Красные больше не вернутся - читать онлайн книгу. Автор: Олег Мороз cтр.№ 120

И еще вопрос к Чубайсу: как он считает, смирился бы Ельцин со своим поражением на выборах, отдал бы власть?

Этого я не знаю, но я вам могу сказать такую вещь. У нас ведь тоже были контакты с коммунистами, причем довольно специфические. И я из них вынес для себя одну простую истину что есть один аргумент, который вот в этих разговорах тет-а-тет действует на них совершенно убийственно. Который уничтожает коммунистов просто напрочь. Вот что-то с ним обсуждаешь, а потом говоришь ему: «Слушай, Иван Петрович (или Петр Сидорович), ну что ты всерьез думаешь, что мы тебе власть отдадим? Ты всерьез думаешь, что ты вот победил на выборах, и Ельцин уйдет из Кремля?» Это был убийственный аргумент. Потому что они все внутренне в самом деле были убеждены, что власть не отдают. Так не бывает. Выборы там, не выборы это все для телевизора. А власть не отдают. И Ельцин никогда не отдаст. Они жили в этой логике. И когда этот аргумент приводился, это их совершенно деморализовало и убивало: оказывается, их противнику эта логика тоже известна, он тоже считает такой образ мыслей и действий единственно правильным. Хотя большинство из нас, разумеется, не разделяло подобную точку зрения. Как говорится, просто брали их «на пушку». Вообще, если говорить серьезно, было ведь совершенно понятно, что Зюганов боится победы. И не хочет ее. Ну, уж по крайней мере, боится, это точно. И мы этим обстоятельством пользовались в предвыборной психологической войне.

Конец эпохи коммунизма

Победа Ельцина на выборах 1996 года, разумеется, не означала, что победила демократия. Она означала одно что в очередной раз предотвращен коммунистический реванш, предотвращена реставрация коммунистического режима (которая была вполне реальна).

«Победа Бориса Ельцина на президентских выборах изменила политическую ситуацию и подвела черту под историей коммунизма в России» так оценил случившееся Егор Гайдар, выступая после завершения выборов на заседании Политсовета «Демвыбора России».

Другие шли в своих оценках еще дальше. Так, по словам украинского вице-премьера Александра Емеца, победный для Ельцина итог состоявшихся выборов стал «существенным шагом к окончанию эпохи коммунизма в Европе».

Впрочем, сам по себе сокрушительный удар, нанесенный по приверженцам коммунизма, без сомнения, открывал новые возможности для демократического развития России. Об этом, в частности, говорил на своей пресс-конференции 5 июля 1996 года Анатолий Чубайс:

Выбор, сделанный россиянами, доказал: все утверждения о том, будто «Россия не созрела для демократии, не готова войти в семейство цивилизованных народов, не готова к рынку, просто болтовня, которая должна быть забыта… Голосование 3 июля не отдельный исторический случай, а продолжение тенденции выбора россиянами между двумя целями: вперед к демократии или назад к коммунизму… Россия доказала миру свое право на звание демократической страны, российский народ доказал свое право на достойное место в семье цивилизованных народов, а российская рыночная экономика на свое неизбежное эффективное развитие… Россияне опровергли утверждения аналитиков о том, что новая «красная волна» неизбежна в Восточной Европе и особенно в России «с учетом тяжелейших ошибок российских реформаторов». После выборов уже можно говорить о необратимости российской демократии, частной собственности в России и рыночных реформ… Повернуть назад ни через год, ни через десять, ни через сто лет в моей стране не сможет никто!»

Если бы победили они

На той же пресс-конференции Чубайс сказал, что не сомневается если бы победил Зюганов, уже «в ночь на 4 июля начались бы обыски и аресты». По его словам, он и его коллеги, работавшие на победу Ельцина в Москве и других городах, готовились к этому им было известно о «соответствующих списках», подготовленных коммунистами.

Чубайса спросили: а не готовят ли теперь победители какие-то аналогичные меры по отношению к проигравшим? Анатолий Борисович категорически отверг такую возможность: «Сейчас было бы нелепо ставить вопрос о каких-то арестах и политических преследованиях побежденных».

(Незадолго перед выходом этой книги я спросил Чубайса, что бы он стал делать в случае победы коммунистов, если бы все-таки остался на свободе?

Я для себя этот вопрос достаточно детально продумал, был ответ. Я бы отправил семью за рубеж, а сам занялся бы организацией оппозиционного политического движения. Движения сопротивления.)

На пресс-конференции Чубайс выдвинул несколько требований к Зюганову, выполнение которых позволило бы коммунистическому вождю надеяться на политическое выживание после проигрыша. Во-первых, Зюганов должен «публично отказаться от тех идей, которые грубо противоречат российской Конституции» в первую очередь, попирают «священный принцип частной собственности». Во-вторых, он должен «наложить запрет на любую форму пропаганды национальной и социальной ненависти и вражды». В том числе «вражды между бедными и богатыми». Чубайс предложил Зюганову «публично отречься от людей, которые проповедуют эти идеи», таких, как Анпилов, Макашов, Терехов, Тюлькин. Наконец, в-третьих, Зюганов должен отказаться от самого названия своей партии, от эпитета «коммунистическая»: ведь главное в идеологии коммунистов как раз уничтожение частной собственности. «Этой идеологии в России не место!»

Как мы знаем, ни одно из этих требований Зюганов не выполнил. Да и вряд ли сам Чубайс всерьез надеялся на это. При всем при том уже один тот факт, что Зюганов признал результаты выборов, это, как сказал Анатолий Борисович, «гигантский шаг на пути создания «оппозиции с человеческим лицом».

Торжество и ликование по случаю поражения коммунистов

8 июля 1996 года, через пять дней после второго тура выборов, около Театра эстрады в Москве состоялась уличная акция под названием «Праздник народного согласия. Торжество и ликование по случаю поражения КПРФ на президентских выборах». Торжествующих и ликующих было немного человек десять. Среди них лидер Демсоюза неугомонная Валерия Новодворская, ее неизменный спутник депутат Госдумы Константин Боровой. Однако, думаю, по всей России чувства, близкие к торжеству и ликованию, в тот момент испытывали миллионы. Хотя и опечаленных, надо признать, было не намного меньше.

Торжествующие и ликующие отслужили короткую панихиду над символическим гробом коммунизма, после чего сбросили его в Москву-реку.

Во время Великой либерально-демократической революции, занявшей последнее пятнадцатилетие минувшего века, было, пожалуй, три момента, когда эта революция могла быть свернута и придушена. И всякий раз избежать худшего развития событий возвращения России к коммунистическим временам удавалось, можно сказать, благодаря чуду.

Первый такой критически опасный момент август 1991 года, утро 19-го числа. Правительственная дача Архангельское, где находится Ельцин, блокирована группой «Альфа». По словам тогдашнего ее командира генерал-майора Виктора Карпухина, у него приказ арестовать Ельцина и доставить на одну из специально оборудованных точек в подмосковном Завидове, где с ним, естественно, могут сделать все что угодно. Как говорится, «при попытке к бегству». Вряд ли кому-нибудь надо объяснять, что без Ельцина победа гэкачепистам обеспечена.