"Голодомор" на Руси - читать онлайн книгу. Автор: Сигизмунд Миронин cтр.№ 24

Почему-то считается, что если в 1925 г. в городах не было серьезных перебоев со снабжением хлебом, го это потому, что падение централизованных хлебозаготовок компенсировали частные заготовители. Но в конце 1927 г., несмотря на то, что плановые заготовки за 2-е полугодие на 10 % превысили уровень 1925 г., хлеба повсеместно не хватало, за ним выстраивались огромные очереди, так как частные заготовки были запрещены.

Почему-то считалось и считается сейчас, что для роста производства зерна надо было материально заинтересовать крестьян, но А. Чаянов показал, что это положение неверно. Материальная заинтересованность работает, если тягость труда не велика, как, например, случилось, когда на село пришла механизация. Однако при ручном труде повышение оплаты за зерно немедленно бы снизило производство зерна, что и было продемонстрировано после революции в годы нэпа, когда производство товарного зерна действительно снизилось. Поднять товарность сельского хозяйства можно было только через увеличение производительности груда, а увеличить производительность труда без механизации было невозможно. С другой стороны, трактора надо было обслуживать. А для их производства нужны рабочие для промышленности. Круг замкнулся.

Поэтому с середины 20-х годов усиливаются иные, неналоговые методы поступления средств в госказну, такие, как принудительные займы, заниженные цены на зерно. Поэтому в 1927–1928 годах частный сектор играл уже меньшую роль в снабжении городов, чем в предыдущие годы.

Денег же на реконструкцию села просто не было. С 1918 по 1949 год на долю сельского хозяйства приходилось капиталовложений менее 1 % национального дохода. Надежды на самопроизвольную кооперацию не оправдались. Роль производственных кооперативов в сельском хозяйстве была незначительна (в 1927 г. они давали только 2 % всей сельскохозяйственной продукции и 7 % товарной продукции).

К тому же отсталость сельского хозяйства была ужасающей. Россия убирала хлеб косами, которые покупала у Германии. Но нужда в зерне была огромная, ибо быстрый рост городского населения во время выполнения первого пятилетнего плана привел к перемещению большого количества людей в города и увеличил число людей, которых обеспечивало продовольствием государство, с 26 млн. человек в 1930 г. до 40 млн. чел в 1932 г.

Промышленность и сельское хозяйство в годы нэпа находились в перманентном кризисе. Это убедительно продемонстрировал в своих работах М. Таугер, который прямо пишет — нэп не был периодом истории СССР, при котором будто бы не было голода. М. Таугер указывает, что нэп был периодом хронического отсутствия безопасности в отношении продовольственного снабжения страны.

Особенно тяжелое положение сложилось в 1927 году, когда случилась засуха в Поволжье, на Украине и в ряде других районов, что вызвало резкое уменьшение собранного урожая, буквально до уровня ниже прожиточного минимума. Стихийно возникла «хлебная стачка», в результате которой несмотря на высокий урожай к январю 1928 года было заготовлено менее 300 млн. пудов зерна (менее 2/3 прошлогоднего уровня). Возникли серьезные трудности в снабжении хлебом городов и армии.

Венцом стала сильнейшая засуха и неурожай 1928 года. Архивные материалы КПСС и ГПУ сообщают об очень больших трудностях с продовольствием весной 1928 года, резком увеличении цен на хлеб, в городах зафиксированы огромные очереди за хлебом, имели место забастовки рабочих в Московской и Ленинградской областях, на Украине и на Урале.

Низкий урожай 1927 года привел к недостатку посевного материала. Поэтому весной 1928 года крестьяне стали использовать резервные фонды, и была засеяна только половина обычных площадей. Весна 1928 года была поздняя, холодная и сухая. Пылевые бури сдули почву с посевами во многих областях, что привело к необходимости пересева. В июне и июле 1928 года была засуха, а в августе пошли обильные дожди, которые только испортили все дело. К концу лета стало ясно, что неурожай случится в 8 областях Украины. Урожай оказался в 2,2 раза ниже, чем в 1926 году и одним из самых маленьких за декаду, хотя и больше, чем в 1924 году. Особенно пострадали Одесская, Николаевская и Херсонская области. Эти 9 территорий давали 50 % зерна, производимого на Украине.

Как результат голода на Украине во второй половине 1928 года советскому правительству пришлось ввести нормирование распределения продуктов в крупных городах; одновременно был увеличен импорт зерна.

Летом 1928 года была создана Украинская госкомиссия для помощи жертвам неурожая. Ее работа позволила спасти жизни сотням тысяч взрослых и детей в 1928–1929 годах. В сентябре 1928 года председатель ЦИК Украины опубликовал воззвание, в котором призывал крестьян из областей с хорошим урожаем помочь голодающим в зонах неурожая.

Хороший урожай в 1928 году в Казахстане позволил выделить хлеб в помощь Украине… Украине было выделено 233 тыс.т. зерна. Кроме того, было позволено оставить на внутренние нужды 130 тыс.т. зерна из собранного на Украине урожая. 21 августа 1928 года были снижены налоги для крестьян. Наконец, 4 сентября 1928 года Совнарком выделил 10,5 млн. рублей сельскому хозяйству Украины для того, чтобы обеспечить осенний сев. Кроме того, существенная помощь выделялась в рамках Красного Креста. Из этого примера видно, что Советское правительство, несмотря на довольно жесткий характер некоторых его репрессивных мер, на самом деле оказывало огромную помощь своему населению во время неурожаев.

Можно сделать вывод: нэп не решил продовольственную проблему в стране. Но улучшил ли он жизнь крестьян? Антисоветчики всех мастей, как пишет В. Пихорович, «намеренно затушевывают разницу между жизнью советского колхозного села и того села, которое было до колхозов, до того, как Советская власть дала селу машины, построила дороги, провела электричество, дала сельским детям полноценное образование. Вместо этого они рисуют совершенно необоснованные фантасмагорические идиллии, которые, видите ли, так безжалостно разрушили большевики.

На самом деле прекрасного в сельской жизни времен нэпа было немного. Поскольку оппоненты широко применяют свидетельства очевидцев, то и мы поступим таким же образом. Итак, по свидетельствам жителей одного из сел Черкасщины, накануне коллективизации кулаки в их селе отличались от бедняков только тем, что они не голодали. Но точно так же, как и бедняки, они работали с утра до ночи. Все поколения семьи спали в одной комнате вповалку на полатях (нарах). Здесь рождались, здесь умирали. О постельном белье не могло быть и речи».

Так нужна ли была России коллективизация и индустриализация? Слово имеет товарищ Сталин: «Задержать темпы — это значит отстать. (Старую Россию)… непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы… Били шведские феодалы… Били англо-французские капиталисты… Били потому, что это было доходно и сходило безнаказанно… Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

Да, выбор небогатый. Вопрос стоял остро: речь шла не об усилении обороны «на всякий случай». Сталин предвидел конкретную угрозу, мировую политическую тенденцию к развязыванию Второй мировой войны, а в 40–41 годах, как свидетельствует А. М. Василевский, неоднократно говорил ему: «Далее 42-го года мы в стороне не удержимся».