Два ледокола. Другая история Второй мировой - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Новоженов cтр.№ 70

Честно говоря, я всегда подозревал, что в избитой пословице «В России есть две беды — дураки и дороги…» явно что-то не так. Но даже я был ошарашен таким убийственным следствием ранневесенних немецких морозов, когда то замерзающая…, то таящая вода просто повергла в прах былое величие Европы в деле строительства дорог.

Поверьте — этого величия нет!

Есть только климат Гольфстрима, что не позволяет супердорогому покрытию немецких автобанов превращаться ранней весной в пыль.

Как же смешно и растерянно сейчас выглядят немцы, пытающиеся хоть как-то подлатать выбоины и целые асфальтовые промоины у себя под Потсдамом…

Мрак… Юрий Лужков— просто гений и образец работы высшего качества с дорожным покрытием по сравнению с этими раскисшими во всех смыслах бундас…

Посему уж не взыщите…

И Сталин выбрал американский путь развития советской экономики. Путь развития собственного рынка, создание покупателей прежде всего внутри собственной страны. Вот Вам вариант того, как Генри Форд, основатель автомобильной штатовской индустрии, создавал себе покупателей. Он стал платить рабочим своих заводов невиданную по тем временам заработанную плату — 5 долларов в день, хотя этим и спровоцировал профсоюзы в других отраслях на требования к ее соответствующему повышению.

Когда коллеги по бизнесу выплеснули свои эмоции в части фордовского ренегатства идеалов присвоения Марксовой нормы прибавочной стоимости, Генри резонно возразил и им…, и К. Марксу: «А кто будет покупать мои автомобили?»

Чтобы увеличить производство чего-либо, нужно сначала дать деньги покупателю. Создав средний класс, класс людей, для которых покупка автомобиля стала обычным делом, США развили свою автомобильную экономику… Но у Генри Форда не было другого пути. Другой путь, более эффективный, возможен только при плановом хозяйстве, и Сталин воспользовался именно им.

Чем плох… или недостаточно хорош путь Форда?.. А это ведь вопрос того же уровня, как и с политической оценкой наследия А.Чаянова. Эти оба экономических выбора на разных сторонах Земли вполне самодостаточны, но только не для страны, попавшей в исторический цейтнот… При повышении зарплаты хозяин (пусть и государство в целом) вынужден поднять и цену на продукцию, которую делают его рабочие. Это просто путь роста цен. И не надо уже к 2009 году объяснять, что следствием этого будет обесценивание денег. И в карманах, и в Сбербанке. То есть покупательная способность денег падает, понижая эффект от роста зарплаты.

Посему Сталин поступил по-другому. Имея возможность влиять на цены и на зарплату, он принудительно зафиксировал зарплату, установив балансово-социально справедливый ее уровень в разных отраслях и профессиях, и начал планомерно снижать цены. При этом свой, внутренний покупатель страны с каждым понижением цен получал возможность покупать тем в большей степени, чем цены снижались. Ибо рубль дорожал и в карманах, и в Сбербанке.

Сталин был категорическим противником подъема цен по двум причинам.

Во-первых, даже если индексировать зарплату, повышая ее вслед за ростом цен, то на этот расчет банально требуется время. А цены уже повышены, валюта обесценена, а остатки зарплаты в кармане прежние… Мы же всегда тратим деньги, полученные при индексации старых цен, а покупать вынуждены уже по новым ценникам…

Во-вторых, возможность повышения цен плохо стимулирует творческую мысль. У инженеров и ученых пропадает стимул к работе по снижению себестоимости. Зачем тратить силы на то, чтобы получить дополнительный рубль прибыли, снижая на этот же рубль себестоимость, если просто повышение цены на 10 рублей сразу даст 10 рублей прибыли. Это самообман, повышение цены снижает производство, гасит и прибыль, и реальный доход, но самообман очень соблазнительный… и прибыльный. Ибо проще государственный бюджет дербанить. Кстати, первыми кто это усвоил, были военные бюджетники США.

И еще.

Для свободных цен требуются резервы производства и рабочей силы (безработица). Но и то и другое может быть лишь в тех странах, которые политически не ставят задачу своей экономике в качестве цели — обеспечение услугами и товарами всех в стране, а только некий рынок — то есть людей с деньгами…

Повторяю…, для коммуниста, в отличие от капиталистического демократа, вопрос — ОТКУДА у человека деньги… или эквивалент их блага — является принципиальным! Кто не помнит великую фразу друга человека — управдома Ноны Мордюковой: «Наши люди в булочную на такси не ездят!..» — произнесенную ею с экрана уже аж на закате СССР.

Или как спросил задним числом тов. Суворов в своей работе уже 2002 года «Тень Победы» (гл. 23, разд. 4) у всесоюзно известной фронтовой певицы Руслановой: откуда могли у Лидии Андреевны сразу после войны появиться аж 132 картины великих русских мастеров?.. От Шишкина и Сурикова до Брюллова и Левитана? Если на деньги от своего собственного творчества в то время Русланова не могла купить даже рамы от картин таких художников.

Очень резонный вопрос… И задает его Владимир Богданович справедливо… и как истый коммунист, кстати.

Получается— что вопрос справедливости волнует всех…, во все времена… и на любых континентах. И это еще один повод, почему коммунист Сталин не мог допустить ни свободных цен, ни конкуренции, ни резервов производства и людских ресурсов. Однако развитие экономики через фиксацию зарплаты и снижение цен учитывало и еще ряд особенностей — как общих, так и сиюминутных.

Вся экономика СССР была, образно говоря, единым заводом. А на заводе не имеет значения, все ли цеха работают с прибылью. На любом реальном заводе всегда существуют цеха, которые априори бесприбыльны (т. е планово-убыточны), а работают по смете — им дается определенное количество денег для работы, и они обязаны просто не переходить этот предел. Для завода же, как и для всей страны, важно, чтобы вся экономика была прибыльна. Неважно, что часть заводов и колхозов нашей страны могли быть нерентабельны. Но они наверняка были социально значимы для жизни обычного человека. Ибо давали ему работу и очень важное в жизни человека — чувство своей нужности. Главное, чтобы вся страна, где есть такие хозяйства, — была бы рентабельна, чтобы рос ее национальный доход.

Осмелюсь предположить, что вот эта тяга к соблюдению всеобщей справедливости — была одной из главных черт в характере Сталина, которая затем находила воплощение во многих его делах и решениях. Да взять хотя бы сталинский подход в таком принципиальном вопросе, как воинские награды. И опять вынужден цитировать В.Суворова: «…мог бы товарищ Сталин золотишко на ордена использовать любое. Велика ли солдату разница — 375-й пробы золото на его ордене или 585-й. Проба на орденах все равно не ставится. Но Сталин и на солдатские, и на офицерские, и на генеральские, и на маршальские ордена использовал золото только 916-й пробы. И «Отечественная война» I степени, и «Слава» I степени, и все остальные выполнялись из золота высшей пробы…» [53]

Вот в этом — весь Сталин.