Манипуляции продолжаются. Стратегия разрухи - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кара-Мурза cтр.№ 49

Но главное, тезис неверно передает суть реальной проблемы. Сейчас для большинства населения России главной проблемой является не приобретение жилья, а его содержание (можно даже сказать, удержание). Население с большим трудом выдерживает оплату жилищно-коммунальных услуг, но это мелочь по сравнению с деградацией основных фондов ЖКХ — зданий и инфраструктуры. Это неумолимый фактор, нужны большие ресурсы и чрезвычайные усилия для восстановления ЖКХ. Но решением власти стало переложить эти расходы на плечи населения. Под разговоры о «доступном жилье» власть сбросила с себя заботу о ЖКХ, которое за двадцать лет сама и поставила на грань краха.

Вот суждение В.В. Путина (в сокращении): «Новый Жилищный кодекс возложил полную ответственность за содержание жилых домов на собственников. Однако эта нагрузка для подавляющего большинства граждан оказалась абсолютно неподъемной. Из 3 млрд. кв. метров жилищного фонда России более половины нуждается в ремонте. Сегодня объем аварийного жилья — более 11 млн. кв. метров. Вопрос, который вообще не терпит никакого отлагательства — расселение аварийного жилья. Невнимание государства к этим проблемам считаю аморальным. Правительство в 2007 году запланировало на расселение ветхого и аварийного жилья всего 1 млрд. рублей».

Президент обращается к государству с упреком в аморальности — к государству, главой которого он является. Как это понять? И почему вопрос переводится в сферу морали, если проживание людей в ветхом и аварийном жилье запрещено законом? Государство по закону обязано расселить этих граждан, а угрызения совести — лирика.

Но главное в том, что в качестве доводов Президент приводит величины, которые несоизмеримы между собой. Из этого видно, что государство отказывается решать проблему в ее реальных измерениях. Структурируем рассуждение В.В. Путина.

— Государство обязано расселить людей из аварийных домов (забудем о ветхих).

— Для этого требуется построить 11 млн. кв. м жилья.

— Денег, выделенных государством для этой цели на 2007 год, достаточно, чтобы построить примерно 20 тыс. кв. м.

— Это составляет 0,2 % от требуемой для расселения площади.

Вывод: если бы старение жилищного фонда с 2007 года чудесным образом прекратилось, граждане из аварийных жилищ были бы расселены, при сохранении нынешних темпов расселения, за 500 лет.

Я уж не говорю, что правительство исходит из данных о размере ветхого и аварийного фонда за 2001 г., хотя в 1999 г. темп износа жилья, оставленного без ремонта, вышел в экспоненциальный режим. Так, председатель Госстроя Российской Федерации Н. Кошман 8 апреля 2003 г. сообщил прессе, что в 2002 году «в состояние ветхого и аварийного жилья перешло 22 миллиона квадратных метров».

Президент констатирует, что население не может оплатить ремонт жилищного фонда («эта нагрузка для подавляющего большинства граждан оказалась абсолютно неподъемной»). Итак, официально признано, что оплата ремонта оказалась неподъемной. Не может население оплатить ремонт, хоть расстреляйте это население! Как же у Президента повернулась рука подписать закон, возлагающий на население обязанность оплатить ремонт? Интересно было бы проникнуть в ход мысли людей, стоящих у руля государства, а также всей рати советников, экспертов и пропагандистов.

Типичным дефектом управленческих решений стало игнорирование системного контекста. Готовя решение, чиновники не предвидели и не «чувствовали», как оно скажется на разных сторонах общественной жизни. Такие случаи мы видим на каждом шагу. Вот, ввели куплю-продажу земли, изъяли ее у сельскохозяйственных предприятий и раздали в виде паев работникам — в надежде, что они продадут эти участки «эффективным собственникам». Но никто не продает и не покупает, практически никто из владельцев этих паев даже не стал оформлять свои права собственности — до сих пор это сделали только 3 % владельцев. Решение наткнулось на пассивное сопротивление, которое следовало предвидеть и нейтрализовать соответствующими мерами.

По мере угасания системного мышления чиновников их решения стали порождать все более серьезные угрозы. Не чувствуя пороговых явлений и цепных процессов, чиновники своими решениями выпустили из бутылки множество «джиннов» — наркоманию, коррупцию, организованную преступность, ускоренное старение ЖКХ. Все это нелинейные процессы с сильными кооперативными эффектами. Этих «джиннов» было сравнительно легко удерживать в допороговой фазе, не давая им «размножаться». Но сдерживающие их «бутылки» слабых системных воздействий были «разбиты», и теперь не хватает сил, чтобы остановить расширенное воспроизводство этих чудовищ.

Двадцатилетний процесс ухудшения качества управленческих решений в российском государстве стал уже предметом изучения историков. В этом процессе есть исторический вехи. Когда в 1988 г. Горбачев совершил первый погром кадров (как водится, под флагом борьбы с бюрократизмом), от начальников пошли бумаги, которые вызывали шок. Невозможно было понять, что произошло, трудно было поверить своим глазам. Они сошли с ума? Они зачем-то дурят людей? На высокие посты пришли люди, не имевшие представления о системах, которыми они должны были руководить, причем люди агрессивные. С тех пор было еще несколько таких погромов — «чистка кадров».

С каждой перетряской госаппарата происходило его качественное ухудшение. Каждая перетряска использовалась сплоченной коррумпированной частью для очистки рядов от честных (и, как правило, более компетентных) работников. Бессменный советник всех правительств России ельцинского периода В.А. Воронцов пишет: «После административной реформы 2004 г. департаментов [в Правительстве] осталось 12, число сотрудников сократилось на 25 %, зарплаты повысились в несколько раз при примерно таком же снижении эффективности работы Аппарата, поскольку из-за сокращения штатов здание на Краснопресненской набережной почему-то покинули, как и при предыдущих реорганизациях, наиболее квалифицированные и опытные сотрудники» [93].

Внутри самой власти периодически происходит резкое рассогласование структур, функций и властных технологий. Само состояние целостности власти вызывает тревогу. Министр Греф мог прилюдно спорить с вице-премьером Жуковым по главным вопросам, высшие должностные лица в течение дня могут своими заявлениями то обрушить курс акций на бирже, то взвинтить его. СМИ подливают масла в огонь. У нас нет правительства, а есть независимые друг от друга министры?

Неопределенным стало разграничение функций. То и дело возникают неизвестно по какому принципу собранные «группы» с каким-то исключительным, неизвестно на чем основанным влиянием. От них исходят проекты, грозящие катастрофическими последствиями, но остаются неизвестными ни реальные авторы этих проектов, ни их цели, ни аргументы. Почему планы реорганизации ЖКХ и сферы жилищного строительства разрабатывала «группа Шувалова», планы административной реформы «группа Козака», а не правительство? Из каких соображений были сделаны выводы этих «групп», кто их обсуждал? Начинались крупные и чреватые большими рисками изменения жизни страны, а кто за них отвечает, неизвестно.