Великий Александр Македонский. Бремя власти - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Елисеев cтр.№ 58

То, что произошло дальше, не вписывалось в те рамки, в которых привык действовать сын Амона, – город, сдавшийся без боя, был отдан на разграбление армии. Трагедия Персеполя заключалась в том, что именно он был символом Персидской империи, именно он олицетворял все то, что в свое время персидские завоеватели принесли в Грецию. Все эллины помнили сожжение Афин Ксерксом, а поскольку в рядах армии Александра было много греческих контингентов, то его решение выглядит в какой-то степени объяснимым. Ведь все начиналось как «Война возмездия», а лучшего места для сведения старинных счетов трудно было придумать. «Персеполь, столицу Персидского царства, Александр объявил самым враждебным из азиатских городов и отдал его, кроме царского дворца, на разграбление солдатам» (Диодор). Но дальнейшая жестокость к захваченному городу объяснению не поддавалась. Правда, была еще одна причина, сугубо частного характера: «Враждебно относясь к местным жителям, он не доверял им и решил совершенно уничтожить Персеполь» (Диодор). И возникает вопрос, а с чего бы это Александру относиться к местным жителям враждебно, ведь город сопротивления не оказал и сдался без боя? Это не Тир, который своим героическим сопротивлением довел завоевателя до белого каления! Конечно, могло быть и так, что Александр не мог простить того отпора, которое ему оказал Ариобарзан у Персидских ворот – он там едва не погубил армию и мог посчитать это личным унижением. Но был и еще один момент, и мне кажется, он был наиважнейшим – религиозный. Персеполь – город религиозного культа, центр поклонения Заратустре, священное место для всякого перса. Если во всех городах Македонец приносит жертвы местным богам, то здесь и речи не идет о чем-то подобном, отношение его к этому городу совершенно другое. Персеполь – это Карфаген Александра, и он должен быть разрушен. В итоге все сошлось в одной точке – политическая пропаганда, необходимость поощрить свои войска, личная и религиозная ненависть. Начался разгром и уничтожение древней персидской столицы.

Самое подробное описание произошедшего мы находим у Курция Руфа и Диодора Сицилийского, Арриан этот вопрос обошел стороной, не желая в своем труде бросать тень на главного героя. «Македонцы, врываясь, убивали всех мужчин и расхищали имущество, которого имелось очень много: битком было набито и всякой утвари, и драгоценностей. Унесено было много серебра, немало золота; множество роскошных одежд, выкрашенных в пурпурную краску, добытую из моря, или расшитых золотом, стало наградой победителям» (Диодор). «Не только алчность проявлялась в городе, но и жестокость: отягощенные золотом и серебром, победители убивали пленных, с которых нечего было взять, все попадавшиеся им навстречу умерщвлялись, если казались ничтожными по своей стоимости. Многие из неприятелей своими руками подготовляли себе добровольную смерть: одевшись в дорогие одежды, с женами и детьми бросались со стен. Некоторые подкладывали под свои дома огонь, предполагая, что это будет делать в скором времени и враг, и заживо сгорали со своим имуществом» (Курций Руф). Дошло до того, что одуревшие от собственной жадности и безнаказанности, македонцы стали из-за барахла вступать в бой друг с другом – подобного развала дисциплины еще никогда не наблюдалось в армии Александра! Именно Персеполь стал той точкой отсчета, после которого изменились и цели войны, и сам смысл похода на Восток, и методы, которые теперь будут регулярно практиковаться во время военных кампаний. У Плутарха есть очень важное замечание о том, что произошло в финале трагедии: «здесь было перебито множество пленников. Сам Александр пишет, что отдал приказ умертвить пленных, ибо считал это полезным для себя». Что полезного для себя увидел в этом Александр, сказать трудно, скорее всего, он действительно решил уничтожить и город, и все его население. Но и это еще не все, завоеватель решает нанести удар по святыням поверженного народа. В Иране до сих пор ходят легенды о том, как по приказу грозного царя была сожжена святая книга зороастрийцев – Авеста. Состоявшая из двух миллионов стихов Заратустры, написанная золотыми буквами, она представляла грандиозную библиотеку из 12 000 шкур, хранившуюся в главном храме города, под охраной жрецов. Александр, терпимо и с уважением относившийся к религиозным культам других народов, в Персиде, бывшей душой империи, ведет себя совершенно иначе. На главной площади древней столицы был сложен огромный костер из свитков и подожжен по приказу царя. По преданию, вместе со своей святыней погибли в огне и жрецы Заратустры, не склонившиеся перед пришельцем с Запада. Храм был разрушен до основания, мудрость веков обратилась в пепел – Македонец уничтожал не только сам народ, но и его душу. Результатом этих деяний стало резко негативное отношение к Александру Великому, сохранившееся в зороастрийской традиции. А пока царь торжествовал. Стоя на ступенях дворца персидских владык, он мог наблюдать за разворачивающейся у него на глазах кровавой трагедией, видеть агонию великого города. «Насколько Персеполь превосходил прочие города своим счастьем, настолько же превзошел их и своими страданиями» (Диодор). Сын бога Амона сбросил маску и явил миру истинное свое лицо.

Зато умилению греков не было предела: «Рассказывают, что, когда он (Александр) в первый раз сел под шитый золотом балдахин на царский трон, коринфянин Демарат, преданный друг Филиппа и Александра, по-стариковски заплакал и сказал: «Какой великой радости лишились те из греков, которые умерли, не увидав Александра восседающим на троне Дария!» (Плутарх). Что ж, можно и слезу пустить от радости, благо слезы – не кровь, в которой захлебнулись жители Персеполя.

Первая столица Ахеменидов – Пасаргады, город, расположенный в 87 км на северо-восток от Персеполя, сдалась македонским отрядам без сопротивления. Начальник гарнизона Гобар открыл ворота и передал Александру казну в 6000 талантов. Заняв два важнейших города области, новый Царь царей занялся ее внутренними делами. В организации управления захваченной территории царь действовал по обычной схеме – сатрапом назначил перса Фрасаорта, а командиром гарнизона – македонца; хранитель казны Тиридат сохранил должность и все почести. «Желая дать отдых своим воинам, – а время было зимнее, – он провел там четыре месяца» (Плутарх). Однако пока войско отдыхало, деятельная натура царя не давала ему покоя, да и надо было довести до конца то, что он начал. Александр не удовольствовался разгромом одной только столицы – огнем и мечом он собирался пройти по всей области Персиды, чтобы уничтожить окончательно колыбель вражеского могущества. Основная армия под командованием Пармениона и Кратера осталась в лагере около города, сам царь с 1000 всадников и мобильными войсками двинулся в глубь страны.

Сведения об этой экспедиции сохранились только у Курция, вот от них и будем отталкиваться. Рейд оказался очень сложным, и не потому, что местные племена сопротивлялись, а словно сама природа встала на пути завоевателей. Сильные ливни и бури резко замедлили движение войск и лишили Александра его главного козыря – стремительности. А дальше стало еще хуже. «Подошел он и к отрезку пути, засыпанному вечными снегами, сильный холод сковал их льдом. Пустынность и грозный вид этих мест устрашили утомленных воинов, которым казалось, что они видят край света. Они озирались, пораженные зрелищем пустынных мест без каких-либо следов человеческого жилья, и требовали возвращения, пока они еще не лишились света и воздуха. Царь считал излишним наказывать напуганных, вместо этого он соскочил с коня и пешком пошел по снегу и льду. Постыдились не следовать за ним сначала его друзья, потом командиры, наконец, остальные воины. Идя первым, царь топором пробивал себе путь во льдах; примеру царя следовали и остальные». Большую часть времени Александр провел, гоняясь за горными племенами, а результаты явно не стоили затраченных усилий. Полудикие горцы, неорганизованные и недисциплинированные, явно не представляли угрозы для македонского владычества. Но царское упрямство заставляло македонский отряд блуждать по Иранскому нагорью в поисках врагов, реальных и вымышленных, сжигая попадавшиеся на пути селения. «Разорив затем поля Персиды и покорив себе много селений», с измотанным войском Александр вернулся в разграбленный город и расположился в царском дворце, который своей пышностью и роскошью резко выделялся на фоне всеобщего опустошения. Здесь и произошел последний акт трагедии Персеполя.