Яволь, пан Обама. Американское сало - читать онлайн книгу. Автор: Олег Матвейчев, Андрей Лебедев cтр.№ 36

— Ты прямо скажи: зачем нам в нашей стране ваш русский язык? — взбеленился Левинец.

— Как это «ваш»? — воскликнул Дружинин. — Это же и ваш родной язык, на котором больше половины людей в стране говорит и думает. А так называемый украинский язык — выдумка столетней давности.

— Что? — Левинец подскочил с места.

— Вы успокойтесь, — усмехнулся Дружинин. — Если интересно послушать, я расскажу.

Поскольку никто не успел возразить, Дружинин начал по памяти воспроизводить то, что ему сказали Повлонский с Гельбахом.

— Начнем с того, что в науке критерии того, является ли некий язык именно отдельным языком или же, например, диалектом, весьма расплывчаты. Например, китайский язык. Так называемый пекинский диалект — мандарин, отличается от шанхайского диалекта больше, чем русский от украинского. И ничего, один китайский язык. Более того, кантонский диалект, на котором говорят в Гонконге, отличается от мандарина больше, чем немецкий язык от английского. И ничего, считается, что это один китайский язык. В едином и неделимом немецком языке различия между баварским и хох-дойчем ничуть не меньше, чем различия между русским и украинским, то же самое можно сказать о швабском диалекте, о фризском… Во Франции сильно различаются центральный французский и бретонский диалекты, есть свой диалект у французов-швейцарцев и французов-канадцев. Различен испанский у испанцев внутри Испании, а уже тем более у тех, кто живет в Латинской Америке. Различен язык англичан внутри Англии, американцев, австралийцев. Во всяком случае, эти различия больше, чем различия между русским и суржиком. Но, собственно, на суржике и разговаривает подавляющее большинство украинцев, даже тех, кто считает себя украинцами. Так называемый настоящий украинский язык является языком искусственным и почти не употребляемым…

— Это мы и без тебя знаем, — сделал серьезный вид Клюквин. — Но ты сказал, что только сто лет назад язык появился.

Дружинин прокашлялся и продолжил:

— Никакого украинского отдельного языка до конца девятнадцатого века не было. Все жители даже в Галиции считали, что говорят на русском. И правильно считали. Потому что отдельный украинский язык стал придумываться вместе с якобы отдельной нацией, вместе с отдельной украинской историей. Именно на русском языке писались первые великие творения древнерусской литературы «Слово о законе и благодати» Илариона, «Повесть временных лет» Нестора, «Слово о полку Игореве», «Русская правда» и прочие. Этот древнерусский язык, по единодушному признанию ученых, имеет абсолютное сходство и родство с современным русским языком, в этих памятниках литературы отсутствуют именно характерные для «украинского языка» особенности.

— Это ничего не доказывает. Я читал, что наши ученые доказали, будто в Древней Руси существовало два несхожих между собой языка — «мертвый» официальный и «живой» народный, он же украинский, изначально дискриминировавшийся писарями, летописцами, «стеснявшимися» писать на родном языке, — не унимался Левинец.

— Ваши ученые насочиняют что угодно! Но эта теория не вызывает у ученых ничего, кроме смеха. Создатели «русской письменности» Кирилл и Мефодий руководствовались миссионерскими целями и, естественно, их переводы Евангелия на славянский язык, который сейчас называется церковнославянским, делали только ради одного — этот язык должен был быть понятен тем, кому эти переводы и предназначались, то есть простому народу. Писать на «официальном и мертвом языке» было бы бессмысленно! Надо же додуматься: «Слово о полку Игореве» написано официальным, ненародным языком! Особенно, наверное, официален там плач Ярославны…

Левинец замолчал, но, вопреки ожиданиям Дружинина, никто не посмеялся над тем, как он посадил в лужу политолога. Настроение людей в комнате поменялось. Если в начале разговора Дружинин был серьезен, а донецкие хихикали, то сейчас веселился Дружинин, а донецкие нахмурились.

— Когда Западная Украина отошла Польше, — продолжал Дружинин, — началась полонизация русского языка. Паны говорили по-польски и, естественно, не хотели опускаться до народного холопьего наречия. Пришлось холопам учить польский. Отсюда народный русский язык нахватал несметное множество полонизмов. Все эти рада, фарби, дах, куля, випадок, чекати, неділя, посада, парасолька, кава, цукерка, папір — польские слова.

— Он еще будет нас языку учить… — еле слышно прошипел Левинец.

— Если уж украинцы так борются за свой народный язык, — словно не заметив шипения Левинца, продолжил Дружинин, — то почему они не борются за язык древний, который еще не был подвержен польскому влиянию? Почему так отстаивают язык польских панов и эксплуататоров? Если уж кто забыл настоящую ридну мову, так именно западенцы. Многие ученые утверждают, что «Слово о полку Игореве» было написано галичанином. Так и возвращайтесь к языку «Слова…», преподавайте его в школах! Нет, упрямо ведь насыщают свой язык польскими словечками, лишь бы не русскими!

Донецкие напряженно молчали. Дружинин вытащил из черной папки несколько листов с заголовком «Проект «Параллельный референдум». Эти листы ему вручили Повлонский и Гельбах.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал Дружинин. — Вот вам концепция, решайте сами.

Клюквин взял листы, протянутые Дружининым, пошуршал и начал читать вслух:

— Так-с… «Обоснование искусственности украинского языка»… — невнятно бубунил Клюквин скороговоркой. — Еще профессор Тимошенко, в тысяча девятьсот восемнадцатом году участвовавший в создании в Киеве Украинской академии наук, писал, что по Статуту Академии научные труды должны были печататься на украинском языке. Но на этом языке не существует ни науки, ни научной терминологии. Чтобы помочь делу, при академии была образована терминологическая комиссия и были выписаны из Галиции «специалисты украинского языка», которые и занялись изготовлением научной терминологии. Брались термины из любого языка, кроме родственного русского, имевшего значительную научную литературу. Таким образом, «украинский язык» был изначально искусственным типа эсперанто, а не «забытым древним». Именно этому искусственному языку весь двадцатый век обучали несчастных «украинцев», начиная с первого класса, во всех школах. Впрочем, и это обучение мало что дало. Если сегодня выйти на Майдан Незалежности, в украинскую деревню даже на западенщине, и спросить «украинцев», что на их родном языке означают те или иные обычные слова из «украинского словаря», они не ответят. Такие эксперименты неоднократно проводились, есть документальные фильмы. Не знают настоящие украинцы языка, который им навязывают в качестве украинского. Он и есть язык польских оккупантов! Но для западенцев главное — чтобы не по-русски!

— И куда это все предлагается засунуть? В листовки? — спросил Левинец?

— Обожди, тут дальше еще интереснее, — перебил его Клюквин. — В статье украинского филолога Панфилова «Украинская терминология должна иметь собственное лицо» выражается негодование по поводу того, что многие украинские электротехнические термины совпадают с русскими: виток, гайка, генератор, катушка, коммутатор, реостат, статор, штепсель… Вместо «москальских» терминов он требует принять такие истинно украинские: звій, мутра, витворець, цівка, перелучнык, опірниця, стояк, притичка… Что это за слова, откуда они взялись? Все очень просто: открываем польский словарь и читаем: zwoj, mutra, wytwornica, cewka, przelacznik, opornik, stojan, wtyczka. Вот вам и «совершенствование технической терминологии»: ее «собственное лицо» имеет давно знакомые польские черты! Опять выступают за язык польских оккупантов! — Клюквин отложил листы и задумался. — Что-то в этом есть…