Система РФ в войне 2014 года. De Principatu Debili - читать онлайн книгу. Автор: Глеб Павловский cтр.№ 17

глосса в: Противнику Системы РФ не дешифровать то, с чем он сталкивается. Ему не дадут ни выстроить легальное сопротивление (подрываемое полицией и ТВ-троллингом), ни различить сильные места власти от слабых (ведь и сама власть их не опознает). С кем бороться – с «хакером Хэллом» (псевдоним некоего отдела мерзавцев)? С концерном правды Дмитрия Киселева? Со спецслужбами и охранными структурами? С чем он имеет дело – с государственным hard’ом или с гоном безвестного тролля, мотивы которого ничтожны? Все хулиганство легитимировано «государством», но и с ним не поспоришь – Система РФ не несет ответственности за свою легитимность! Все собирательно отсылается к «Путину», о чем сам Путин знать не желает.

Оппозиции остались dislike.

Дополнение двадцать первое к главе

Как надлежит поступать государю, чтобы его почитали

Путин делал все рекомендованное Макиавелли, чтобы внушать почтение: «военные предприятия, необычайные поступки, увеселения народа праздниками и зрелищами». Но основа неуязвимости Президента – его ощутимая масштабность. Уход Путина или утрата им масштабности поведет к шоку реальности и попыткам воспроизвести масштаб.

глосса а: Путин – крупнейшая авантюра русского государственного мышления, в нем таится множество его тем. Президент драматичен, что явно угадывается. Финал не состоялся еще, но финал будет – яркий, ослепительный, мировых масштабов финал.

Конечно же, дело не в стенах Кремля и не в Администрации Президента, а в метрике русского пространства, диктующей свои условия держателю. «Имперскость» в данном случае – внешнее и ложное объяснение. Империи не воспроизводятся вслед за тем, как иссякли, тогда как русское пространство власти воспроизводимо. Сегодня оно имеет вид Системы РФ, и завтра, скорее всего, будет действовать сходная модель государственности.

Россия много раз проходила через обвал и несет в привычках (даже в нелепом ее «региональном устройстве») шрамы государственных катастроф. Не проговоренные вслух, они отчеканились в неврозах власти и в линии ее границ. Но главное все же масштаб. Управляя РФ, имеешь дело с масштабом России, а он не просто площадь ее территорий.

Вызов тому, кто работает с масштабом России, – это колоссальная перегрузка для человека у власти. Центральное положение Команды РФ создано ее опытом балансирования среди вызовов на разрыв.

Это не извращение и не перверсия; это скорее накладки все той же русской трансверсальности. Но отсюда же подмена управления лояльностью. А далее подгонка русских под стандарты лояльности, что кончалось плохо всегда.

Кремль правит тем, чем управлять в обычном смысле нельзя, и люди, которые этим заняты, также не те люди, которым в обычном смысле можно довериться.

Место Путина в розе разломов Системы, и он, как столькие до него в Кремле, не выносит перенапряжения. Но если силы Системы РФ и разорвут его в будущем, пока что этого не случилось. Масштаб Путина все еще делает его сильней претендентов, и сомасштабного претендента нет.

глосса б: Система не извлекла урок из прошлых крахов своей мировой стратегии; ее опыт копится необдуманным в неизвестных местах. Где эти места опыта и успеем ли мы их вскрыть?

Фундаментальное свойство Системы РФ в том, что она а) в любой момент может стать неожиданно радикальна и б) по неясной причине не берет рисков в расчет.

Внешняя политика постсоветских государств сформирована извне, былой политикой Запада в их отношении. Политика России сложилась из суммы мод на стратегии Запада в роли стратегического эталона. При обвале 1991 года внешний фактор вмялся вовнутрь, и по сей день наша политика реагирует, враждуя со штампом, который ее оттиснул.

Действию именем «Великой неделимой России» вечно необходим фантом «Коварного единого Запада». Россия не смеет вырабатывать полномасштабную государственную стратегию, ибо место стратега в ней сдвоилось с образом заговорщика. Сам Путин и тот избегает занимать это место.

Внешнюю политику Системы РФ надо описывать как антиэкспертную, проводимую вопреки знаниям о себе и о мире. Близящаяся смена статус-кво отдает нас на растерзание нашим страхам, но не вернет знаний о мире. Эпоха затемнения глобальной среды оставляет Системе РФ лишь невыгодную функцию генератора хаоса. Состояние мира стремится к канунам Первой войны Четырнадцатого года, хотя военный сценарий все еще не обязателен. Этот Второй Четырнадцатый похож на своего знаменитого тезку пока только бессилием наций найти для новаций безопасную рамку.

Уже теперь планировщику важны сроки конца стабильности. Системе РФ нужна стратегия подготовки к сбою и отключению ее привычных практик. Решения будут приниматься практически моментально. Когда только выяснится объем беды, даже вульгарность нынешних политиков нам покажется излишне утонченной.

На чей масштаб вправе рассчитывать те, кто завтра будет вынужден что-то срочно предпринимать? Ничего, кроме Системы РФ, им неизвестно, и ничего масштабнее представить им не дано.

Дополнение двадцать второе к главе

О советниках государей

В Системе РФ советники правителя неважны, хороши они или плохи. Все важные государственные советы правитель сам оглашает советникам. Правителя с четкой дикцией тревожит не скудость умов, а бедность форматов, в которых можно блеснуть.

глосса а: Валдайский форум 2013 года, ввиду его шумного эха, стоит рассмотреть поближе.

Форум задумывался в ситуации начала 2000-х, в обстановке коммуникационной непроходимости для всего, что новый режим хотел о себе сообщить. Всех интриговал путинский Кремль, но никто не хотел его выслушать. Успешная, динамичная Команда не могла донести свои намерения до целевых групп на Западе. Валдай стал одной из программ деблокирования Кремля с целью смягчить западное непонимание.

Непонимание Системы РФ легче всего было свести к непониманию Путина. Так оно сведется к единственному вопросу: Who is mister Putin? А это вопрос управляемый, и ущерб от него лимитирован характером персонажа.

Вопрос подсказал ответ. Нужно место, где Путин, отвечая на вопросы о Путине, транслирует сам себя как message. Путинский нарратив создавался самими западными колумнистами, и речь не о коррупции, а о рефлексии в заинтересованном модусе. Но такая рефлексия наощупь найдет маршрут. Валдайское сообщество транслирует сообщение о Путине так, что эталон всегда предсказуемо свеж, но и загадочность его не страдает.

Чтобы не возникал вопрос – а зачем мы, собственно говоря, столько обсуждаем Владимира Владимировича Путина?

глосса б: С середины 2000-х на Валдае появляется вопрос-симптом Путину: «Пойдете ли еще на один срок?», «Уйдете ли в конце второго президентства?» и «Кто ваш преемник?» Медийно обычный вопрос, и журналисты должны его задавать. На Валдае такие вопросы задают аналитики – не видя, что вопрос к политику-игроку о его игре есть предложение поиграть с собой. Предсказуемость Путина генерируется, таким образом, предсказуемостью реагирования на него.