Сталин. Тайны власти - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Жуков cтр.№ 39

И все же данная акция являлась для Маленкова всего лишь пробой сил, проверкой того, насколько далеко он может зайти при попытке возобновить курс XVIII съезда — максимальную департизацию государственных структур управления народным хозяйством. А так как ни замечаний, ни тем более возражений ни от кого не последовало, он продолжил целенаправленные действия, стремясь использовать наилучшим образом сложившуюся для него ситуацию, когда первому секретарю ЦК Сталину приходилось отдавать все силы для решения основных задач — военных и международных. К тому же Иосиф Виссарионович, отказавшийся в конце концов от института военных комиссаров, уже не имел морального права настаивать на сохранении подобных структур в других ведомствах. Схожую позицию, но вынужденно, пришлось занять и Берия, ибо его протест могли расценить как попытку обходным путем воссоздать личный контроль над армией и, тем самым, над Сталиным. Ну а Молотов, как показали последующие события, полностью и безоговорочно поддержал Маленкова, преследуя собственные цели.

Георгий Максимилианович рассчитывал если не на активную поддержку, то хотя бы на нейтралитет и остальных членов ПБ, но уже по совершенно иным причинам. Тяжелобольной Андреев — с величайшим трудом находил в себе силы справляться со своим единственным поручением по линии ЦК и СНК — сельским хозяйством; Вознесенский, Ворошилов и Каганович после всего произошедшего с ними не могли себе позволить иметь какую-либо особую, собственную позицию, да еще и отличающуюся от позиции лидеров; Калинин — опять же из-за болезни — давно превозмогал себя, дабы исполнять чисто представительские, декоративные функции; Жданова и Хрущева в Москве не было; Щербакова в конечном итоге перестройка партии усиливала и делала необычайно значимыми лично его позиции.

И именно потому, твердо уверенный в успехе задуманного, Маленков смело приступил к осуществлению второго этапа реформы. 26 мая он получил санкцию ПБ на ликвидацию политотделов одного из наименее значимых наркоматов — рыбной промышленности. А так как внесенное им предложение прошло совершенно спокойно, без излишнего обсуждения, Маленков 31 мая внес на утверждение ПБ еще два однотипных проекта — об упразднении политотделов в МТС и совхозах, на железнодорожном, морском и речном транспорте. Мотивировались они стереотипно: «наличие политотделов приводит к серьезным недостаткам в руководстве», они «дублируют работу директоров… и тем самым снижают их ответственность за состояние дел», «совершенно неудовлетворительно ведут политическую работу». Получив ожидаемое одобрение, 3 июля Маленков провел через ПБ четвертое по счету постановление все по тому же вопросу, ликвидировавшее последние, еще остававшиеся политотделы в окружных военно-строительных управлениях Главвоенпромстроя при СНК СССР. На этот раз — уже без каких-либо объяснений .

Так прекратили существование временные, чрезвычайные, фактически автономные, ведомственные партийные органы, действовавшие на протяжении полутора десятков лет, структуры, выпадавшие из-под уставного контроля региональных партийных организаций, от которых предполагалось бесповоротно отказаться еще в марте 1939 г.

А 6 августа Маленкову удалось завершить свою сложную, многоходовую комбинацию — провести через ПБ по сути заключительное для данного этапа перестройки партии постановление: «Об организационном упорядочении работы горкомов, обкомов, крайкомов, ЦК коммунистических партий союзных республик». Удалось добиться отмены всего того, что было искусственно создано после XVIII съезда и оправдывалось лишь одним — возрастанием военной опасности, необходимостью принять все возможные меры для повышения обороноспособности страны.

«В целях усиления, — отмечалось в постановлении, — ответственности секретарей горкомов, обкомов, крайкомов, ЦК коммунистических партий союзных республик за состояние дел в городе, области, крае, республике, а также для организационного упорядочения работы горкомов, обкомов, крайкомов, ЦК коммунистических партий союзных республик в области руководства предприятиями промышленности и транспорта, колхозами, МТС, сельским хозяйством, ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Иметь в обкомах, крайкомах, ЦК коммунистических партий союзных республик от трех до пяти секретарей, но не более.

2. Вместо существующих должностей отраслевых секретарей горкомов, обкомов, крайкомов, ЦК коммунистических партий союзных республик установить должности заместителей секретаря горкома, обкома, крайкома, ЦК коммунистической партии союзной республики по соответствующим отраслям промышленности, транспорта и сельского хозяйства.

3. Установить, что заместитель секретаря является одновременно заведующим соответствующим отраслевым отделом горкома, обкома, крайкома, ЦК коммунистической партии союзной республики.

4. Зарплату и материальное обеспечение заместителей секретарей горкома, обкома, крайкома, ЦК коммунистической партии союзной республики сохранить в размерах, существующих для отраслевых секретарей» .

Только так, чисто казуистически, в откровенно византийском духе, Маленков смог преодолеть главное препятствие на пути осуществления задуманной, постепенно, но вместе с тем и неуклонно проводимой департизации государственного аппарата. Четвертым пунктом постановления он сумел предусмотрительно избежать более чем возможного общего протеста, открытой оппозиции многочисленного местного партаппарата, сохранив за лишавшимися престижных постов бюрократами высокие оклады и привилегии. Отнял же он у них только одно — те должности, которые и позволяли им подменять конституционные, законные структуры исполнительных органов, вмешиваться, и притом весьма непрофессионально, не обладая должной компетенцией, в экономику. Пока еще сохранялись отраслевые отделы, но отныне они должны были заниматься своими прямыми обязанностями: курировать работу не предприятий, организаций и учреждений, а всего лишь их партийных организаций, заниматься партийно-организационной, пропагандистской, агитационной, кадровой деятельностью. Только этим, и ничем иным.

Сюда же, в данный ряд мер по перестройке партии, следует отнести и решение Президиума Исполкома Коминтерна от 15 мая о «самороспуске». Обычно трактуемая как сюжет исключительно истории международного рабочего и коммунистического движения, на самом деле ликвидация Коминтерна представляла собою сугубо внутреннее дело ЦК ВКП(б). В рамках реформирования партструктур теперь просто не было нужды даже в формальном сохранении некоего ИККИ, якобы стоявшего над всеми компартиями, в том числе и ВКП(б), давно уже не воспринимаемого никем всерьез. Более того, в изменившихся условиях, при том внешнеполитическом курсе, который проводило узкое руководство, даже чисто условное существование Коминтерна признавалось не просто излишним, но и вредным.

Потому-то, утверждая 21 мая подготовленное для публикации в прессе сообщение о судьбе Коминтерна, ПБ отметило и то, что не собирались делать достоянием гласности. «Есть еще один мотив, — говорилось в решении, — который не высказан в предложении Президиума ИККИ и который состоит в том, что братские компартии, добиваясь выхода из Коминтерна и его роспуска, хотят избавиться от ложных обвинений со стороны врагов, что они действуют будто бы по указке иностранного государства. Они хотят этим выбить у врага козырь, чтобы тем облегчить свою работу в массах…» Но не следует полагать, что под «врагом» подразумевалась только Германия и ее сателлиты. В равной степени имелись в виду и союзники Советского Союза — Великобритания и США, Польша и Чехословакия, другие страны антигитлеровской коалиции.