Россия под ударом. Угрозы русской цивилизации - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кара-Мурза cтр.№ 69

В 90-е годы государственные институты приняли активное участие в кампании по пробуждению симпатий к тем, кто во время войны действовал на стороне гитлеровцев против СССР. Это был один из способов подрыва авторитета символов войны. Достаточно упомянуть реабилитацию группенфюрера (генерал-лейтенанта) СС фон Паннвица, который командовал карательной дивизией в Белоруссии, был осужден за военные преступления и казнен в 1947 г. Мало того, что его реабилитировали как невинную жертву политических репрессий, ему и его соратникам поставили «скромный памятник» в Москве. Уже после избрания президентом В.В. Путина пришлось принимать беспрецедентное постановление об «отмене реабилитации» (а памятник сносить не решились) [4].

В государственных еще издательствах возник жанр литературы, оправдывающей предательство. Власовцы были изменниками — но ведь они боролись со сталинизмом. Измена Власова оправдывалась высшими ценностями. Чингиз Айтматов в своей книге «Тавро Кассандры» (1994) уже не считает войну Отечественной. Это для него «эпоха Сталингитлера или же, наоборот, Гитлерсталина», и это «их междоусобная война». В ней «сцепились в противоборстве не на жизнь, а на смерть две головы физиологически единого чудовища».

Писатель В.О. Богомолов, участник Великой Отечественной войны, писал в 1995 г., в полувековой юбилей Победы: «Очернение, с целью «изничтожения проклятого тоталитарного прошлого», Отечественной войны и десятков миллионов ее живых и мертвых участников как явление отчетливо обозначилось еще в 1992 году. Люди, пришедшие перед тем к власти,… стали открыто инициировать, спонсировать и финансировать фальсификацию событий и очернение не только сталинского режима, системы и ее руководящих функционеров, но и рядовых участников войны — солдат, сержантов и офицеров.

Тогда меня особенно впечатлили выпущенные государственным издательством «Русская книга» два «документальных» сборника, содержащие откровенные передержки, фальсификацию и прямые подлоги. В прошлом году в этом издательстве у меня выходил однотомник, я общался там с людьми, и они мне подтвердили, что выпуск обеих клеветнических книг считался «правительственным заданием». Для них были выделены лучшая бумага и лучший переплетный материал, и курировал эти издания один из трех наиболее близких в то время к Б.Н. Ельцину высокопоставленных функционеров. Еще в начале 1993 года мне стало известно, что издание в России книг перебежчика В.Б. Резуна («Суворова») также инициируется и частично спонсируется (выделение бумаги по низким ценам) сверху» [5].

Во время перестройки публиковались не только «художественные» произведения, разрушающие образ войны, но и «документальные» фальшивки. Вот показательный случай. В 1950 г. в ФРГ вышла книжка “Последние письма из Сталинграда” с 39 письмами немецких солдат из окружения. Она стала бестселлером и была переведена на многие языки. Вскоре, однако, выяснилось, что все эти письма — фальсификация. Их автором оказался военный корреспондент Хайнц Шрëтер, получивший задание Геббельса сделать книгу о доблести германских войск в Сталинграде. Она не была опубликована — показалась Геббельсу недостаточно героической. Разоблачение было громким, но в 1990 г. эту стряпню издал журнал “Знамя” [6].

Заведомая, легко опровергаемая ложь распространялась и через публикации в научных изданиях, но никаких возможностей ее опровержения или хотя бы дискуссии в тех же информационных каналах не было. Попытки возбуждения судебных исков организациями ветеранов войны также были безуспешными. И руководство государственных СМИ, и руководство научных корпораций, и судебная власть определенно были в этой войне на стороне сил, разрушающих национальное сознание. Личная позиция редакторов, академиков или судей в этой войне никакого значения не имела — «время было такое». Государство действовало как система.

Но для нашей темы гораздо важнее тот выбор, который власть сделала после смены властной команды. Разрушение символического образа Великой Отечественной войны продолжилось и после 2000 года, в том числе в государственных СМИ и на государственные деньги. М.А. Гареев писал в 2006 г.: «Фальсификация истории второй мировой войны и дискредитация Победы приняли в последнее время беспрецедентные масштабы» [20]. В последнее время! Это несмотря на то, что в самом начале своего президентства, 22 июня 2001 г., в 60-ю годовщину начала Великой Отечественной войны, В.В. Путин заявил: «Мы будем защищать правду об этой войне и бороться с любыми попытками исказить эту правду, унизить и оскорбить память тех, кто пал».

В трактовке Великой Отечественной войны антисоветизм сцеплен с отрицанием исторической России вообще, с отрицанием цивилизационного смысла ее отечественных войн против нашествия Запада. «Московский комсомолец» писал 22 июня 2005 г., в годовщину начала войны и сразу после юбилея Победы: «Нет, мы не победили. Или так: победили, но проиграли. А вдруг было бы лучше, если бы не Сталин Гитлера победил, а Гитлер — Сталина? Мы освободили Германию, может, лучше бы освободили нас?» (цит. в [20]). Это — демонстрация, и такие демонстрации никто себе не позволяет, если они не санкционированы сильными мира сего, пусть и негласно.

Показательна сама идеология проведения пышных годовщин и особенно юбилей Победы. В официальной «Российской газете» в юбилейный 2005 г. можно было прочесть: «Мы за эти годы узнали о войне много нового, шокирующего, развенчивающего миф о тотальном героизме и борьбе за правое дело» (см. [4]). Задача сформулирована четко — развенчать образ этой войны как миф о борьбе за правое дело. Это и есть психологическая война.

Проблематика войны и Победы в этих праздниках была деформирована и представлена как дань благодарности небольшой горстке стариков-ветеранов и «общечеловеческая» скорбь о погибших. Вместо размышлений о природе этой особой войны и тех формах социальной организации и государственности, в которых советский народ смог мобилизоваться для победы, эфир заполнили огромным числом манипулируемых выступлений ветеранов, в которых эти главные вопросы были обойдены и подменены бытовыми воспоминаниями. В большинстве их акцент делался на тяготах войны с общим рефреном «будь ты проклята, война». Какая же война «будь проклята»? Отечественная, священная.

И разве может согласиться историческая память и совесть с тем, что за все время праздничной кампании ни разу не было вслух сказано имя Сталина и такие слова, как «коммунистическая партия» или «советская система организации», «советская школа» и другие подобные понятия, наполненные большим содержательным смыслом. То, что в момент тяжелого кризиса всему обществу требуется как материал для самопознания и раздумий, было выхолощено из пространства праздника, который профанировался пошлостью «заботы о бедных ветеранах».

Более того, идеологическим деятелям типа А.Н. Яковлева и Г.Х. Попова было позволено в сам момент праздника вести гнусную и поразительную по своей лживости пропаганду, пачкающую образ Победы. Терпимость к этому со стороны власти и «элиты» — признак деградации культуры, о которой говорилось в гл. 5. Вот, Г.Х. Попов к юбилею Победы в 2005 г. выпустил книгу «Три войны Сталина», в которой утверждал, что «Курской битвы как таковой не было, так как после высадки союзников на Сицилии Гитлер увел все свои танковые дивизии на запад» [20]. Мыслимое ли дело — устраивать такие провокации ректору крупного университета?