Проект Россия. Книга 4. Большая идея - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Шалыганов cтр.№ 36

Чтобы масса считала манипуляцию разумным выбором, среднестатистическое большинство интеллектуально должно быть ниже среднего. Если интеллект массы будет выше, она заметит противоречие, увидит, что реально никакого выбора не совершает, все решено без нее. Как только это станет очевидно критической массе, спектакль будет освистан и система перестанет работать.

Повторится та же ситуация, что в СССР. Диктатура позиционировала себя властью народа. Для малограмотных людей одно ничем не отличалось от другого, потому что они не понимали ни того, ни другого. Это позволяло на черное говорить белое.

Но потом началось странное. Компартия стала поднимать уровень интеллекта людей на недопустимую высоту. Во всех высших учебных заведениях вводится обязательное изучение коммунизма — работ Маркса и Ленина. Было бы полбеды, если бы изучение свелось к официальной мифологии. Беда в том, что людям давали глобальные знания. Их учили думать, анализировать, делать выводы и иметь собственное мнение.

Спрашивается, зачем инженеру понимать марксизм? Он что, от этого лучше свою работу сделает? Если не лучше, тогда зачем? Всеобщее образование было нужно для ликвидации технического отставания. Именно для достижения этих целей населению нужно было учить физику, химию, биологию и прочие прикладные науки. Поднятия мировоззренческого уровня для этого точно не требуется. Для чего же тогда расширять сознание инженера до таких границ? Зачем Маркса заставлять изучать?

Можно предположить, советская власть считала, что повышение интеллектуального уровня увеличивает прочность системы. Типа если все идеологически подкованы, враг нас не сломит, народ не удастся свернуть с верного пути.

Такая логика имеет право на жизнь при условии, если теория в общих чертах соответствует практике. Если теория противоречит практике, лучше бы людям не знать теории. По крайней мере, они не увидят ее несоответствия практике.

Советская система была компромиссом между теорией и объективной реальностью. Из человека, говорившего: «Пропадет Россия, ну и черт с ней», сделали символ государства. Это как Гитлера позиционировать борцом за права евреев.

Трагикомичная ситуация вышла. По чертежу должен был получиться самолет. По факту получился паровоз. Что делать? Оптимально указывать на паровоз и говорить: это самолет. Но тогда люди не должны понимать разницы между тем и другим. Пусть они песни хором про самолет поют, хороводы вокруг него водят.

Зачем поющих и водящих хоровод знакомить с чертежами самолета и паровоза? Цель какая? Разве не оптимально запрятать чертежи самолета как можно дальше и никого к ним не подпускать, дабы никто не мог сравнить, что хотели и что получилось. А «самолет» (по факту паровоз) зачехлить, чтобы никто уже не мог понять, что там такое, сверху цветы водрузить и какое-нибудь ритуальное действие вокруг затеять раз в год. А в перерывах напоминать народу: кругом завистники и враги, которые спят и видят, как бы помешать нашему полету в светлое будущее, и потому нужно готовиться к войне.

Спросите, на что рассчитывать? На то, на что рассчитывал Ходжа Насреддин, обещая эмиру научить ишака разговаривать. За это время «или эмир умрет, или я, или ишак сдохнет». И еще говорить общие слова, хорошие тем, что всегда правильные. Чем дольше, тем лучше (как Китай, он заявляет себя коммунистическим, не помышляя строить никакого коммунизма, последние несколько десятилетий даже не заикаясь о такой цели).

Надо признать, в говорении общих словах советская власть преуспела. Но ошиблась с доступом к чертежам. Вместо того чтобы скрывать их, она заставляла учить, что такое самолет и что такое паровоз. И смех, и грех.

Погружать людей в теорию коммунизма, заранее зная ее несоответствие практике, значит рыть себе могилу. Заведомо понятно: как только люди начнут интеллектуально расти, они УВИДЯТ противоречия. Далее кинутся разбираться в ситуации, думать…

Учитывая, что советское воспитание культивировало понятие долга и чести, легко просчитывается, до чего они додумаются. Большинству будет наплевать. Но обязательно найдутся люди, которые посчитают своим долгом бороться за правду против обманщиков-предателей. Враги СССР поддержат борьбу, и закрутится все по нарастающей.

Советская власть создавала людей с высоким образованием, полагая, что создает своих защитников и строителей. В краткосрочной перспективе так и получилось. СССР конкурировал на равных с Западом во многих технических отраслях, что безусловно есть результат образования.

В глобальной перспективе власть своими руками из своих граждан делала диссидентов — разрушителей системы. СССР в огромной степени был разрушен не врагами, а своими гражданами, возмущенными идеологическими противоречиями.

Есть такой шаблон: «чем человек больше образован, тем лучше». Почему лучше, во всякой ли ситуации лучше? Или есть ситуации, где хуже? О таких вопросах люди, как правило, не размышляют. Зачем, если есть привитый еще со школы шаблон? Этот шаблон подразумевает: препятствовать образованию народа могут только сволочи. Раз мы не сволочи, значит, должны образовывать народ.

Лаоцзы говорил: когда народ много знает, им трудно управлять. Советские вожди жили исключительно шаблонами. Своих мыслей они не имели и не производили. Основным ориентиром служили установки прошлого (корней которых они тоже не осознавали). В итоге они благими намерениями вымостили себе дорогу в ад.

Наличие шаблонного мышления свидетельствует: в коридорах власти не было мыслителей. Были слепо верующие в то, во что велено верить, не пытаясь понять суть. Были честные друиды, почитавшие высшей ценностью территорию, не умея объяснить, почему они так считают. И было множество просочившихся приспособленцев.

Когда образование стало давать побочные плоды, система начала топорно защищаться. Поскольку сказать по сути было нечего, упор сделали на грубую силу, запрет и «не пущать». Крайне неуклюжие попытки загнать выпущенного на свободу джина назад в бутылку заключались, например, в цензуре. Запрещается читать отдельные книги (в Ленинской библиотеке для прочтения какого-нибудь Гоббса нужно было иметь специальное разрешение). Запрещалась любая критика СССР. Началась охота на ведьм. Но при этом заставляли учить того же Маркса. Воистину, левая рука не ведала, что творила правая.

Во-первых, это подогревало интерес. Люди знали: реальность противоречит учению Маркса и Ленина. По стране ходили анекдоты типа: «Оживили Ленина. Вдруг он исчез. Оживили Дзержинского. Он нашел записку от Ленина со словами «начинаем все сначала». Во-вторых, не устраняя причину (при получении высшего образования по-прежнему было обязательным изучение коммунизма), власть пыталась бороться со следствием. Одной рукой она лила в костер мощную струю бензина, другой — тоненькую струйку воды.

В США реальность еще больше не соответствует либеральной теории, но никакого диссидентства не наблюдается. Были отдельные исключения вроде Розенбергов, американских физиков-ядерщиков, казненных за сотрудничество с СССР, но они погоды не делали. Причина — иной подход к образованию.

Образовательная система Америки не стремилась дать массе мировоззренческие знания, не побуждала думать в этом направлении. Она штамповала людей, знающих узкую область и воспитанных в духе нежелания знать больше. В результате такого разделенного образования американцы являются самыми малообразованными, но при этом самыми самоуверенными. Они ничего не знают и знать не хотят, ибо им внушили, что они и так все знают (на уровне лозунгов).