Крестный путь России - читать онлайн книгу. Автор: Николай Сергеевич Леонов cтр.№ 95

Объяснения, которые давались властью общественности, поражали своей поверхностностью и отсутствием логики. С одной стороны, президент говорил о политической озабоченности перспективой выборов в Думу 1999 г. и президентских выборов 2000 г. и в то же время упрекал ушедшее правительство за увлечение политическими приоритетами в ущерб экономическим и социальным. Б. Ельцин в одном выступлении акцентировал внимание на необходимости "рывка в экономике", "крена в сторону социальных приоритетов", а в другом с такой же убежденностью заверял аудиторию, что смены курса реформ не будет. Ему вторил только что назначенный и. о. премьера. Одним словом, не удалось даже пристойно закамуфлировать "рокировку", проведенную лишь ради удержания власти.

Государственная дума целый месяц не решалась утвердить нового премьера. Дважды его кандидатура не получала необходимого количества голосов, и лишь в третий раз, 24 апреля, не желая ставить себя под угрозу роспуска, Дума 251 голосом одобрила кандидатуру С. Кириенко. Все это время в стране практически не было правительства. Б. Ельцин попросил нового премьера представить ему по две-три кандидатуры на каждый министерский пост. Пошла мелкооптовая и розничная торговля интересами, голосами. Материальный ущерб от затянувшегося безвластия оценивался в миллиард долларов, так как резко упала собираемость налогов, ускорился отток капиталов из России, где под вопросом находилась политическая стабильность государства.

В Думе левая оппозиция приняла решение возбудить процедуру принудительного отстранения Б. Ельцина от поста президента в соответствии с положениями Конституции. С этой инициативой выступили генерал Лев Рохлин и Виктор Илюхин. Была создана комиссия, которая начала сбор необходимых материалов для осуждения президента.

Теперь уже и так называемая респектабельная пресса повернулась тыльной стороной к Б. Ельцину, которого она изо всех сии поддерживала добрый десяток лет. Стало модным издеваться над ним, намекать на физическую и психическую немощь. Изживший себя политически, духовно и даже физически, президент перестал рассматриваться как гарант интересов нового класса российской буржуазии.

Борис Березовский, еще вчера входивший в близкое окружение Б. Ельцина и являвшийся официально советником главы кремлевской администрации, теперь открыто заявлял, что все российские предприниматели должны поддерживать безусловно экс-премьера Виктора Черномырдина не только как кандидата на пост президента на будущих выборах, но и как человека, способного сплотить вокруг себя "демократические и реформаторские силы России".

Конституционный суд, всегда вздрагивавший при президентском окрике, принял в начале апреля 1998 г. сенсационное решение: он обязал Б. Ельцина подписать вопреки его ясно выраженному нежеланию принятый Федеральным собранием "Закон о реституции", который ограничивал возвращение в Германию культурных и художественных ценностей, которые были вывезены оттуда в СССР после 1945 г. И хотя Б. Ельцин надавал обещаний своему другу Гельмуту Колю, ему пришлось подчиниться Конституции РФ и поставить свою подпись над ненавистным законом.

Заседание Священного Синода Русской Православной Церкви в эти же дни приняло решение, в соответствии с которым иерархи Церкви не примут участия в церемонии погребения "екатеринбургских останков" (якобы имевших отношение к расстрелянной царской семье), чего очень добивались Б. Ельцин и его государственная комиссия, возглавлявшаяся Б. Немцовым. Может быть, этим актом президент хотел замолить свой грех уничтожения исторического памятника - дома купца Ипатьева, в подвалах которого в июле 1918 г. приняли мученическую смерть члены императорской семьи и сопровождавшие их лица.

Никто в России не захотел рискнуть своей репутацией, чтобы выступить в защиту президента. Один Клинтон позвонил по телефону, обеспокоенный тем, что в Москве может быть создано правительство, враждебно настроенное по отношению к США, и поддержал своего российского коллегу: "Держись, Борис, мы скоро - в мае - встретимся на совещании "восьмерки" в Бирмингеме и там обговорим, что и как".

Но все, что происходило в публичной политике весной 1998 г., было не более чем "цветочками", а ягодки тем временем вызревали на других грядках. Общественность была мало осведомлена о надвигающейся катастрофе, а в Кремле и Белом доме обязаны были видеть, куда катится страна, и предотвратить грозную опасность.

Особенностью всех молодых "реформаторских" команд было нежелание и неумение заниматься текущей повседневной управленческой работой. Они постоянно тяготели к "макроэкономическим" схемам, концептуальным подходам, которые когда-то должны были дать - теоретически рассуждая - положительные результаты. Все свои провалы они объясняли стандартно: "нам не дали достаточно времени, чтобы осуществить задуманное". По такому же пути пошло и свежеиспеченное правительство С. Кириенко. Оно тоже занялось разработкой стратегического пути развития России и не заметило, что под ногами уже горит земля, хотя не видеть этого было нельзя. Начиная с 1995 г. российское правительство, а вслед за ним и местные власти в субъектах Федерации стали садиться на наркотическую иглу займов. Обвальное падение производства в стране в результате приватизационного процесса, громадные расходы на чеченскую войну (не предусмотренные в бюджетах), неучтенные колоссальные суммы, которые тратило правительство на организацию избирательных кампаний - президентских, парламентских, губернаторских, необходимость содержания огромного бюрократического аппарата и т. д. требовали постоянного притока средств. Бюджеты верстались с громадными дефицитами. Бюджетные дыры имели устойчивую тенденцию к расширению в течение каждого года. На их латание шли частично иностранные займы, деньги, которые выручали за размещение на европейских фондовых рынках наших государственных облигаций, но их не хватало, и пришлось обратиться к внутренним заимствованиям. Министерство финансов выпустило специальные государственные ценные бумаги, получившие название ГКО (государственные краткосрочные облигации) и ОФЗ (облигации федерального займа). Эти бумаги размещались в основном среди частных банков, которые успела в известной мере укрепиться, накопить солидные активы, в том числе и за счет частных вкладчиков из нарождавшегося среднего класса.

Российское правительство побуждало банкиров приобретать эти ГКО-ОФЗ, соблазняя их высокой доходностью своих ценных бумаг. Уровень доходности к тому же определялся самим правительством в зависимости от спроса и предложения. Но не только высокая доходность возбуждала аппетит банков. Те, кто проявлял готовность сотрудничать с правительством путем покупки ГКО-ОФЗ, могли получить преимущества в борьбе за обслуживание государственного бюджета, на аукционе по приватизации госимущества и т. д.

Более половины всех созданных в России в демократическое время коммерческих банков были втянуты правительством в эту финансовую пирамиду. Игра в ГКО-ОФЗ для банков на первых порах казалась крайне выгодной. Даже в бюджет 1998 г. была заложена доходность этих бумаг на уровне 15-18%, но в действительности она превышала эти показатели в несколько раз и достигала 80%, а в критические моменты и 140%. Какой же финансист откажется участвовать в операции, которая удваивает капитал в год без всяких усилий, без мучительного производственного риска, без хлопот и треволнений? Тем более, что курс рубля был относительно стабилизирован в так называемом валютном коридоре, составлявшем примерно шесть рублей за один доллар. Госзнаковские печатные станки начали выдавать на-гора один за другим выпуски ГКО-ОФЗ, а правительство получать под них живые денежки. Это занятие оказалось крайне увлекательным, и с помощью своих клиентов и агентов в эту рулетку стали играть иностранные банки и финансовые корпорации. Уже в 1996 г. в их руках находилось 16% всех выпущенных ценных бумаг, а к началу 1998 г. доля иностранцев возросла до 28%. Тем самым российское правительство незаметно для себя перешагнуло рубеж национальной безопасности в экономике, отдав в руки зарубежных инвесторов почти третью часть своих ликвидных ценных бумаг, т. е. более 20 млрд. долларов.