Сталин: операция "Эрмитаж" - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Жуков cтр.№ 64

Сентябрь.

«Согласно утвержденного для „Антиквариата“ плана на четвертый квартал Вам необходимо выделить для реализации гос. конторе „Антиквариат“ Сасанидское серебро на сумму 50 000 рублей, скифское золото на сумму 50 000 рублей и два французских портрета на сумму 200 000 рублей» [157] .

Подобным предписаниям сотрудники Эрмитажа сопротивлялись далеко не всегда. Они беспрекословно выделили из дублетного фонда отдела нумизматики 347 золотых и 17 платиновых монет, предоставили для экспорта кирасу и шлем, полный комплект рыцарских доспехов работы немецких оружейников XVI века. Музей передал представителям «Антиквариата» полторы сотни гравюр – вторых и третьих экземпляров, которые тут же были отправлены в Лейпциг для аукционной фирмы «Бернер», и большую партию не представлявшего ценности для музея фарфора (парадные сервизы «Парижский», «Орловский», «Малтыковский»). Нашлись и картины: французов Ю.Робера, А. Ватто. Ж. Б. Грёза, Л. Лагрене, Ф. Лемуана, Ж. Лоррена, – голландцев Ф. Ван Мириса, Г. Беркхейде, А. Ван Остаде, Г. Ван Хонхорста, М. Ван Хемскерке, а также иных известных и малоизвестных живописцев XVII – XVIII веков.

Однако такую покорность музейные работники проявляли далеко не всегда – в ряде случаев они категорически возражали, сопротивлялись и даже добивались сохранения того, что полагали самым ценным, неотделимым от сложившегося, существующего собрания.

Именно так реагировал С. Тройницкий на требование комиссии Ленинградского областного финансового отдела передать в ее распоряжение раку Александра Невского, незадолго перед тем переданную в отдел прикладного искусства Эрмитажем из лавры. Он направил Леграну продуманную, мотивированную докладную:

«Ввиду того, что имеется предположение использовать раку Александра Невского в качестве металла, считаю своим долгом высказать нижеследующее:

Рака Александра Невского является исключительным художественным произведением середины XVIII века и в настоящее время почти единственным в мире памятником такого рода. Она была выполнена русским мастером по проекту, несомненно принадлежащему знаменитому зодчему Растрелли. Вместе с тем, рака представляет собою и культурно-исторический памятник исключительного значения и широко используется по линии антирелигиозной пропаганды. Вес ее несомненно далеко не так значителен, как это принято думать, так как самая крупная часть сооружения состоит из тонких листьев, положенных на дубовую основу.

Следовательно, такой уникальный и вошедший в музейную работу памятник может оказаться уничтоженным для получения сравнительно ничтожной суммы, что, конечно, вряд ли может считаться целесообразным» [158] .

Как ни странно, но Легран, прежде всегда безоговорочно поддерживавший любые требования и Внешторга, и Наркомфина, на этот раз стал на сторону своих подчиненных: поддержал позицию Тройницкого и добился отмены требования.

Далее борьба разгорелась за изделия из золота и серебра, найденные археологами в конце XIX века и представляющие величайшую научную и художественную ценность отнюдь не как драгоценный металл, а сами по себе, в своем первозданном виде.

1 сентября 1930 года в Эрмитаже с пометкой «весьма срочно» получили очередное предписание «Антиквариата»: «Просим весьма срочного распоряжения о выдаче нам прибывших из провинции и находящихся у Вас на ответственном хранении предметов так называемого Сасанидского серебра. Заместитель председателя правления Самуэли» [159] .

Так как не только музей, но и его директор никак не отреагировали на столь безапелляционное послание, 11 сентября Легран получил депешу уже от своего непосредственного начальника: «Согласно утвержденного для „Антиквариата“ на четвертый квартал плана Вам необходимо выделить для реализации государственной конторе „Антиквариат“ Сасанидское серебро на сумму 50 тысяч рублей, скифское золото на сумму 50 тысяч рублей и два французских портрета на сумму 200 тысяч рублей. И. о. заведующего сектором науки, руководитель художественной группы Вольтер» [160] .

Внешторг жаждал как можно скорее стать обладателем, пусть даже и на самый непродолжительный срок, поистине уникальных вещей – ведь таких не имел ни один музей мира – завладеть ими во что бы то ни стало, дабы тут же, без промедления, продать их зарубежным антикварам и… выполнить квартальный план.

Что же на этот раз стало яблоком раздора?

Сасанидское серебро – это неповторимая по полноте эрмитажная коллекция редчайших образцов искусства Ирана периода правления династии Сасанидов (III – VII веков нашей эры). Держава Сасанидов, раскинувшаяся от Индии до границ Византии, охватила практически весь Средний Восток до завоевания его арабами и воцарения там ислама, коренным образом изменившего культуру многих народов. Коллекция включала блюда и чаши, бутыли и кувшины, водолеи и курильницы из полновесного серебра. Сосуды были украшены тончайшей чеканкой, непревзойденной по мастерству исполнения и сумевшей передать сцены царской охоты, сражений, женских танцев, изображения фантастических птиц и зверей в обрамлении гирлянд невиданных цветов.

Все эти предметы когда-то были найдены в Иране, затем они попали в частные собрания князей Юсуповых, графов Строгановых, что и могло привести к ошибке (возможно, сознательной) в требовании «Антиквариата»: мол, сасанидское серебро «прибыло из провинции», находится всего лишь «на хранении». В конце XIX века все эти предметы соединились под прозрачным стеклом витрин торжественных залов Эрмитажа, где им только и следовало находиться.

Еще более ценной (прежде всего для науки) была коллекция золотых изделий, характеризующих культуру скифов – ираноязычных племен, в эпоху античности обитавших на степных просторах Северного Причерноморья от берегов Азовского моря до устья Дуная. Они оставили после себя погребальные курганы, некоторые из которых – Чертомлыкский, Солоха, Куль-Оба, Майкопский, Келермесский – стали всемирно известны благодаря раскопкам русских археологов. Во второй половине XIX века им посчастливилось обнаружить там великолепные изделия древних греческих и скифских мастеров. Гребни и фибулы, браслеты и серьги, височные подвески и ожерелья, сосуды, блюда и чаши, оружие и фрагменты конской сбруи, орнаментированные в так называемом зверином стиле или украшенные чеканными жанровыми сценами, позволили ученым отчасти воссоздать и облик исчезнувшего народа, и образ его жизни.

Такого рода вещи уникальны по своей сути. Кроме того они имеют высочайший художественный уровень и почтенный возраст: от 17 веков для сасанидского серебра до 26 – для скифского золота. Потому и восстали решительно сотрудники Эрмитажа против кощунственных, с их точки зрения, покушений «Антиквариата» на бесценные сокровища – восстали впервые все без исключения. В акте, составленном в декабре 1930 года по распоряжению Леграна, Тройницкий и молодая заведующая отделом Запада Т. Л. Лиловая безапелляционно отметили: «В Скифском отделе золота и серебра немузейного значения не обнаружено» [161] . Несколько позже уже сам Легран, обращаясь к начальнику Главнауки И. К. Лупполу, столь же требовательно писал: