Великий Чингис-хан. "Кара Господня" или "человек тысячелетия"? - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Кычанов cтр.№ 23

– Я нашел, что искал. Прекратим же ночное преследование и остановимся здесь (по «Сокровенному сказанию», с. 102–103).

Б.Я. Владимирцов полагал, что Темучжин «имел основание не желать их [меркитов] полного разгрома». Тем временем Бельгутай не мог отыскать своей матери, второй жены Есугая, и меркитам пригрозили полным истреблением, если они не вернут ее. Меркитские воины, которые напали на ставку Темучжина, пленили Борте и мать Бельгутая, были казнены. Их жен, «миловидных и подходящих», забрали в наложницы, а «годных стоять при дверях» поставили прислугой, т. е. попросту обратили в рабство [там же, с. 104].

Победители закончили свой поход у слияния рек Онона и Селенги. Отсюда Тоорил-хан отбыл в свою орду, а Темучжин и Чжамуха остались жить вместе в одной орде Хорхонох-Чжу-тур. Соединила их страшная сила, та дружба, при которой друг боится и на час оставить друга, чтобы не пасть его жертвой. Хотя Темучжин был против массового истребления меркитов во время первого нападения союзников на них, видимо, желая сохранить их как самостоятельную силу в борьбе за власть в Монголии, он никогда не простил им их нападение и позорное пленение его жены. По сведениям Рашид-ад-дина, он «постановил, чтобы никого из меркитов не оставляли в живых, а всех убивали, так как племя меркит было мятежное и воинственное и не раз воевало с ним» [Рашид-ад-дин, т. I, кн. 1, с. 116].

Возможная этимология имени, которым был назван старший сын Темучжина, Чжочи, – «гость». Видимо, Темучжина никогда не покидала тайная мысль, что Чжочи мог быть и наполовину меркитом.

Есть все основания считать, что в поход Темучжин пошел «гол как сокол», т. е. с горсткой своих людей, сородичей и нукеров, – мысль, которая постоянно проводится и подчеркивается в «Тайной истории», – был одинок, даже гоним, но его дарования и способности необычного, небесного происхождения были замечены, и он вдруг почти сразу стал ханом. Как полагает Л. Гамбис, вполне допустимо, что у Темучжина в меркитском походе если не имелось своих две тьмы, то была достаточно многочисленная армия. «По имеющимся источникам, – писал он, – неразрешима проблема, каким образом перед походом на меркитов Темучжин собрал армию, достойно противостоящую двум тумэнам Тоорила и двум тумэнам Чжа-мухи?» [Гамбис, с. 36].

П. Рачневский справедливо подчеркивает, что к этому времени Темучжин уже вписался в систему взаимоотношений между правителями части монгольской степи, оформленных в терминах кровного родства, как это было принято в ту эпоху в Центральной Азии и в Китае:

Тоорил-каган – отец и старший брат

Чжамуха – младший брат

Темучжин – сын

Поскольку важна была разница между поколениями и в пределах одного поколения, то положение Чжамухи как младшего брата Тоорил-кагана было выше, чем положение Темучжина-сына, правителя «младшего по поколению» [Рачневский, с. 33].

Очевидно, наиболее полно и правдиво события, связанные с меркитским походом, хотя и в эпической форме, описаны в «Тайной истории». «Юань ши» и «Шэн у цинь чжэн лу», источники императорской эпохи, о походе и меркитском плене

Борте, жены основоположника династии, умалчивают вообще. Рашид-ад-дин, как мы уже видели, о походе и плене сообщает, но находит ход, который как бы выводит Борте из игры: пленив ее, меркиты тут же отдают ее Тоорил-кагану (от которого, кстати, тоже вполне вероятно, они «зависели», т. е. признавали его старшинство в рамках той системы, о которой мы только что упомянули), а тот тут же возвращает ее Темучжину Если бы Темучжин получил от Тоорил-кагана Борте, возможно, меркитский поход был бы и не нужен, да и как мог бы, не потеряв престижа, участвовать в нем Тоорил? Кстати, если верить более поздней версии «Алтай Тобчи», то в наложницы была отдана и вторая жена Есугая: «Бэлхутэй отправился спасать свою мать. Когда он вошел через правую дверь в ее юрту, его мать в изорванной овчинной одежде вышла через левую дверь и сказала какому-то человеку: «Мне говорили, что мои сыновья стали ханами. Здесь я была соединена с плохим человеком, как я посмотрю в лицо сыновьям?» [Алтан Тобчи, с. 93]. В этом же источнике Чильчер, брат Чиледу, кается в том, что он посмел взять в наложницы Борте:

Черный ворон

По обычаю должен поедать остатки кожи,

А он, говорят, пожелал есть гусей и журавлей.

Ах я, скверный грубиян Чильчер!

Покусился я на Бортэ-уджин!

Стал я бедствием для всех меркитов.

Простолюдин я, скверный я Чильчер!

Не ответить бы мне за то своей черной головой…

Скверная птица-мышеловка,

Которой судьба назначила есть мышей да сусликов,

Пожелала, говорят, вкушать лебедей да журавлей.

Скудный, скверный я, Чильчер,

Августейшую священную уджин

Страстно пожелал,

Стал я бедствием для всех меркитов.

[Алтай Тобчи, с. 92]

Реально Чильчер, который взял Борте в наложницы в отместку за позор своего брата Чиледу, конечно, и не мог подозревать, что имеет дело не с обычной пленницей, а с будущей государыней-императрицей

А вот вижу – комолый рябой вол. Везет он главную юрту на колесах, идет позади Темучжин, идет по проторенной дороге, а бык ревет-ревет, приговаривает: «Небо с Землей сговорились, нарекли Темучжина царем царства. Пусть, говорят, возьмет в управление царство».

Сокровенное сказание

Закончился победой меркитский поход. «Томучин почтительно поклонился и сказал Тогорил-хагану и Джамухе: «Хаган, отец мой, и побратим Джамуха, с вами обоими сдружившись, получив от Неба и Земли силу и мощь,

По предписанию всемогущего Неба,

При помощи матери-Земли

У меркитов, звавшихся мужами,

Мы сумели опустошить грудь

И рассечь их печень,

Их ложе мы сделали пустым,

Их род и людей мы уничтожили,

Тех, кто остался, мы взяли в плен,

Народ меркитов, дотла разорив, удалимся».

[Алтай Тобчи, с. 93–94].

Чжамуха – родственник и друг детских лет Темучжина – был в то время фактически главой той части татаро-монгольских племен, которая и именовалась собственно монголами [25] .

Мы уже говорили, что в его улусе жило много людей, которые когда-то принадлежали к улусу Есугая, а могли бы стать людьми Темучжина.

После разгрома меркитов Темучжин, видимо, тоже получил немалую добычу. Но по неясным для нас причинам – из-за боязни опять остаться одному или вынашивая какие-то дальновидные планы, – он со всеми своими людьми не ушел от Чжамухи. Полтора года их совместной жизни, когда побратимы даже иногда укрывались одним одеялом, сыграли важную, если не решающую роль в карьере Темучжина, на пути превращения его из Темучжина в Чингис-хана. Именно в это время он успел привлечь на свою сторону многих соплеменников, поставил их перед выбором между ним и Чжамухой и смог начать борьбу за восстановление своего улуса. Л. Гамбис относит эти события к. 1184 г. Он полагал, что Темучжин действовал щедростью, по выражению источника, «одевал людей в собственные одежды», «сажал их на их собственных коней», это была «тактика либерализма, способная снискать уважение» [Гамбис, с. 36].