Почему не расстреляли Жукова? В защиту Маршала Победы - читать онлайн книгу. Автор: Олег Козинкин cтр.№ 42

Это — текст телеграммы, отправленной 26 мая 1941 года начальником штаба Западного ОВО генерал-майором Климовских начальнику Генштаба Красной армии генералу армии Жукову.

Вот еще одна телеграмма, подписана Военным советом Западного ОВО в полном составе:

«Заместителю предсовнаркома тов. Молотову.

Наркому обороны тов. Тимошенко.

По донесению командира 1 °CАД (дивизия базировалась в полосе Брест, Кобрин, Пинск. — М. С.) полковника Белова в 19–30 26 мая самолет Me-110 в районе Семятыне (приграничный поселок в 60 км северо-западнее Бреста. — М. С.) на высоте Н=8500 м нарушил госграницу. Вылетевший на перехват нарушителя капитан Савченко, командир эскадрильи 123 И АП, на самолете И-153 на высоте Н=8600 м эволюциями потребовал от экипажа Me-110 следовать на наш аэродром. Нарушитель открыл заградительный огонь. В свою очередь капитан Савченко открыл ответный огонь. Нарушитель с большой скоростью ушел на свою территорию. Капитан Савченко произвел посадку благополучно на аэродроме Лыщицы. Повреждений на нашем самолете нет. Для детального расследования на месте в 4—00 27 мая вылетел зам. начальника штаба 1 °CАД майор Тимченко. Результат донесу.

Одновременно докладываю, что 25 и 26 мая немецкие самолеты подозрительно часто, в ясную погоду, теряли ориентировку и залетали на большой высоте на нашу территорию, следуя вдоль границы на незначительном удалении (3—10 км), а один самолет 25 мая прорвался до н. п. Боцоки (10 км юго-западнее Бельск). С подъемом наших самолетов нарушители сразу уходят на свою территорию.

Павлов, Фоминых, Климовских».

30 мая. Телеграмма, подписанная Ватутиным, летит из Москвы в штаб Ленинградского ВО:

«Шифротелеграммой № 40/оп от 30 мая начальник штаба ЛВО (генерал-майор) Никишев донес о нарушении госграницы финским самолетом. Из донесения видно, что ни истребительная авиация, ни зенитная артиллерия не имели попытки противодействовать нарушителю. Нарком обороны приказал:

1) Повысить готовность истребительной авиации и зенитных средств. Нарушителей границы уничтожать, не допуская нарушения границы нашими самолетами.

2) Донести через Генштаб — почему не вылетели истребители 29.5 для уничтожения нарушителя».

(Примечание: М. Солонин, видимо, забыл указать, что если подобная телеграмма с приказом «Нарушителей границы уничтожать» идет в один приграничный округ, то с вероятностью в 99,9 % такая же ушла и в другие приграничные и тем более западные округа. — O.K.)

6 июня. Начальник Оперативного отдела штаба Западного ОВО генерал-майор Семенов докладывает начальнику Генштаба Жукову:

«6 июня сего года по донесению пограничного поста № 2087 Студенично в 13–05 в районе Августов была нарушена госграница германским самолетом типа разведчика на Н=2000. Самолет находился над нашей территорией до 13–11 и в пункте Студенично (10 км северо-восточнее Августов) ушел на свою территорию. При нарушении производилось оповещение аэродрома Новый Двор (42 км от Августова. — М. С.) в 13–05, взлет был в 13–06. Германский самолет обнаружен северо-западнее пункта Грузки. Посадить самолет не удалось ввиду перехода последнего на свою территорию».

9 июня 1941 года. Начальник штаба Одесского ВО генерал-майор Захаров шлет телеграмму в Генштаб. Ситуация стандартная: в 12–00 самолет-нарушитель пересек границу, в 12–26 ушел обратно на румынскую территорию. «В 12–04 с площадки Куза-Вода (2 км севернее Этулия) подняты два истребителя И-16, обнаружившие в воздухе указанный самолет курсом на юго-запад. Преследование закончилось безрезультатно».

Синим карандашом на документе резолюция с подписью Жукова:

«Молния. Тов. Захарову. Что значит «преследование закончилось безрезультатно» не можем (далее неразборчиво. — М. С.). Вам ставлю на вид за такое безответственное донесение. Донести с исчерпывающей полнотой для доклада наркому и правительству. Кто виновен?»

На этом прервемся, внимательно перечитаем и обдумаем прочитанное. Прежде всего оценим интервал времени между оповещением аэродромов и взлетом дежурного звена. Никто не спит на «мирно спящих аэродромах»: система ВНОС, связь наблюдательных пунктов с аэродромами истребительной авиации работают, как часы. Перехватить, принудить к посадке или уничтожить самолет-нарушитель не удается — но вовсе не из-за вредительских козней сатрапа Берии. Все гораздо проще и банальнее — хотели, но не смогли. А не смогли потому, что техника той эпохи для решения такой задачи соответствовала мало.

Типовому самолету-истребителю начала 40-х годов требовалось 6–7 минут для того, чтобы забраться на высоту 5 километров. Очень хорошему, такому как советский И-153 или немецкий Bf-109F, хватало 5,3 минуты. Дальше — хуже, с ростом высоты полета скороподъемность поршневых истребителей падает, и для подъема на 8 километров может потребоваться минут 10. Но даже одна минута — это 60 секунд, за которые разведчик типа Ме-110 может, отнюдь не насилуя моторы, удалиться на 8 километров. За пять минут — на 40 километров. После этого и при отсутствии системы радиолокационного наблюдения и наведения истребителя на цель перехват становится едва ли возможным.

А если командиру эскадрильи 123 ИАП капитану Савченко удалось догнать Ме-110 да еще и на высоте 8600 метров — так ведь это не простой полк и не простой капитан. Сформированный в марте 1940 года 123-й ИАП еще в довоенное время стал одним из лучших в составе ВВС Западного ОВО, а его летчики к моменту начала боевых действий успели налетать 7600 часов. В первый день войны 123-й ИАП стал самым результативным истребительным полком во всей группировке советских ВВС — реально сбито или повреждено 8—10 самолетов противника. Результат тем более невероятный, что на своих действительно устаревших «Чайках» истребители 123-го ИАП сражались с элитной эскадрой Мельдерса (JG-51), перевооруженной к тому времени на новейшие «Мессершмитты» Bf-109 серии F. После того как в полдень 22 июня командир полка майор Сурин погиб на четвертом боевом вылете, командование уцелевшими остатками 123-го и 33-го истребительных полков взял на себя капитан Савченко. 22 июня он сбил (скажем аккуратнее — заявил) два самолета противника, 23 июня — еще два. Увы, судьба была к нему немилосердна — через несколько дней капитан Савченко погибнет при штурмовке немецкой мехколонны в районе Бобруйска…» [50] .

Тут стоит сделать поправки к тексту Солонина. Дело в том, что именно для того, чтобы перехват немецких самолетов-нарушителей был более эффективным и успешным, от истребительных полков у самой границы, часто буквально в нескольких километрах от нее, на боевом дежурстве находилось дежурное звено истребителей, которые и поднимались первыми на перехват нарушителей-разведчиков. И как видите, от них требовалось и принуждать к посадке, и давалось разрешение сбивать немецкие самолеты. А глупые и лживые байки Резуна умудряются опровергать его же сторонники. Вот такие вот случаются «казусы», когда «резуны», не подумав, начинают делать то, что сам В. Резун не делает — начинают изучать «проблему 22 июня» по документам предвоенных дней, а не по байкам…