Попытки Л.Р. Прозорова сделать Игоря фигурой блестящей, яркой и эпохальной по большей части смешны и нелепы. Тасуя исторические факты, как карточную колоду, писатель вытаскивает на свет только те из них, которые подтверждают его открытия. А те, которые не укладываются в теории Льва Рудольфовича, так и остаются у него в рукаве. Зато когда «ведущему историку» фактов просто не хватает, он пускает в ход свое секретное оружие – обвиняет во всем недоброжелателей Игоря из числа чернецов-монахов, которые вымарывали его подвиги во имя славянского счастья из летописей.
А итог такого творчества и своеобразного подхода к отечественной истории довольно печален. Сын Сокола, как на манер североамериканских индейцев величает Игоря Прозоров, чаще всего в его исполнении выглядит инфантильным дебилом с налитой мускулатурой, напичканным кучей патриотических лозунгов. Вместо реального князя, человека со своими достоинствами и недостатками, который совершал ошибки и сам же их исправлял, мы получаем некий абстрактный образ рыцаря без страха и упрека. Но с этим нам еще предстоит столкнуться.
Пока Игорь разбирался дома по хозяйству, снова и снова собирая расползающиеся от государства куски, в Хазарии тоже происходили изменения. Кагана Вениамина на его посту сменил Аарон II.
В 921 году правитель хазар решил вновь жениться, ибо захотелось ему немного личного счастья. Для этого он потребовал себе в жены вторую дочь булгарского правителя Алмаса. Старшая дочь Алмаса уже была замужем за каганом, но скончалась при родах. Видимо поэтому хазарский царь не стал искать замену на стороне, а пошел привычным проверенным путем. Укрепляя свою ветвь власти как только можно, то есть династически выгодными связями, он решил заодно женить и сына. По отцовскому настоянию тот женился на аланской принцессе, что послужило укреплением хазаро-аланского союза.
Это была необходимая, но своевременная мера. Ведь совсем недавно воинственный аланский царь, подстрекаемый византийским императором Романом I Лакапином (919-944), выступил против хазар. Аарону пришлось даже нанять дружественного хазарам «царя турок» (гузов или печенегов), которые победили алан. «И низвергся царь аланский перед Аароном, и тот взял его живым в плен. И оказал ему царь большой почет, и взял дочь его в жены своему сыну Иосифу. Тогда обязался ему аланский царь в верности, и отпустил его царь Аарон в свою землю». Вот так на страницах нашей книги появляется последний самостоятельный и самодостаточный правитель Хазарии Иосиф.
Позже именно он унаследовал престол от своего отца Аарона, и именно ему предстоит испить до дна горькую чашу и узреть разрушение своего когда-то могучего государства славным воителем Святославом.
Сейчас же Аарон II прилагает невероятные усилия для того, чтобы вернуть Хазарии если не былые территории, то хотя бы былую мощь и единство. Но не все идет гладко, и не все удается одинаково хорошо. Аарон II смело, но при этом довольно жестко завинчивает религиозные гайки, укрепляя позиции выбранной им веры и при этом ужесточая требования ко всем остальным религиям, имеющим место быть в его государстве.
Это не самый правильный шаг, ибо он только нагнетает обстановку в стране. В 922-923 годах разошедшиеся не на шутку мусульмане разрушили синагогу в городе Дар-ал-Бабунадж. За это хазарский царь разрушил минарет в Итиле и казнил ни в чем не повинных муэдзинов.
Это было его последнее деяние. Дальше место Аарона занимает Иосиф. Но вектор движению уже задан, и именно при этом кагане религиозные войны вновь набирают силу. Тем более что Иосиф смело и с таким же рвением продолжает дело своего отца.
932 г. Война хазар с аланами, победа хазар. Изгнание православных священников из Алании. Конфликт Византии с Хазарией, преследование евреев в Византии.
936 г. Казни христиан в Хазарии, война каганата с Византией.
«Войну развязал хазарский царь Иосиф, который «низверг множество необрезанных», т. е. убил много христиан. К сожалению, источник умалчивает, где производились экзекуции, но, видимо, пострадали христиане, жившие внутри Хазарии, так как нет упоминания о походе. Казни эти рассматривались как ответ на гонения на евреев в Византии, но нельзя не заметить, что хазарские христиане в действиях византийского императора повинны не были» (Л.Н. Гумилев).
События внутри Хазарии следуют одно за другим. Интересно, что под горячую руку Иосифа попадают и аланы, хотя на дочери аланского царя он сам женат и вроде как последнее время аланы принесли Хазарии много пользы, выступая военным союзником каганата.
В эти годы в истории хазаро-аланских отношений прослеживается небольшой сумбур. Они то дружат, то воюют, и даже арабские источники не всегда успевают точно отследить изменения, которые происходят во взаимоотношениях между двумя государствами. Тем более точно по времени их запротоколировать.
Сейчас ясно одно: Иосиф, взойдя на престол, охотно продолжил дело отца и развернул военную активность, как внутри своей страны, так и на ее рубежах. Активности Иосифа могли бы позавидовать многие политические деятели. За исключением сына Сокола, которому постоянно не сиделось на месте и чья кипучая энергия все время требовала выхода.
Так мы приблизились к 939 году, который и стал переломным в головах многих историков и теоретиков. Нет, мы не ошиблись, ибо те, кто жил в X веке, эту перемену не заметили и не прочувствовали, в отличие от последователей Льва Николаевича Гумилева. Идя по стопам своего учителя, они стали рассказывать нам жуткие вещи о том, что же в те далекие времена произошло на Руси.
Возможно, это уведет нас немного в сторону от основной линии повествования, но оно стоит того. Ибо, если слепо довериться Льву Николаевичу и не проверить его постулаты, это может выйти боком и увести в совсем иные реалии.
Так что же нам может поведать известный историк?
«В 939 году произошло событие чрезвычайной важности». «Русский вождь – князь Игорь – захватил принадлежащий Хазарии город Самкерц (ныне Тамань), расположенный на берегу Керченского пролива. Хазарский правитель ответил на удар ударом: на русов двинулась мусульманская гвардия под командованием еврея, «достопочтенного Песаха». Песах освободил Самкерц, переправился через Керченский пролив и пошел маршем по южному берегу Крыма, истребляя христианское население. Спаслись лишь укрывшиеся в неприступном Херсоне. Перейдя Перекоп, Песах дошел до Киева и обложил русское княжество данью. Тогда же русы выдали хазарам свои мечи».
Ведь что тогда получается. Если допустить, что Гумилев прав, то тогда выходит, что произошедшие события и подвиги «достопочтенного» полководца Песаха в корне меняют весь смысл русско-хазарских отношений. Если согласиться со Львом Николаевичем, то получается, что, вследствие отчаянного рейда отважного еврейского воина в Северное Причерноморье и на Русь, последняя стала уже не противником, не соседом, не соратником и даже не сподвижником каганата, а его данником, бесправным вассалом. Который платит налог уже не только беличьими шкурками, но и кровью своих воинов.
Беспомощность, обреченность и чувство обиды за предков – вот что остается после прочтения этих строк.