Качели - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кургинян cтр.№ 63

Ответов может быть два: либо «отстегивает», либо нет. А теперь рассмотрим оба варианта.

Если «отстегивает», то имеется хотя бы криминальная вертикаль.

А если «не отстегивает», то вертикаль поломана. И мы имеем внизу этакую самоуправляемую криминальную систему, выходящую на другие аналогичные системы (тут без разделения труда и кооперации не обойдешься), а наверху беспомощного начальника.

Если «отстегивает», то управляемость есть. Пусть это и специфическая управляемость. Гейдар Алиев недаром говорил: «В Азербайджане одна мафия — моя». Но даже он ошибался, как показали 90-е годы.

А если «не отстегивает», то управляемости нет.

Кто-то считает мой пример абсолютно абстрактным? Да вся история с распадом СССР на этом построена! Тот же, к примеру, Алиев. Его меняет Везиров. Идет идиотская борьба с коррупцией. Матерые кадры заменяются людьми, которые то ли не успели научиться правильно воровать, то ли не захотели воровать, то ли испугались, то ли не вписались еще в достаточной степени и слишком мелко воруют. В любом случае, «низ» ворует по-прежнему, а «верх» им управлять вообще не может.

Предположим, что Везиров «не берет»… Ах, как хорошо! Да чего хорошего? Раз Везиров «не берет», то он и не управляет «берущими» милиционерами и гэбэшниками. То есть под Везировым находится структура управления, которая криминально самоорганизуется. А он… Он наверху, но чем он управляет? Самим собой? Своим секретарем? Пресс-службой?

Он же не Петр I и не Ленин, он не принес с собой смысловое поле и цементируемый этим полем кадровый резерв. Он чужд криминальному мотиву, но криминальный мотив остается доминирующим в системе управления, для которой он — шут гороховый.

А потом включается внешнее управление. Оно обходит беспомощную верхушку. Простраивает связи внизу. Местное управление полностью перехвачено. И «оранжевый вариант» оказывается, по сути, безальтернативным. Фигуры расставлены так, что мат шахматисту гарантирован — можно и не играть.

К подобной общеуправленческой ситуации, обусловленной десуверенизацией, можно добавить ситуацию со средствами массовой информации. Вопрос абсолютно не в том, что журналисты хотят зла. Журналисты вообще ни при чем. Вопрос во все тех же «цыке» и «чике». Журналистами можно управлять только через «цык». Не в том смысле, что на них надо «цыкать», как раз «цыкать» на них нельзя. А в том смысле, что нет и не может быть согласованной мобилизационной работы средств массовой информации вообще (а в условиях кризиса в особенности) — без «цыка», то есть без идеального, без идеологии и стратегии.

Нельзя каждую минуту руководить каждым из генералов масс-медиа директивно. Особо же это нельзя делать в момент кризиса. Если нет идеологии и стратегии, рушится вся сфера производства национальных нематериальных активов. «Чик» не может обеспечить идеологию и стратегию. Он либо превратится в «цык», либо состояние этой самой сферы нематериального производства поволочет общество в очередной коллапс после скорого исчерпания суррогатной идеологии декларативного патриотизма.

В сегодняшней России момент подобного исчерпания — не за горами.

Что такое нынешний гибрид патриотизма и «конфетизма»? Что такое нынешний симбиоз из «жизнь за Родину» и «жизнь как коробка конфет»? Приведу лишь один наиболее яркий пример.

В марте 2005 года канал НТВ показал передачу «Профессия — репортер», посвященную «русскому порно». Ну, порно и порно… Уже ко всему привыкли… Но тут все-таки речь идет о чем-то экстраординарном. НТВ рассказало нам об отечественном порно, снятом сознательно на фоне исторических памятников Санкт-Петербурга. В частности, на фоне «Медного Всадника».

Речь идет о продукции конкретного лица — С.Прянишникова, весьма известного порнопродюсера. В передаче «Профессия — репортер» нет апологетики этой продукции. И даже, напротив, приводится высказывание немецкого порномагната о том, что если бы он снял порнофильм, допустим, на фоне рейхстага, его тут же посадили бы в тюрьму: «Снимать порно в общественных местах запрещено. Даже если кто-то возьмет деньги, он потом не сможет спокойно жить, вся Германия его проклянет».

То есть автор передачи фактически говорит следующее: «У них бы за это посадили в тюрьму. У нас — нет». Более того, автор сообщает нам, что пока он снимал фильм о продукции Прянишникова, уголовное дело по факту распространения Прянишниковым порнографии, которое тянулось в течение пяти лет, закрыли. А дальше — кадры: зритель видит Прянишникова, который празднует это событие шампанским на борту крейсера «Аврора».

Место празднования — неслучайно. Некоторые сцены одного из самых скандальных фильмов Пряшникова «В борьбе за это…» снимались на борту крейсера «Аврора». Прянишников сам рассказывал об этом на Первом канале в передаче «Большая стирка».

Сексуальные сцены в других порнофильмах Прянишникова тоже сняты в неслучайных местах: на Дворцовой площади, у Эрмитажа, в Летнем саду, у Смольного собора, на набережной Невы… Многие эксперты считают, что дорогу «творчеству» Прянишникова фактически открыла Комиссия по экспертной оценке продукции эротического характера, созданная распоряжением губернатора Санкт-Петербурга в октябре 2000 года. В комиссию под руководством и.о. вице-губернатора А.Потехина вошли представители Лицензионной палаты, комитетов по культуре, образованию, потребительскому рынку, науке и высшей школе, сотрудники правоохранительных органов, депутаты Законодательного собрания и много кто еще.

В январе 2001 года эта комиссия приняла решение, в соответствии с которым эротическая продукция была подразделена на три вида: порнографию, которую необходимо запретить (педофилия, зоофилия, некрофилия и садомазохизм), «жесткую» эротику и «мягкую» эротику. Порнофильмы Прянишникова попали в категорию «жесткая» эротика. А что не запрещено, то разрешено. Сам Прянишников говорит, что ведет «идеологическую борьбу». То есть, надо так понимать, продвигает «жесткую идеологическую эротику»…

Ведь реальный смысл его деятельности — именно в нанесении идеологических (и даже символических) ударов по сакральным точкам нашей истории!

Я не призываю устраивать митинги: «Прянишникова — в тюрьму!» Я вообще не о Прянишникове — я о гражданах страны. И об ее элите. Ведь Прянишникова кто-то пустил на крейсер «Аврора»! Некоторые интернет-источники утверждали, что попал он туда с разрешения высокого флотского начальства. Бывший командующий Балтийским флотом адмирал Валуев, посчитав, что это обвинения в его адрес, заявил, что никаких съемок на «Авроре» не было, что это компьютерный монтаж.

Я совершенно не намерен здесь заниматься разбирательством, разрешало ли командование Балтфлота подобные съемки, не разрешало… Намного важнее, что в ходе скандала обсуждался факт прибытия на крейсер «Аврора» съемочной группы с офицером штаба Ленинградской военно-морской базы, якобы имеющим разрешение на съемку эпизодов, связанных с событиями Октябрьской революции. Что съемки в салоне командира, в боевой рубке, на верхней палубе, в машинном отделении легли в основу порнофильма «В борьбе за это…» (производство SP CO CPb, 2000 год, продюсер С. Прянишников). Что как минимум часть наших сограждан, следивших за развитием этого скандала (или просто видевших Прянишникова на телевидении), уверена, что съемка на «Авроре» действительно имела место. И они задаются вопросом: что, командир крейсера, офицерский состав, матросы — ослепли и оглохли? Ведь они видели идущие два часа съемки. И не могли не понимать их однозначный смысл. Значит, они либо боятся начальства до полусмерти, либо абсолютно безразличны к тому, что происходит.