Русская политическая эмиграция. От Курбского до Березовского - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Щербаков cтр.№ 31

В Швейцарии у Лаврова стали появляться сторонники. Не обходилось и без проблем. Дело в том, что там же уже существовал кружок сторонников Бакунина. Попытка сотрудничества с ними ни к чему не привела. Те хотели взять издание по свой контроль. Противостояние иногда перерастало в мордобой. Впрочем, у революционеров это было делом обычным.

Революционеры и контрабандисты

Тем не менее, дело Лаврова двигалось. Первым делом он стал распространять, в том числе и в России, программу будущего журнала.

«Будущий строй русского общества, осуществлению которого мы решили содействовать, должен воплотить в дело потребности большинства, им самим сознанные и понятые. При малой грамотности и при неподготовленности большинства мы не можем обратиться прямо к нему с нашим словом. Мы обращаемся с ним к той доле цивилизованного русского меньшинства, которая понимает, что будущее принадлежит народу.

…Лишь уясняя народу его потребности и подготовляя его к самостоятельной и сознательной деятельности для достижения ясно понятых целей, можно считать себя действительно полезным участником в современной подготовке лучшей будущности России.

Лишь тогда, когда течение исторических событий укажет само минуту переворота и готовность к нему народа русского, можно считать себя вправе призвать народ к осуществлению этого переворота.

…И теперь призываем всех сочувствующих нашей программе с нами – ВПЕРЕД!»

Журнал стал выходить в 1873 году. В нем проповедовалась знаменитая идея «походов в народ» для того, чтобы, так сказать, раскрыть глаза крестьянам и привить им революционные идеи. К этому времени уже были отлажены способы доставки нелегальной литературы в Россию. Главную роль здесь играли контрабандисты. Этим делом на западной границе занимались евреи. Им было несложно. Они жили по обеим сторонам границы и имели множество родственных и деловых связей. Схема была проста. Вот как действовал один из «впередовцев», Николай Кулябко-Корецкий.

«По приезде из Цюриха на австрийскую пограничную станцию Подволочиск он отправился на постоялый двор, а по-местному – в корчму, и откровенно сказал корчмарю, что ему нужно переправить через границу чемодан с книгами, за это он готов дать вперед двадцать пять рублей. Корчмарь отнесся к предложению как к делу обычному и через полчаса прислал дюжего молодого еврея, который без лишних слов забрал чемодан и двадцать пять рублей, пообещав завтра вернуть чемодан по другую сторону границы, но не в пограничном Волочиске, а немного дальше, на станции Проскуров. Все так и вышло. В Волочиске таможенники напрасно рылись в багаже Кулябко-Корецкого, а в Проскурове на перроне он получил от контрабандиста свой чемодан с книгами».

(С. Тхоржевский)

И все дела. Контрабандисты отличались исключительной честностью, то есть всегда выполняли свою «работу». При этом их совершенно не интересовало содержимое груза. И уж в любом случае они помалкивали. III отделение не имело в этой среде своих агентов, а в полиции и в пограничной страже всё было схвачено.

Иногда случались забавные истории. Как-то революционеры переправляли мешки с литературой общим весом в восемь пудов (примерно 131 килограмм). Границу пересекли благополучно – и культурно сдали товар в багажный вагон. Однако получив груз в Петербурге, революционеры обнаружили в мешках какие-то тряпки. Как оказалось впоследствии, на линии действовала банда поездных воров. Они, видимо, имели сведения о деятельности контрабандистов. Так что воры с удовольствием стырили подобный груз. Ведь переправляли-то нелегальным образом, в основном, изделия из шелка, сигары, элитный французский алкоголь. Эти товары при легальном ввозе облагались высокой пошлиной, так что контрабанда обходилась покупателям куда дешевле – и с реализацией проблем не возникало. Тем более люди, занимающиеся подобными делами, не склонны обращаться в полицию.

Однако тут жуликов ждал облом. Чтобы хоть что-то заработать, они стали продавать издания на рынке в Белостоке. О содержании никто и понятия не имел, литературу продавали в качестве оберточной и курительной бумаги. Представьте, что в СССР на провинциальном колхозном рынке стали бы торговать журналом «Посев» [33] , который среди советских людей был так же неизвестен, как и журнал «Вперед!» среди русских мужиков…

Довольно быстро местные гимназисты просекли тему и стали бодро раскупать неожиданный товар. И вот тут до гешефтмахеров дошло, чем именно они торгуют… Я уже упоминал, что полиция была куплена, а вот жандармы – это иное дело. А за распространение подобных изданий светила Сибирь… Так что жулики в панике сожгли весь груз. О чем потом очень жалели – вскоре на них вышли революционеры, которые были готовы выкупить товар…

Но вообще-то «Вперед!» и сопутствующие брошюры попадали в Россию в достаточно большом количестве и расходились в среде радикальной молодежи. Эффект был сильным. Именно издание Лаврова во многом подтолкнуло представителей этой среды на походы в народ. Точнее, дело обстояло сложнее. Это в эмиграции имелись противоречия между сторонниками Лаврова и Бакунина. В России обе концепции мирно уживались не только в одних кружках, но и в одних головах. То есть первоначальный импульс к противоправным действиям давала именно яростная «Государственность и анархия». А вот конкретные цели брали у Лаврова. Хотя и не всегда.

Дело в том, что первоначально хождение в народ было стихийным явлением. Никто им не руководил. Самое большее, что делали члены кружков, – это снабжали народников литературой. По официальным данным, хождением в народ было охвачено 17 губерний, всего полиция привлекла за эти развлечения более 2500 человек, хотя поймали, разумеется, далеко не всех.

Каша в головах у этих ребят была капитальная. По большому счету, они сами не очень понимали, чего хотели. Не говоря уже о том, что не знали народа и понятия не имели, как с ним говорить.

Имелись среди них и горячие парни, пытавшиеся мутить народ по Бакунину. Это очень не нравилось Лаврову и его ребятам. Тем более что всё это хождение закончилось полным провалом. Народников очень быстро переловили – не без помощи крестьян, не желавших – тогда – слушать речей против царя. Мужики ненавидели помещиков и чиновников, а вот к царю относились хорошо.

Журнал «Вперед!» писал: «Раздавать брошюры незнакомым или малознакомым людям из простонародья, идти с проповедью революции или реформы, социализма или простой ассоциации к людям, которые вам не доверяют и не могут доверять, это – безумие, это – игра в пропаганду, игра в то дело, которое вы считаете своею святынею. Те, которые вам говорят, что народ готов для революции, для вашей пропаганды, – бессовестно лгут вам. Страдание и притеснение не есть еще готовность восстать. Но если бы народ и был уже теперь готов восстать, то он готов был бы восстать по зову своего брата, мужика, но для вашей пропаганды, для пропаганды незнакомого человека „из бар“ он никогда не был бы готов; вас он выдал бы становому и жандарму накануне собственного восстания… За своего человека они постоят, своего человека они не выдадут. Для прочной пропаганды надо осмотрительно и обдуманно подготовлять себе почву в народе…»