А просто за эти сто лет люди стали другими.

…Это поразительно, но когда я по душам беседовал в МГУ с доцентом Никишиным «за римскую жизнь», он задумчиво произнес то же самое: «…Всего сто лет прошло, и Диоклетиан уже не мог управлять империей из одного центра. Что случилось? А просто люди стали другими». Одними словами говорят историк и технарь!

Это у доцента Никишина была чисто интуитивная догадка, всплеск мысли. Потому что на мой вопрос, в чем именно и почему изменились люди, он не ответил. Точнее, пожал плечами: «Не знаю».

А вот у Черного ответ на этот вопрос есть. И он почти совпадает с моим. Даю нашу версию, поскольку главная тема моей книги, если вы еще не поняли, — люди. Точнее, изменения людского сознания, меняющие облик цивилизации…

— Люди за эти сто лет стали менее управляемыми, — поднял палец Черный. — Стали большими индивидуалистами. Большими гедонистами. Более ненадежными, в смысле, менее крепкими. Между Траяном и Диоклетианом был золотой век Антонинов. Хорошая жизнь, которая изменила римлян, их психологию. Именно поэтому Диоклетиан уже и не мог управлять империей: материал управления изменился! Вот сейчас возьми Сталина и поставь во главе России — он ничего не сможет сделать: люди другие. Тогда Сталин опирался на крестьянскую молодежь, которую воспитывали с помощью розги, в тяжелом труде и жизненной строгости.

…Да, правда, люди стали более развитыми. Более столичными. Более современными. А на таких, где сядешь, там и слезешь. Крестьянская лопата превратилась в микроскоп. Землю им уже не покопаешь. Да он, собственно, и предназначен для другого…

Вот как описывает золотой век Антонинов известный антиковед Ковалев: «…Отсутствие внешней опасности, улучшение провинциального управления — все это благотворным образом сказалось на экономическом развитии империи в I–II веках. Первые века империи ознаменовались новыми достижениями в технике, особенно в железоделательном ремесле и строительстве. От наступления прочного мира в империи больше всего выиграла торговля; образовались новые торговые связи, в какой-то мере сложился единый средиземноморский рынок. Наивысшего расцвета достигает городская жизнь, появляется огромное количество новых городов, большинство из них становятся муниципиями со стройной системой управления. Параллельно с этим происходил процесс сокращения числа рабов и, в некотором смысле, изменение отношения к ним».

Изобретается колесный плуг, жнейка… Изобретается дутье стекла (взамен прежней формовки). Изобретается латунь и лужение посуды оловом. Ведется огромное строительство. Именно на золотой век приходится гигантское количество археологических памятников, которые поражают своими размерами — колонна Траяна высотой с 9-этажный дом, амфитеатр Флавиев на 50 000 мест (Колизей), мавзолей Адриана.

Именно тогда у римлян широко развился принцип конвейерного производства (привет Генри Форду). Блаженный Августин описывал конвейерное производство так: «Смешно, когда мы видим… в квартале серебряных дел мастеров, где один сосудик… проходит через руки многих мастеров, хотя его мог бы закончить один мастер, но превосходный. Впрочем, иначе, казалось, нельзя было пособить массе ремесленников, как только тем, что отдельные лица должны были изучать быстро и легко отдельные части производства, и таким образом исключалась необходимость, чтобы все медленно и с трудом достигали совершенства в производстве в его целом».