Русь меж двух огней – против Батыя и "псов-рыцарей" - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Елисеев cтр.№ 69

Ростов Великий. Церковь Спаса на Песках построена княгиней Марией в память о погибшем муже — ростовском князе Василько. Фото автора

О том, что Бурундаю удалось застать врасплох русское воинство, свидетельствует фраза воеводы Дорожа, которую он произнес, когда примчался в княжеский стан: «и прибежа Дорож, и рече: а уже, княже, да обошли нас татарове… Мы ждали их от Бежецка, а они пришли с Коя» (Троицкая летопись). Казалось бы — всего несколько слов, но именно они являются ключом к пониманию того, что произошло на берегах Сити. Остальные летописи тоже подтверждают факт обхода, правда, не уточняя, откуда он произошел: «Господине княже! уже обошлись нас татарове» (Никоновская), «А уже княже обошли суть нас около татары» (I Софийская). Та же летопись подчеркивает, что нападение застало русских врасплох: «И нача князь полкы ставити около себя, и се внезапну приспеша татарове на Сить противу князю Юрью». Примечательно замечание автора Лаврентьевской летописи, который прямо указывает, чем был занят князь, когда к нему примчался Дорож: «И когда он так молился со слезами, внезапно подошли татары». И здесь тоже подчеркивается факт неожиданного появления монголов. Зато Новгородская летопись прямо указывает на внезапность нападения и последовавшую за ней неразбериху: «И нача князь полк ставити около себе, и се внезапу татарове приспеша; князь же не успев ничтоже, побеже». Оставим «побеже» на совести новгородского летописца — нелюбовь северных смутьянов к низовским князьям общеизвестна, и при каждом удобном случае они стремились полить их грязью. Больше ни в одной летописи о бегстве князя Юрия не упоминается, наоборот, везде подчеркиваются размах и ярость сражения. «И съступишася обои полцы, и бысть брань велика и сеча зла, и лиашеся кровь аки вода» (Никоновская), «Бысть бой великому князю и всем князем на Сити» (Типографская), «И бысть сеча велика» (Симеоновская), «И бысть сеча зла и велика» (I Софийская), а в целом продолжать можно очень долго. И потому, исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что и по количеству участников, и по масштабам, а тем более по своим последствиям битва на реке Сить явилась ключевым событием похода Батыя на Северо-Восточную Русь. И если после битвы под Коломной еще существовали вполне реальные надежды на то, что нашествие удастся отразить, то после Ситской трагедии они развеялись, как дым.

А что касается князя Георгия, то и здесь больших разночтений нет: «Кирилл же, епископ Ростовский, в то время был на Белоозере, и когда он шел оттуда, то пришел на Сить, где погиб великий князь Юрий, а как он погиб, знает лишь бог, — различно рассказывают об этом. Епископ Кирилл нашел тело князя, а головы его не нашел среди множества трупов» (Тверская летопись). О том, что обстоятельства смерти Георгия Всеволодовича обросли самыми разными слухами и домыслами, сообщает и Новгородская летопись: «Бог же весть, како скончася: много бо глаголють о немь инии». И вот тут уже начинает бурлить фантазия «новооткрывателей» — исходя из того, что у князя была отрублена голова, они начинают строить самые фантастические предположения, вплоть до того, что он был убит собственным дружинником. В книге С. Козлова и А. Анкудиновой «Очерки истории Ярославского края» читаем замечательные откровения: «Не ясны и обстоятельства смерти князя Юрия. Известно, что он, хотя и обладал немалым военным опытом, явно не отличался крепостью духа и в трудной ситуации легко впадал в панику. Ростовский епископ Кирилл, пришедший на место битвы вскоре после ухода татар, нашел среди завалов трупов и обезглавленное тело Юрия (голову нашли лишь впоследствии и положили в гроб). Исследователь М. Л. Приселков полагал, что князь был предан своими же людьми, поскольку в сражениях на Руси в этот период очень редко отрубали головы. Вполне вероятно, что Юрий пытался остановить бегущее, деморализованное войско и пал от рук русских воинов». Наверное, самый дотошный исследователь военного дела Древней Руси затруднится ответить, насколько редко в XIII веке отрубали в боях человеческие головы и кто вел подобную статистику. Но, наверное, кто-то вел, и судя по всему документы сохранились, раз «М. Л. Приселков полагал» — не на пустом же месте он сделал подобный вывод!

А между тем в том, что у князя была отрублена голова, ничего необычного нет, поскольку в монгольской традиции было подносить голову вражеского военачальника своему полководцу. А поскольку Бурундаю она доставлена не была, значит, по какой-то причине ее не довезли, иначе темник не упустил бы возможности предъявить ее Батыю и заслужить похвалу хана — такими трофеями просто так не разбрасываются! Спустя совсем немного времени голова была найдена: «Тогда же принесоша главу великаго князя Юрья и вложиша ю в гроб к его телу» — так сообщает об этом I Софийская летопись, а за ней Тверская, Симеоновская и ряд других. И рады бы «новооткрыватели» задвинуть какую-либо теорию по этому поводу, только не получается — великого князя многие знали лично, и подлог был бы тут же разоблачен.

А теперь о плане Бурундая по разгрому русских войск и почему он ему удался. Успех темнику принесли внезапность, концентрация всех сил на направлении главного удара, а также сама стремительность операции. На мой взгляд, в этой битве Бурундай отказался от традиционных монгольских наскоков кавалерии и изматывания противника атаками конных лучников, а весь свой расчет построил именно на лобовой атаке. Дело в том, что леса, болота и снега просто не давали монголам места для маневра, а с другой стороны, пока их лучники вели стрельбу, стараясь нанести противнику урон в живой силе перед атакой тяжелой кавалерии, что мешало русским полкам соединиться для отпора? Шанс на победу давала Бурундаю только быстрота натиска и разгром русских полков поодиночке — что темник блестяще и осуществил. Конечно, на руку монголу сыграло и то, что главные силы русских были растянуты вдоль среднего течения Сити на 20 километров, а также выдвижение полка воеводы Дорожа в Божонку. Можно предположить, что Бурундай буквально на несколько дней опередил русских князей и воевод, которые собирались начать выдвигать рать в верхнее течение Сити. А главной бедой для русского воинства стало не то, что полки оказались рассредоточены вдоль реки, а то, что командование проглядело важнейшее стратегическое направление с юга от Коя и не приняло никаких мер для организации там не только дальней разведки, но и элементарного сторожевого охранения. Ожидая врага сначала со стороны Волги, а затем от Бежецка, они проглядели выдвижение туменов от Углича и в итоге жестоко поплатились за это.

Шумят леса густые,

От горя наклонясь…

Стоит перед Батыем

Плененный русский князь.

Д. Кедров. «Князь

Василько Ростовский»

Битва на Сити явилась страшной национальной трагедией, на несколько поколений определившей судьбу целого народа — суздальская рать, которая полегла на безмолвных берегах до того никому не известной реки, была последней надеждой Северо-Восточной Руси. В этом несчастливом сражении пала почти вся правящая и военная элита Владимиро-Суздальской земли, и военный разгром этого княжества стал свершившимся фактом. Причем эта битва обернулась трагедией не только для Руси Залесской, но, как это ни парадоксально прозвучит, и для Руси Южной. Дело в том, что если исходить из того, что вторжение на Север Батый рассматривал как обеспечение фланга для движения на запад, то в том случае, если бы монгольские тумены были разбиты на Сити, вполне вероятно, что в ближайшие годы такой поход не состоялся бы вообще. Гибель князя Георгия перевернула страницу сопротивления Суздальской земли захватчикам, победа врага была полной и безоговорочной.