Игры политиков - читать онлайн книгу. Автор: Дик Моррис cтр.№ 73

Перед началом съезда в Чикаго губернатор Айовы Гарольд Хыоз выступил с предложением сформировать комиссию по внесению изменений в процедуру выбора делегатов, с тем чтобы делегатский корпус следующего съезда формировался уже по новым правилам.

Однако мандатная комиссия, контроль над которой строго сохранял Хамфри, отвергла все реформаторские предложения. Принять их означало бы поставить под угрозу выдвижение кандидатуры Хамфри. В то же время, поскольку речь идет о следующем съезде, некоторые из сторонников Хамфри, уступая требованиям реформаторов, выражали готовность пересмотреть те или иные параграфы устава. Уже в ходе съезда делегаты (большинством в 1305 против 1206 голосов) приняли историческую резолюцию, предусматривавшую проведение будущих партийных форумов по новым правилам.

В резолюции говорилось, что всем избирателям «должна быть предоставлена полная и своевременная возможность участия» в выборе делегатов и номинации кандидатов, за которых должны быть отданы голоса. Предусматривается также, что «следует принять все доступные меры для того, чтобы делегаты избирались в ходе… открытых процедур на протяжении календарного года, предшествующего съезду». Резолюция подтверждала, что даже после чикагской катастрофы процесс реформ будет продолжен.

Затем председатель национального комитета демократической партии, реформаторски настроенный сенатор от Оклахомы Фред Харрис сформировал комиссию по партийной структуре и отбору делегатов. Назначив ее председателем сенатора от Южной Дакоты Джорджа Макгаверна, он подтвердил серьезность своих намерений.

Либерал и всегдашний аутсайдер, Макгаверн был одним из тех немногих, кто отвергал в 1950-е годы антикоммунистическую «охоту на ведьм». Возвышая одинокий голос протеста, он говорил тогда, что «любой, кто способен распознать облик дьявола», согласится, что «реальную угрозу Соединенным Штатам» представляют не расследуемые, а расследователи.

Макгаверн считал, что внешняя политика Трумэна «была избыточно жестка по отношению к Советскому Союзу», и признавался, что ему «не нравится направление, в котором идет демократическая партия». В особенности тяжело складывались его отношения с профсоюзами. В 60-е годы сенатор от Южной Дакоты оттолкнул их от себя, подвергнув резкой критике отказ отгружать зерно Советскому Союзу, находившемуся тогда на грани голода. Стремясь облегчить положение людей за границей, а также поспособствовать преуспеянию фермеров в своем родном сельскохозяйственном штате, Макгаверн возражал также против законопроектов (поддержанных профсоюзами), согласно которым половина экспорта американского зерна должна переправляться американскими судами. Профбоссы считали, что Макгаверн пытается их «надуть». Наиболее непримиримую позицию занимал председатель АФТ/КПП Джордж Мини, чья ненависть к Макгаверну находилась на грани патологии. Когда последний выступил против войны во Вьетнаме, Мини фактически обвинил его в измене.

Макгаверн выдвинул свою кандидатуру после убийства Бобби Кеннеди, чтобы дать его сторонникам альтернативу — Маккарти либо Хамфри. На кампанию у него оставалось всего два месяца, что вряд ли давало серьезные шансы, но укрепить свои позиции на левом крыле партии Макгаверну удалось. И вот теперь его назначение на пост председателя комиссии по реформам должно было продемонстрировать серьезность ее намерений и искренность стремления всей партии к переменам.

Возглавив комиссию, Макгаверн с самого начала выступил как прагматик. На первом же заседании, 1 марта 1969 года, он подчеркнул, что реформы необходимы для того, чтобы спасти партию: «Когда в прошлом у политических партий возникала альтернатива между реформами и смертью, они всегда выбирали смерть. Мы будем первыми, кто поломает эту традицию». Выступая за «демократию участия… как объединительную стратегию партии», Макгаверн заявил, что она «сплотится только вокруг кандидата, избранного демократическим путем рядовыми членами», и «что отныне демократы никогда не примут кандидатуру, выдвинутую партийными олигархами».

Возглавляемая Макгаверном комиссия имела ярко выраженную либеральную окраску и по составу участников, и по целям: в нее входили лидер миссисипского отделения Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения, бывший губернатор Флориды, сенатор от Индианы Берч Бэй и другие видные либералы. Однако же им предстояло решить нелегкую задачу — в партии все еще царили вальяжно-высокомерные настроения. Выиграв семь из последних десяти общенациональных выборов, пробыв в Белом доме двадцать восемь из последних тридцати шести лет, она не видела особой нужды в реформах.

Заявляя, что «партия, которая выдвинула на президентский пост Рузвельта и Трумэна, не нуждается в переменах», председатель профсоюза работников сталелитейной промышленности И.У. Абель выражал, по сути, позицию всех профбоссов. Символически включенный в комиссию по реформам как представитель организованного труда, он бойкотировал ее заседания.

Макгаверн и сам считал, что председательство в такой комиссии — «неблагодарная работа». Сформированная одним либералом, возглавляемая другим, она пыталась решить амбициозные задачи, не пользуясь поддержкой партии в целом. «Мы только раздражали людей», — вспоминает Макгаверн. И память ему не изменяет.

Едва комиссия разместилась в номерах вашингтонского отеля «Уотергейт», как со стороны профсоюзов «начался шквальный огонь». Джорджа Мини, как сообщалось, «приводила в ярость сама мысль о том, что партия нуждается в реформах», профсоюзы же в целом «продолжали бойкотировать слушания комиссии».

Враждебное отношение к ней распространилось быстро. Лестер Мэддокс, губернатор Джорджии, политик явно расистского толка, даже заговариваться начал, называя ее «рукой социалистического крыла демократической партии». Мини явно не нравилось стремление комиссии увеличить делегатское представительство женщин, молодежи и национальных меньшинств. Мало того, что реформы и без того были непопулярны среди партийных верхов, так Макгаверн без всякой нужды еще и лично отталкивал их от себя. Чуть ли не гордясь умением заводить врагов, он заявил, что, «если мы хотим возродить общество, мы просто должны приводить кое-кого в ярость, должны идти на политический риск».

В середине 1969 года слушания комиссии, проходившие в Чикаго, посетил сам мастодонт Дейли и удивил многих своим выступлением в поддержку реформ; в частности, он поддержал идею формирования делегатского корпуса на первичных выборах в штатах. Вместо того чтобы ухватиться за эту существенную уступку, Макгаверн, не удержавшись от соблазна в очередной раз насолить мэру, потребовал, чтобы он освободил от уголовных преследований участников демонстраций 1968 года. Дейли вспылил: «Если вы просите амнистии для нарушителей закона, я умываю руки». На следующий день заголовки чикагских газет гласили, что Дейли «поставил реформаторов на место».

Впоследствии Макгаверн сожалел о допущенной ошибке. «Лучше бы было, — пишет он в автобиографии, — просто поблагодарить мэра за поддержку наших реформаторских усилий, а чикагские дела оставить на усмотрение местных властей»… Сделано это, однако, не было, и последующие заседания и слушания комиссии показали, что подобного рода просчеты не способствуют популяризации реформ в широких партийных кругах. Макгаверн, кажется, не желал даже принимать во внимание элементарные требования протокола. Партийные шишки жаловались, что он не находит нужным уведомлять о заседаниях комиссии, происходящих на их собственной территории. Так, губернатор Техаса Престон Смит узнал об открывшихся у себя дома слушаниях из газетных сообщений. А член национального комитета демократической партии Маршалл Браун, узнав о планах комиссии, пришел в такую ярость, что «потребовал» удалить Макгаверна из пределов своего родного штата — Луизианы.