Великий Наполеон. "Моя любовница - власть" - читать онлайн книгу. Автор: Борис Тененбаум cтр.№ 8

Между ноябрем 1792-го и мартом 1793-го Республика захватила и аннексировала Савойю, Ниццу, современную Бельгию – в то время австрийское владение – и некоторые германские территории.

Взявшие власть в июне 1793-го якобинцы во главе с Робеспьером продолжали ту же практику, они были в принципе против войны, считая, что сначала надо консолидировать завоевания Революции, но у них не было выхода. Расходы правительства превышали доходы в 5 раз – и армии Республики получили приказ выжимать все, что только возможно, с завоеванных территорий. Деятели Термидора, свалившие якобинцев, остановили Террор, но политики внешних захватов и контрибуций не изменили.

В пять месяцев – между сентябрем 1794-го и январем 1795-го – доходы государства составили 266 миллионов франков, а расходы – 1734 миллиона. Дефицит покрывался печатанием ассигнаций. Понятное дело, их курс покатился вниз. С завоеванных территорий в австрийских владениях в Нидерландах было собрано примерно 70 миллионов франков золотом, из которых около половины достигло Франции. Все остальное досталось армии – деньги, конечно, в основном пошли ее командирам, но и солдаты были сыты и одеты, их кормили за счет побежденных. Из завоеванной Голландии создали так называемую Батавскую Республику, что не помешало содрать с нее контрибуцию в 100 миллионов золотых флоринов.

Так что у голодных и оборванных солдат Итальянской армии были вполне разумные ожидания на то, что победы их и накормят, и оденут. Им очень хотелось надеяться, что новый командующий, генерал Бонапарт, способен повести их к победам.

Он их не разочаровал.

Описывать Итальянскую кампанию 1796/97 года Наполеона Бонапарта в каких-то хоть более или менее оригинальных тонах – задача, примерно соответствующая по сложности попытке вырастить фиалку на голом бетоне. Существует совершенно необъятная библиография трудов, посвященная нашему герою, включающая буквально десятки тысяч названий книг и имен авторов, и ни одна из этих работ не обходится без упоминания о так называемой «Первой Итальянской кампании», сделавшей его имя известным по всей Европе. То есть поле утоптано так, что сказать нечего – можно разве что сравнить «крайние» случаи, определить границы оценок.

Если взять биографические книги, написанные на эту тему известными авторами на русском, то можно начать с Дм. Мережковского и его книги «Наполеон». Ну, приведем образчик стиля, в котором написан ее первый том, – вот что он пишет о властолюбии Наполеона Бонапарта:

«…Властолюбие сильная страсть, но не самая сильная. Из всех человеческих страстей – сильнейшая, огненнейшая, раскаляющая душу трансцендентным огнем – страсть мысли; а из всех страстных мыслей самая страстная та, которая владела им – «последняя мука людей», неутолимейшая жажда их, – мысль о всемирности…»

Вы что-нибудь поняли? Приходит в голову мысль, что тут, пожалуй, мы можем скорее узнать что-то про автора, чем про предмет его описаний. Сейчас, когда метафизическая патетика – или патетическая метафизика – несколько вышла из моды, читать весь этот высокопарный бред немного странно. Тем не менее автор в своем смешном захлебе дальше говорит и кое-что дельное. Например, он роняет замечание, что знакомиться с военными кампаниями Наполеона Бонапарта без подробнейших карт и объяснений, доступных разве что специалистам, понимающим предмет, – дело довольно бессмысленное. После чего добавляет бессмысленности собственного изобретения – он объясняет все успехи Итальянской армии тем, что душа солдат и душа их командующего были неким единым целым, связанным кровью (он имеет в виду полученные раны), и потому-то они летели от победы к победе.

На противоположном конце шкалы расположена работа Дэвида Чандлера «Военные кампании Наполеона», которая, кстати, была переведена на русский. Д. Чандлер, во-первых, специалист – он преподавал в Королевской Военной Академии в Сэндхерсте; во-вторых, он англичанин, и уже в силу этого к пафосу не склонен.

Так вот, он быстроту действий Итальянской армии объясняет тем, что армии революционной Франции всегда двигались быстро, потому что не имели ни обозов, ни тылов, а всегда рассчитывали добыть все нужное, захватив это на территории противника. Так что стремительный марш был стандартной тактикой BCEX армий Республики, и солдаты несли на себе только трехдневный запас продовольствия – в отличие от австрийских, располагавших девятидневным запасом, который волей-неволей надо было не нести, а возить.

Солдаты Франции отличались от солдат стран «старого режима» низким уровнем выучки – Революция не могла тратить год или больше на то, чтобы научить новобранцев стрелять аккуратными залпами или разворачиваться в строгие, геометрически выверенные боевые порядки. Зато дисциплина не сковывала их инициативы. Рассыпной строй стрелков, идущих через густой подлесок, для французов был нормой – солдаты не разбегались и без надзора сержантов и делали то, что нужно, без особой на то команды. И в атаки они ходили не развернутой цепью, а густыми тесными колоннами – потери их не смущали, а штыковой удар колонны приводил к прорыву на узком фронте и часто тем самым решал исход боя. В общем, все это – и быстрые марши, и использование вроде бы неподходящей для боя местности, и штыковые удары – все это было изобретено и до генерала Бонапарта.

Но сейчас, в Итальянскую кампанию 1796 года, этот уже хорошо известный арсенал использовал гений и виртуоз.

Полководцы Республики, как правило, могли рассчитывать на то, что у них будет численный перевес: генерал Дюмурье во время своей кампании 1791 года в Австрийских Нидерландах (современной Бельгии) имел около 50 тысяч человек против 15 тысяч австрийцев. Австрийцы долго держались за счет своего профессионального мастерства, но в конце концов вынуждены были уступить подавляющей массе противника. Итальянская армия отправлялась в поход, имея всего 37 тысяч человек.

Против нее были пьемонтские и австрийские войска, общим числом превышавшие 50 тысяч. Но генерал Бонапарт отличался от генерала Дюмурье – немедленно после вторжения в Италию он всеми силами, что у него были, атаковал австрийцев у Монтенотте. Их главнокомандующий, генерал Болье, с основной частью своей армии находился южнее и на помощь им не поспел. Уступая австрийцам в общем количестве солдат, Бонапарт за счет быстроты и решительности своих действий создал то самое подавляющее численное превосходство, которое имел Дюмурье, но не повсюду, а только в нужном ему месте, – и победил.

Тут же, не теряя ни минуты, он развернул свою армию против войск Пьемонта и разгромил их наголову. Позднее специалисты посчитали, что достигнутые Итальянской армией результаты – «…шесть побед в шесть дней…» – были на самом деле одним непрерывным шестидневным сражением. Уже 28 апреля Пьемонт запросил перемирия.

Оно было ему даровано, но на тяжелых условиях: король Пьемонта, Виктор-Амедей, сдавал без боя две сильные крепости, обязывался не пропускать через свою территорию никаких других войск, кроме французских, отказывался от Ниццы и от Савойи (уже, впрочем, и так оккупированных французской армией) и обязывался поставлять Итальянской армии все необходимые ей припасы. Но у Виктора-Амедея и выхода не было – ему грозили тем, что отберут у него его столицу, Турин.