Виктор Суворов врет! Потопить "Ледокол" - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Верхотуров cтр.№ 32

Например, в Барановичах и Барановичском уезде временное управление уже в конце сентября 1939 года развернуло мощную программу строительства и ликвидации безработицы, которых в уезде было 4 тысячи человек. В программу строительства входили следующие работы:

— каменное здание средней школы на 400–500 учеников,

— каменное здание для семилетней школы,

— каменный жилой дом,

— достройка госбанка,

— восстановление 100 домов, пострадавших от бомбардировки,

— прокладка мостовых на двух улицах города,

— постройка площади им. Ленина в Барановичах,

— земляные работы по прокладке шоссейных дорог к волостях на 90 км,

— строительство санатория на 300–400 человек,

— строительство 16 школ в уездах,

— 200 человек на заготовку дров для города,

— организация мебельной фабрики с 400 рабочими,

— введение второй смены на консервной фабрике «Кресэкспорт», дополнительно 150 рабочих [180] .

На строительстве было занято 3 тысячи человек, остальные были распределены на другие работы. Список программы Барановичского временного управления показывает, что городу и уезду не хватало самого элементарного: школ, жилых домов, дорог, благоустройства города. Проводились самые необходимые работы.

Уже в октябре 1939 года Барановичское временное управление восстановило работу всех фабрик и предприятий, закрытых польскими властями. В довоенной

Польше правительство проводило политику целенаправленного удушения промышленности Западной Белоруссии, превращая ее в аграрный «крес». Так, в 1909 году в Западной Белоруссии было 9 крупных фабрик с числом рабочих более 10 тысяч человек, то в 1928 году их осталось всего две [181] . Вообще, в 1938 году в воеводствах Западной Белоруссии было 49 крупных фабрик, 6,6 % от числа всех крупных фабрик в Польше. Для сравнения, во вторую пятилетку в БССР было построено 1700 предприятий, в том числе пять станкостроительных заводов, завод сельскохозяйственного машиностроения «Гомсельмаш», авиамоторный завод.

В восточных воеводствах (Западная Белоруссия, Западная Украина, Виленская область) было 104 крупных предприятия — 14 %, тогда как эти районы составляли 53 % территории довоенной Польши и 40 % населения [182] . Польское правительство всячески содействовало сокращению промышленности в Западной Белоруссии, и только приход Красной Армии положил конец этому экономическому удушению края.

Дальше Барановичское временное управление взялось за устройство медицины и образования. Сразу же была развернута большая программа развития медицинских учреждений: «Расширение больницы со 100 до 200 коек, открыта амбулатория, две детские консультации, 2 молочные кухни для детей, санитарная инспекция, ремонтируется помещение под родильный дом на 50 коек, открыто 3 государственных аптеки и аптекарский склад. Открывается туберкулезный санаторий на 100 коек, в волостях открыты 4 больницы на 15–20 мест в каждой, из 73 безработных врачей направлено на работу 66 человек» [183] . На фоне свирепствовавших в деревнях болезней и положения, когда в некоторых деревнях врача не было по 4–5 лет, это было большое достижение. Кроме того, большую помощь оказывали медицинские учреждения БССР, которые присылали лекарства, оборудование, инструменты, а также направляли врачей и медсестер на помощь становящейся на ноги медицине в Западной Белоруссии.

Польские власти закрывали белорусские школы, а Барановичское временное управление их открывало, и сразу в больших количествах. В уезде в конце 1939 года было открыто 37 новых школ и 50 параллельных классов. В школу было принято 10 тысяч детей и 1460 учеников в гимназию. В 1939/40 учебном году в уезде училось 35,2 тысячи человек [184] .

Сразу же была оказана неотложная помощь крестьянам. Крупное землевладение, помещичье и кулацкое, было тут же ликвидировано. 3987 безземельных дворов, или 10,8 % всех крестьянских дворов уезда, получили землю, остальная земля была разделена между малоземельными крестьянами. От ликвидации помещичьих имений и кулацких хозяйств осталось много скота, зерна и картофеля — все это было роздано крестьянам для подъема хозяйства. 3110 хозяйств получили коров, 1360 хозяйств — лошадей, роздано беднейшим хозяйствам 1110 свиней, 25 тысяч центнеров хлеба, 8 тысяч тонн картофеля [185] . Чистокровных лошадей, конфискованных у помещиков, свели в новый конезавод.

Тем временем в Западной Белоруссии стали готовиться к выборам в Народное собрание, которое должно было решить судьбу территории. В начале октября 1939 года из Восточной Белоруссии прибыло в порядке безвозмездной материальной помощи 2518 тонн соли, 18 вагонов махорки, 5 тысяч ящиков спичек, 540 тонн керосина [186] . Сейчас уже нелегко себе представить, какое это было сокровище для белорусского крестьянина. 5 тысяч ящиков спичек, в каждом по тысяче коробков — 5 млн коробков. Чуть больше чем по коробку на каждого жителя Западной Белоруссии. В коробке 75 спичек. 75 спичек! Можно и плиту разжечь, и закурить, и зажечь лампу, благо богатая БССР отправила и табак, и керосин. Целый эшелон керосина и еще эшелон с табаком. В домах белорусских крестьян и горожан впервые за 20 лет стало тепло и светло.

Неудивительно, что белорусы массово стали сторонниками Советской власти. 22 октября 1939 года состоялись выборы в Народное собрание, в которых участвовали 2 763 191 избирателей. После многих лет молчаливого бойкота выборов в Польский сейм, который ничего для белорусов не давал, явка на выборы составила 96,7 %. Для сравнения, на выборах в Польский сейм в 1922 году — 67,9 %, 1935 году — 45,9, 1938 году — 67,4 %.

На выборах было избрано 929 депутатов, в том числе 197 рабочих. Среди депутатов была 121 женщина. По национальному составу среди депутатов были: 621 белорус, 43 русских, 127 поляков, 72 еврея, 53 украинца [187] . Впервые за много лет белорусы получили такое представительство в выборном органе.

28—30 октября 1939 года в Белостоке открылось Народное собрание, на которое были вынесены вопросы об определении формы власти и о присоединении к СССР. По стенограмме выступлений видно, что собрание проходило в атмосфере всеобщего энтузиазма, и докладчику С.О. Притыцкому часто не давали говорить. Например: