Качели - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кургинян cтр.№ 157

Если бы президент Путин и другие высокие должностные лица хотели, чтобы я, как рядовой гражданин страны, не знал о рассматриваемых сюжетах, они не стали бы высказываться. Причем так, чтобы это стало достоянием широкой общественности. Но они стали так высказываться. А значит, они санкционировали обсуждение темы. Они заявили, что это обсуждение необходимо. Но тогда — надо обсуждать!

Я ЕЩЕ РАЗ ХОЧУ ПОДЧЕРКНУТЬ, ЧТО ПОДОБНЫЙ ОБЪЕМ ПРЯМЫХ ВЫСКАЗЫВАНИЙ О ЧЕМ-ТО, ЧТО КАСАЕТСЯ РАССМАТРИВАЕМОГО ЭЛИТНОГО КОНФЛИКТА, БЕСПРЕЦЕДЕНТНО ВЫСОК. ЧТО ЭТИ ВЫСКАЗЫВАНИЯ — НЕ АНАЛИТИЧЕСКАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ, А ФАКТЫ (ФАКТЫ ВЫСКАЗЫВАНИЙ). ЧТО ЭЛИТОЛОГИЯ ИНОГДА НА 100 % БАЗИРУЕТСЯ НА РЕКОНСТРУКЦИЯХ. НО ТУТ МОЖНО БАЗИРОВАТЬСЯ НЕ НА РЕКОНСТРУКЦИЯХ И ДОБАВЛЯТЬ РЕКОНСТРУКЦИИ К ФАКТАМ ВЫСКАЗЫВАНИЙ.

А реконструкции, конечно, надо добавлять. Никакая открытая элитология не может существовать без этих добавлений.

Давайте рассмотрим их одно за другим, отделив высказавшихся от тех, по чьему поводу высказывались другие.

Пятым высказался директор ФСКН В.Черкесов.

Он сделал это в октябре 2007 года в статье «Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев». В этой статье он не только социальной теорией занимается («воины», «торговцы»). Он высказывается по существу конкретных дел. Цитирую статью Черкесова: «Чем еще, если не попыткой скомпрометировать доказательства, собранные по делу о «Трех китах», объяснить факт производства обыска в квартире следователя, единственным служебным занятием которого в последние несколько лет было участие в работе бригады Генеральной прокуратуры России под руководством В.Лоскутова?… Почему арестованные сотрудники наркоконтроля сгруппированы из числа тех, кто на законном основании, по поручениям Генеральной прокуратуры участвовал в расследовании резонансных уголовных дел о так называемых «Трех китах» и «китайской» контрабанде?»

А теперь о тех, кто не высказался. Почему о них вообще можно говорить? Разве заместитель главы кремлевской администрации И.Сечин высказывался о своем участии в событиях? Нет, он не высказывался! Но по этому поводу высказалось слишком много журналистов. Не я, а масса людей. Не в вопросительной, как я, а в утвердительной интонации.

Можно сказать: и все они дезинформируют. Я не могу исключить этого. Не имею права этого исключить. Но, даже если они все дезинформируют, уже сложился миф о Сечине. И этот миф, как крупный астероид, попадает в гравитационное тело основных высказываний. Миф не реальность, но он и не сплетня. Это образ, смысловой комплекс, который все равно надо рассматривать, даже если он не отвечает реальности. Отвечает или не отвечает — информационной войне все равно. А значит, и игре тоже.

То же самое относится и к заместителю директора ФСО, главе охраны президента РФ В.Золотову. Он нигде не высказывался и не мог высказываться по этому поводу публично. Но сказано по его поводу уже невероятно много. Это и называется миф. Не сплетня, а информационно-смысловой комплекс. Не рассматривать этот комплекс, ссылаясь на возможную недостоверность массы высказываний, нельзя. Высказывания могут оказаться недостоверными, и мы должны предположить такую возможность. Но есть миф. И есть обязанность элитологии исследовать миф в рамках герменевтики информационной войны и теории игры.

Министр внутренних дел Р.Нургалиев тоже никогда публично не высказывался по поводу данных событий. Но «за него» высказались многие. И логика событий состояла в том, что он не мог в них не участвовать. При таком основном «гравитационном комплексе», состоящем из непосредственных высказываний высоких лиц, при таком количестве сплетен, суждений, утверждений, восклицаний и прочего Нургалиев, у которого работал Зайцев и под началом которого находится Следственный комитет при МВД, не мог не находиться в каких-то соотношениях с событиями. В тех или иных.

Любая элитология оперирует подобной разнокачественной совокупностью — прямыми высказываниями и косвенными мифами, логикой социального и административного поведения, элитным генезисом и много еще чем.

А вот теперь о том, как она оперирует, и в чем ее отличие от самой высококачественной журналистики — статей Б.Вудворда или С.Херша, например. И Вудворд, и Херш будут добиваться того, чтобы написанное ими воспринималась как абсолютная и несомненная достоверность. «Такого-то числа произошло то-то» и так далее. Действительно, произошло.

Элитология занимает совершенно другую позицию. Она лишь говорит, что в зеркале элитной игры отражение выглядит так. Что это размытое, диффузное отражение, осложненное деформациями и частными неточностями. Но что это ВСЕ-ТАКИ ОТРАЖЕНИЕ. Причем отражение чего-то важного, выходящего за рамки отдельных конкретных событий.

Самой высококачественной журналистике, и уж тем более ее «желтому двойнику», нужно кого-то пригвоздить к позорному столбу, а кого-то воспеть. Нельзя за это осудить журналиста: это его профессия. НО ЭЛИТОЛОГ НИКОГДА ЭТОГО ДЕЛАТЬ НЕ БУДЕТ.

Он никогда не будет оперировать понятиями «крышует», «рэкетирует», «пользуется». Ему, во-первых, безразличен моральный облик всех без исключения акторов, которые он рассматривает. Ему, во-вторых, понятно, что В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ РЕЧЬ ИДЕТ НЕ О БАНАЛЬНОСТЯХ ПОДОБНОГО ТИПА, А ОБ ИГРЕ, ПРИЧЕМ ИГРЕ СОВЕРШЕННО ДРУГИХ МАСШТАБОВ. Ему, в-третьих, понятно, что большая игра может придавать простейшим и очевиднейшим действиям совершенно иные смыслы, никак не зависящие от воли участников.

Следователь может выявлять какие-то конкретные частные аномалии и быть при этом честнее и бескорыстнее Франциска Ассизского. А задетая им аномалия может оказаться одной из фишек домино, на другом конце которого «Триада», или Медельинский картель, или что-нибудь покрупнее. И что? Следователь становится от этого менее честен? Или можно сказать, что его «разыграли втемную»? Да он конкретным своим делом занят! Он ради этого учился, шел по служебной лестнице. У него какие-то идеалы есть. А также профессиональные обязанности. Что ему эта самая элитная игра? Пусть в нее играет семейство Морганов или князь Боргезе.

Позиционирование по отношению к событиям — буде оно является фактом или мифом — никак не связано с участием кого-то в чем-то нехорошем. Пусть этим «участием в нехорошем» и занимается следователь или суд, а не элитолог. Пусть Вудворд старается из последних сил ради «Уотергейта», а Херш ради снятия американских высоких должностных лиц. Это их профессия.

Элитолог видит фигуры на шахматной доске, оценивает ходы, а не раздает оценки направо и налево. Для элитологии все названные имена, во-первых, вообще по ту сторону добра и зла. А во-вторых (как по причине названной потустороннести, так и из этических соображений), ЗАВЕДОМО НЕ ИМЕЮТ НИЧЕГО ОБЩЕГО С РАЗНОГО РОДА МУТЬЮ, ИМЕНУЕМОЙ В ПРОСТОРЕЧИИ «ПРОТИВОПРАВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ».

Фигуры в игре не могут не быть стерильными для элитолога. Иначе он не элитолог. Если элитолог рассматривает какую-то статью, в которой надрывно говорится о высокопоставленных прегрешениях, то он только констатирует, что кому-то надо сделать ход под названием «высокопоставленные прегрешения». Он не отождествляет ход с прегрешениями как таковыми. А чтобы не отождествлять, он должен просто вычесть из рассмотрения саму возможность этих прегрешений. И сказать: «Это для нас неинтересно. НЕИНТЕРЕСНО! А значит, этого нет».