Здравствуй, оружие! Презумпция здравого смысла - читать онлайн книгу. Автор: Александр Никонов cтр.№ 7

«Дорогие немцы!

Вы все очень культурные и вежливые, поэтому умеете скрывать то, что думаете. А ваши дети еще не умеют и периодически бросают фразы типа «руссиш швайн». Они говорят их, разумеется, на немецком, но все дело в том, что со времен Второй мировой войны каждый человек в нашей стране знает такие немецкие слова и выражения, как «аусвайс», «хенде хох», «руссиш швайн» и «ферфлюхте юде». Поэтому попросите ваших детей кидать свои реплики на английском. Английского мы не понимаем!

Русские отдыхающие».

Объявление произвело фурор. Немцы ходили и о чем-то сокрушенно бубукали между собой на своем вороньем языке. Мне все-таки удалось сыграть на знаменитом германском комплексе вины за войну и Холокост!..

Впрочем, я отвлекся. Мы говорили о ментальности. Вы утверждали, что русская и немецкая ментальности кардинально различаются. А я не спорил. По поводу генезиса этих различий есть две точки зрения. Первая относит ментальные отличия наций на разницу в культуре и воспитании, вторая ссылается на генетику.

Среди сторонников второй точки зрения есть довольно известные люди, между прочим. Например, писатель Юрий Поляков. Я не знаю, как он относится к идее «вооружения народа», не спрашивал. Но думаю, что плохо, ведь Поляков – посконный патриот, а отношение патриотов к своему народу известно. На словах они народ любят, при разговоре о народе крупная хрустальная слеза дрожит в их праведных глазах, и это – слеза боли за все многострадальное отечество. Но как доходит до дела, как только патриот сталкивается с реальными людьми, которые вовсе не горят желанием отказываться от «потребительства» (читай, мирной жизни) и, сжав трехлинейку, бежать расширять пределы империи, патриот гневается и называет народ быдлом. Вообще, отношение к народу как к расходному материалу истории весьма характерно для патриотов. Потому что во главе угла у патриота не люди, а «народ» – лубочно-коллективный персонаж, которому фашизоидные личности приписывают некие мифические групповые интересы. При этом конкретная человеческая личность совершенно теряется в народном лесу.

А что такое «интересы народа»? А это спроецированные патриотом на сограждан его личные представления о том, как должен быть устроен мир и чего должны хотеть люди. Эти свои представления патриот вечно пытается натянуть на всех. И когда презерватив его догматов лопается, будучи не в состоянии налезть на огромное народное тело, у фашизоида начинается фрустрация – он пьет горькую и жалуется на несовершенство человеческой личности, грезит о выведении лучшей, более совершенной породы людей. Или хватается за пистолет, в надежде ускорить естественный отбор путем повышенного отсева «неправильных» людей. Страшен человек идеи!

Легендарный Че Гевара, который мечтал осчастливить все человечество и установить самый справедливый общественный строй на земле – социализм, патронов на это дело не жалел. А обывателей, которые не хотели поступаться своими мелкими семейными интересами ради будущего счастья чужих людей, гневаясь, презрительно называл «зверьками». Зато теперь этот кровавый команданте – модный персонаж, красующийся на молодежных майках.

Но вернемся к нашему доморощенному Полякову – большому писателю и крупному патриоту. Он полагает, что ментальная, поведенческая разница между людьми задается не воспитанием, а генетически. Имперцы и патриоты, как я уже сказал, вообще имеют изрядно мифологизированное сознание. Например, в беседе со мной Поляков заявил, что неандертальцы обладали телепатическими способностями. И что, несмотря ни на какое воспитание, украинец никогда не станет русским – генетика не позволит, против нее не попрешь.

Вот из этого зернышка расовой исключительности и проклевывается стебелек фашизоидности. Знаете, почему Поляков выступает против гей-парадов? Объяснение шикарное:

– Ну, а зачем же то, что является маргинальным проявлением человеческой природы, выпячивать? А если завтра захотят устроить шествие люди с родовыми травмами? Тоже разрешать?

(Иными словами, инвалидов тоже нужно ущемить в конституционных правах? То есть больным ДЦП, слепым, колясочникам, глухим нужно запретить обращать внимание на себя с помощью митингов и шествий?)

– Пусть они живут своей жизнью, у них есть свой спорт, свои клубы – пусть там они. Но парады по центру столицы им проводить не нужно. Парады по центру столицы должны вселять в людей веру в здоровое начало! Человечество старается ориентировать людей – в том числе и с помощью красочных шествий – на норму, а не на отклонение от нее.

…Включите бравурный марш в своих головах! Вспомните о сталинских и гитлеровских парадах, пропагандирующих здоровое тело! Вот какое зрелище любо патриоту…

В общем, толкнул мне Поляков расовую теорию во всем блеске. Хотел донести до моих либеральных мозгов простую мысль: не будет никогда хохол русским, если только его на протяжении нескольких поколений не скрещивать с «истинными арийцами», вытравляя и разбавляя хохляцкие гены. Менталитет зависит от генов, и потому немцы – аккуратисты и педанты, а русские – от природы грязные свиньи.

Неужто прав был Гитлер?..

Но есть и другое мнение: Гитлер и Поляков – неправы. Этого мнения придерживается, например, профессор-историк Ракитов. Два слова о нем…

Анатолий Ильич Ракитов – гордость нации. Никаких других дефиниций для этого человека мне подобрать не удалось. Думаю, и вы со мной согласитесь, когда узнаете его поближе. Ракитову 80 лет, он профессор, доктор философских наук. До недавнего времени катался на горных лыжах. Вам кажется, это не удивительно? Правильно кажется, потому что я еще не все рассказал. У Ракитова болезнь Бехтерева. Это когда межпозвоночные диски закостеневают и позвоночник превращается в единый негнущийся столб. Обычно при такой болезни люди прикованы к постели. И Ракитов был бы практически обездвижен, если бы каждый день по нескольку часов не разминал, не массировал сам себе руки, ладони, плечи. Без этих ежедневных массажей уже через неделю он не смог бы рукой-ногой двинуть.

Ракитов наполовину глухой. В толстых дужках его очков спрятана пара слуховых аппаратов. А линз в очках нет, они ему не нужны: Ракитов слепой.

Если на одну чашу вселенских весов сложить несколько томов книг и статей, написанных, точнее, надиктованных профессором за всю жизнь, а на другую чашу весов положить револьвер, думаю, весы судьбы уравновесятся. Потому что если б не револьвер, всех этих трудов и научных званий просто не было бы…

Когда обычной московской ночью 1937 года чекисты пришли арестовывать старого большевика Илью Ракитова, его девятилетний сын Толя заплакал. Звук детского плача плохо подействовал на расшатанные нервы заплечных дел мастеров, один из чекистов вытащил наган и двумя ударами рукоятки по голове успокоил ребенка. С тех пор на голове профессора два шрама. Впоследствии к этим травмам добавилась контузия – во время войны московский мальчишка тушил зажигалки, и взрывной волной его скинуло с крыши на кучу песка. Жив остался. Но через несколько лет стали ухудшаться зрение и слух. Врачи сказали, что зрение вскоре пропадет совсем.

– Я не думаю, что именно и только удары пистолетом или только контузия привели к потере зрения, хотя и они свою лепту внесли, конечно, – размышляет Ракитов, сидя на диване и, как все слепые, «глядя» куда-то мимо собеседника. – Надо полагать, я заработал слепоту и глухоту «по сумме очков».