Если б я был русский царь. Советы Президенту - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сатановский cтр.№ 59

Не меньшие проблемы на другом конце империи, а затем Советского Союза были у корейцев и китайцев. Согласно свидетельствам современников, в начале ХХ века: «Во всем Уссурийском крае едва ли наберется 10 % селений, где не пользовались бы при полевых работах трудами корейцев …сельское хозяйство в этом крае держится главным образом на корейцах» (А.Панов). При этом те же современники отмечали: «Роль безземельных корейцев огромна и… весь Южно-Уссурийский край питается именно их трудом…», но «безземельное корейское население края стоит вне закона, и жизнь его регулируется усмотрением каждого русского, не говоря уже о случайных хозяевах и чинах полиции» (В.Д.Песоцкий). К 1923 году корейская община России составляла более 100 тысяч человек, сосредоточенных преимущественно в районах, граничащих с Кореей. Потомки высланных при Сталине в Среднюю Азию корейцев, из тех, кто не уехал из страны, и сегодня живут в России – но отнюдь не в тех районах, откуда их изгнали при советской власти. Хотя и добиваются признания во всех тех сферах, которыми занимаются. Поклон талантливому и остроумному сверх всякой критики Юлию Черсановичу Киму.

Китайцам пришлось много хуже. Если в 1886 году на Втором Хабаровском съезде губернаторов было провозглашено: «китаец вреден» и «он может быть терпим, лишь пока есть надобность в нем», то 11 августа 1892 года в Благовещенске, а 26 июля 1897 года в Хабаровске были изданы обязательные постановления об отведении особых мест для жительства китайцев. В мировой практике это называется сегрегацией, что, впрочем, ни в чем не отличало тогдашнюю Россию от Соединенных Штатов или стран Европы, использовавших труд китайцев для освоения отдаленных территорий или колоний, отличавшихся особенно вредным климатом и тяжелыми условиями жизни. Марк Твен об этом много написал: его не зря так не любили современники, которым он не стеснялся наступать на мозоли, когда они этого заслуживали. Погром в России – не отличительная привилегия евреев: малоизвестный Благовещенский погром, прошедший без малейшего повода, за исключением совпадения настроений власти, купечества и люмпенов, окончился не менее страшными последствиями, чем в Кишиневе, включая массовые убийства женщин и детей. Хотя к началу ХХ века китайская община в России составляла, как и корейская, более 100 тысяч человек, сегодняшняя ее численность едва ли достигает двух третей исходной, при том, что большинство сохраняет гражданство КНР. В отличие от корейцев, давление власти на которых снизилось со смертью Сталина, постепенно сойдя на нет, китайцы, жившие в СССР, оказались жертвами конфронтации между Москвой и Пекином, начавшейся в 60-х годах и закончившейся лишь в 2000-х, после демаркации российско-китайской границы. Одно из главных достижений Путина во время его первого правления было прохладно воспринято современниками, хотя для тех, кто хоть немного разбирается в происходящем в окружающем Россию мире, служит предметом искреннего восхищения, оправдывая существование МИДа в его высотке на Смоленской.

Ну и, конечно, даже наикратчайшее описание положения меньшинств в России и СССР не может обойтись без евреев – любимого предмета заботы всех погромщиков и ксенофобов страны, вне зависимости от степени присущей конкретному персонажу густопсовости, охотнорядчества, фальшивого либерализма, охранительного рвения или иных достойных качеств. Большой привет Александру Солженицыну, при всем его несомненном таланте, ничем особым не отличившемуся в этом ряду, что занудные по форме, печальные по содержанию и сомнительные по источникам «Двести лет вместе» и подтвердили, скорее всего, вопреки желанию их автора. Хотя ранние сюжеты еврейской истории на территории России восходят к античности, когда славян просто не существовало, а потомки евреев Хазарского каганата, населявшие в стольном граде Киеве «жидовский конец», с соответственно называвшимися городскими воротами, которые туда вели, судя по данным историков, были уничтожены в Припятских болотах только в разгар хмельнитчины, за исключением темных сюжетов об участниках секты «жидовствующих», евреи как таковые на Руси отсутствовали. Что и заставило Ивана Грозного после взятия польского Полоцка, где они, как и по всей Речи Посполитой, жили, решать вопрос, что ему с ними делать. Тогдашнее решение могло бы обрадовать и самых пристрастных нынешних отечественных «жидоморов», вместе с Бен Ладеном и Верховным аятоллой Хаменеи: евреев утопили в проруби, предвосхитив позднейшие идеи цивилизованной Европы об окончательном решении еврейского вопроса. Как показало дальнейшее развитие событий, совершенно зря. Победа над временно занявшими Москву поляками русского ополчения, во главе с классово чуждым тогдашней государственной элите крещеным татарином из Нижнего Новгорода купцом Кузьмой Мининым и классово близким ей князем Дмитрием Пожарским, обеспечила Россию не только династией Романовых, но и евреями из числа польских военнопленных. Последовавшие затем три раздела Польши превратили евреев в третью по численности национальную группу империи. Распространение ее на Крым, Кавказ, Закавказье и Среднюю Азию дополнило евреев-ашкеназов крымчаками, караимами, грузинскими, бухарскими и горскими евреями. И это даже если забыть о таких экзотических группах, как евреи курдские и афганские на совсем уж пограничной периферии. Что не стало предметом счастья ни для кого из тогдашних властителей страны.

Петр Великий все вопросы решал просто: в Голландии он евреев видел, ничего против них не имел и с охотой использовал, в том числе на самых высоких постах, евреев крещеных: французских, португальских и тех же голландских. Наличие среди купцов евреев некрещеных «не замечалось» мудрой высшей властью, тем более что других проблем в стране было полно. Да и реформа Церкви с отменой патриаршества и созданием подконтрольного императору Синода заняла и трон, и клир, и паству более насущными вопросами. Елизавета, «дщерь Петрова», разгребая наследие отца, мимоходом сообщила, отвечая на запрос о возможности евреям торговать с Россией, что «от врагов веры Христовой не желает интересной прибыли», на чем свернула тему. Екатерина, оправдав репутацию немцев, как народа «орднунга», определила для евреев их «черту оседлости», чем не решила, но увековечила проблему. Впрочем, караимы Крыма свой вопрос решили. За десять тысяч ефимков звонкой монетой, переданных шевалье Де Рибасу, увековеченному центральным променадом Одессы, секретарю Светлейшего князя Григория Потемкина, их признали особым народом, с правом проживания вне означенной евреям черты. Правда, дворянства, о котором тоже было запрошено, не дали. Сумма была маловата или императрица понимала, что этот рынок надо сохранить для будущих поколений, история умалчивает. Впрочем, кто не рискует, тот не выигрывает, а кто не спрашивает, тому не ответят.

Экспертные комиссии, решавшие еврейский вопрос, возглавляли выдающиеся люди, среди которых можно особо выделить Державина и Сперанского. Решалось трудно. К началу XIX века около 30 % евреев «черты оседлости» жили в сельской местности. Как следствие, изданное в 1804 году «Положение об устройстве евреев» содержало запрет для них с 1808 года содержать молочные фермы, винокурни, трактиры, постоялые дворы, почтовые станции, магазины, кредитные учреждения, а также проживать в селах. Только когда при Александре II политика ассимиляции под давлением сменилась реформами, стимулировавшими получение образования, и началась взрывная интеграция евреев в российское общество. Что немедленно, как и в Европе, породило жесткую конкуренцию, политический антисемитизм и борьбу за вытеснение евреев обратно в гетто. Так, до 70-х годов XIX века купцов-евреев запрещалось возводить в почетное гражданство и разрешать им участвовать в городском самоуправлении. Касалось это не только центральных губерний, но и такого малонаселенного региона России, как Сибирь. Сегодняшние отечественные ксенофобия и антисемитизм имеют прочные корни: в 1878 году газета «Сибирь» писала по поводу захолустного Верхнеудинска: «Эксплуатация города и округа евреями и китайцами принимает все более и более обширные размеры. Нет деревушки из 10 домов без китайца и жида». На самом деле ссыльные евреи, их потомки, а кое-где и вольные поселенцы в ряде населенных пунктов составляли не просто значимую, но критическую для их экономического выживания величину. В городе Баргузин в 1894 году 45 % населения были евреями, которые, держа рыбные промыслы на Байкале, и были теми, кто «пошевеливал вал».