Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Полторанин cтр.№ 94

Интерес к нашей стране тогда был очень большой. Мы с Собчаком собирали полные залы. Поднимались вдвоем на сцену и в режиме диалога обсуждали проблемы геополитики. Анатолий Александрович отстаивал свою точку зрения, я свою. При этом каждый из нас иногда обращался за поддержкой к залу, втягивая его в дискуссию.

В студенческой среде ощущались сильные левацкие и антиамериканские настроения. На первых двух лекциях Собчак оценивал встречу Горбачева с Бушем на Мальте как большой шаг к разрядке, как благо для мира. Во время этой встречи я был на Мальте с группой журналистов и знал подноготную закулисных переговоров. Мое мнение было противоположным: ревизия ялтинских соглашений дорого обойдется планете. Горбачев сдал американцам Кубу, Никарагуа, всю Восточную Европу и вообще вывел СССР из игры. Он даже Позволил янки хозяйничать в нашей Прибалтике, подталкивая процесс развала Советского Союза. Теперь Соединенные Штаты превратятся в Самодержца Всея Земли. Они будут безбоязненно использовать вооруженные силы для поддержки своих капиталистов. Испания скоро затоскует по многополярному миру.

Чья позиция была ближе студентам? Мы просили голосовать. Подавляющим большинством они отвергли позицию Собчака. Да еще выражали удивление его проамериканским взглядам. И уже в следующих аудиториях Анатолий Александрович высказывал совершенно иное мнение. Превращаться из Павла в Савла для него не составляло труда.

Там он сказал в интервью солидной газете, что в Ленинграде будет введена должность мэра и у него стопроцентные шансы занять этот пост. Им сразу же заинтересовались промышленники.

В Валенсии нас долго водили по заводу сантехоборудования. Автоматические линии, идеальная чистота, перламутровый блеск душевых, умывальников, унитазов. Испанцы готовы быстро построить и пустить такие же заводы в Ленинграде. Собчак сказал, что не возражает. В административном здании завода мы сидели часа полтора: Анатолию Александровичу рассказывали о технических параметрах производства и собирали в папку разные пояснительные документы. Эту папку ему вручили для передачи на анализ ленинградским экспертам.

А потом мы поехали ужинать в ресторан. Не очень солидная желтая папка занимала место на нашем столике. Когда принесли большую сковороду с паэльей из риса и каракатиц, Собчак убрал папку и сунул ее за цветочный горшок на окне. Ужин удался — с интересными разговорами и виртуозной игрой гитаристов.

— А папку-то забыли, — спохватился я, едва мы отъехали от ресторана.

— Вернемся, принесу, — с готовностью предложил сопровождавший нас валенсиец.

— Нет, едем дальше. Возвращаться плохая примета, — сказал Анатолий Александрович. И равнодушно продолжил. — Если им надо, они найдут, как переправить бумаги в Ленинград.

Не зная Собчака, можно было подумать, что он суеверный человек. Но я уже имел возможность убедиться в обратном. Несколько дней назад в Барселоне мы столкнулись с большой группой грузинских туристов. Они кинулись приветствовать Анатолия Александровича, как Иисуса Христа, сошедшего с небес — Собчак возглавлял парламентскую комиссию по расследованию тбилисских событий 89-го и выступил на съезде народных депутатов СССР в поддержку мятежников, обвинив в преступлениях Советскую Армию.

Кто-то из туристов сбегал в свой номер и принес нам две авоськи — в каждой по три бутылки красного грузинского вина. Мне презент достался, поскольку я оказался рядом с Собчаком.

Когда мы собрались лететь в Валенсию и спустились из отеля к машине, Анатолий Александрович спросил, бросив взгляд на мой хилый багаж:

— А где у вас грузинское вино?

Мы с ним так и не перешли на «ты». Я сказал, что презент оставил в номере — смешно таскаться по солнечной Испании с грузинским вином.

— Ну нет, зачем добру пропадать, — сказал Собчак. — Раз вам вино не нужно, я вернусь и возьму его себе.

Он попросил на рецепшене ключ от моего номера, поднялся на восьмой этаж и спустился оттуда довольный, позвякивая бутылками в совковой авоське.

Это вино Анатолий Александрович увез в Ленинград.

В Мадриде мэр столицы устроил нам в своей загородной вилле встречу с крупными испанскими предпринимателями. Всех их интересовали деловые контакты со вторым городом России. Собчак рассказал, что на берегах Финского залива валяются и ржавеют сотни судов, давно отслуживших свой срок. Испанцы выразили готовность своими силами расчленить корпуса на металлолом и вывезти в свою страну. Чем расплачиваться с Ленинградом — пусть решает руководство города на Неве: продуктами, так продуктами.

Серьезные предложения сыпались на Анатолия Александровича одно за другим. Испанцы, к примеру, хотели бы разместить заказы на ленинградских судоверфях и покупать в больших объемах алмазные инструменты завода «Ильич». Кроме того, им очень нужны сверхпроводящий кабель и устройства с числовым программным управлением для металлорежущих станков — все это производили питерцы, причем на уровне высших мировых стандартов.

У любого хозяина захватило бы дух от таких перспектив: можно во время всеобщей разрухи сохранить рабочие места, а городу дать заработать. И Собчак заявлял, что очень рад этим предложениям и приглашал своих собеседников приехать в Ленинград для заключения сделок. Вот он станет мэром и будет ждать их у себя в кабинете.

В отличие от нас испанцы верят словам. Когда Собчака избрали мэром, некоторые предприниматели действительно прикатили к нему. Но градоначальник отказался их принимать. Они явились ко мне в министерство: как же так, ведь у них очень выгодные предложения. Я связался с Анатолием Александровичем по телефону и понял, что он не помнил разговора на вилле мэра Мадрида. Человек в последнее время много ездил по заграницам, везде наверное давал кому-то обещания, разве удержишь все в памяти.

— Я не занимаюсь этими вопросами, — сказал мне Собчак на предложение сохранить лицо и принять испанцев. — Пусть они обратятся к моим экономистам.

Но испанцы, насколько я знаю, больше в Питере не появились.

На отстраненность Собчака от серьезных дел в городе обратили внимание даже депутаты — сторонники Анатолия Александровича. Они приезжали в министерство печати и просили поговорить с ним как с коллегой по Координационному совету МДГ. По их словам, с кадрами в мэрии была беда. Градоначальник собрал вокруг себя «мутную» команду и не управляет ею, а команда управляет им. Причем работает не в интересах города. От депутатов-питерцев я часто слышал фамилию Путин в весьма нелестном обрамлении. Самого его ни разу не видел, хотя в мэрию к Собчаку заходил не однажды.

У меня был обычай приезжать в министерство к восьми утра. До заседательской суеты успевал посмотреть почту и свежие газеты. Тогда была эпидемия игры в теннис. Высшие чиновники, выслуживаясь перед Ельциным, по утрам истязали себя на кортах и появлялись на рабочих местах с большим опозданием. Исполнительная власть полностью оживала только часам к одиннадцати.

Примерно раз в две недели наведывался в Москву Собчак — выбивать из федералов деньги для города или решать другие проблемы. Поезд из Питера приходил ранним утром — Анатолий Александрович навадился коротать тягучие паузы у меня в министерстве. Пили кофе и чай, обменивались новостями. За стеной моего кабинета была большая комната с длинными столами. На них раскладывались контрольные экземпляры всех книг, которые выпускали издательства России за последние недели. Таков был порядок: все, что издавалось в стране, поступало на учет в наше ведомство.