Апокалипсис от Владимира - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Рудольфович Соловьев cтр.№ 36

— У меня нет ответа, — сказал Билл, — должно быть, ему было не до нас. Много дел. Вот ведь вроде в Израиле жизнь наладилась?

— Какая жизнь?! - Меня аж передернуло. — В этом городе нет смертей, но заметь, что и рожать перестали! Что, разом у всех женщин младенцы не хотят вылезать из утробы?

— Не младенцы, — насупился Билл.

— А кто?

— Правильнее говорить — плод.

— Слушай, филолог, ты хоть понимаешь, о чем я говорю? Что ты придираешься по пустякам?! Посмотри — мы живем в странной реальности: апостолы в отдельных странах и для выборочных категорий граждан устроили настоящий геноцид, назвав его Страшным судом. Ничего не напоминает, не смущает? Как к нам могут относиться люди, если мы просто испепеляем их знакомых и родственников? Заметь, мы ведь начали не с преступников всех мастей, а пошли по пути личной мести. Убийц, насильников и казнокрадов мы не тронули…

Я замер — одна и та же мысль одновременно обожгла нас с Биллом. Мы переглянулись.

Идея была настолько красивой, что даже странно, почему мы ее раньше не воплотили в жизнь. Разумеется — вначале надо было осудить всех преступников! Выгода налицо: впервые в истории неотвратимость наказания будет стопроцентной и произойдет полное очищение общества от асоциальных элементов. А какой будет воспитательный эффект для молодежи, увлекающейся ложной бандитской романтикой!

Вот сказанул! Хоть в многотиражку Управления по делам наказаний отправляй. Одним словом — совок. Видимо, из подкорки советские штампы уже ничем не вытравить.

— А что на это скажет Даниил? — спросил Билл. Его до сих пор трясло от недавно прошедшей взбучки, и перспектива очередного разбора полетов определенно беспокоила. Я хлопнул его по плечу:

— По сравнению с тем, что ты уже натворил, братец, это будет не так страшно. Хотя общее число жертв точно будет под миллион!

— Это если мы ограничимся Штатами и Россией, — заметил Билл, — а если в мировом масштабе?

— Биллушка, ты случаем кино про Чапаева в детстве не смотрел? Уж больно ты Петьку этой фразой напоминаешь! — Я улыбнулся: — Отвечу: в мировом масштабе никому мало не покажется, но на такое со всех сторон правильное деяние Даниилу точно возразить будет нечего.

— Вряд ли, — Гейтс нахмурился, — еще начнет разбойниками, которые вместе с Христом были распяты, попрекать. Один-то покаялся и в Христа уверовал, а вечером уже восседал у престола отца Его.

— Может, — задумался я. — Ну, значит, надо дать им шанс, предупредить заранее. Предоставить определенное время для размышления, а по истечении его привести приговор в исполнение.

— Хорошая задумка, — Билл потер переносицу, — но как нам ее покорректней осуществить? И с каких категорий граждан, нарушивших закон, начинать будем?

— Ты где этой словесной шелухи про граждан нахватался? — Я сурово нахмурил брови и осуждающе посмотрел на младшего апостола: — Ладно я, мне простительно. Я все-таки продукт советской эпохи — октябренок, пионер, комсомолец. «Нерушимый союз партийных и беспартийных», «Партия и Ленин — близнецы-братья», «Решения 25-го съезда КПСС в жизнь», «Слышишь, шпалы гудят — БАМ», «Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги» и все такое. М-да… А ты, сытый форин, чего так говоришь?

Билл расплылся в самодовольной улыбке. По-солдатски вытянулся, щелкнул каблуками, вытаращил глаза и гаркнул, пародируя собственное представление о Кремлевском карауле: — Виноват, товарищ Первый апостол!

Зрелище было настолько неожиданным и комичным, что удержаться было невозможно. Я прыснул в ответ и легонько ткнул Билла в живот:

— Подтяни пузырь, стоишь, как беременная баба, а не верный защитник Социалистической Родины. Ничего, со мной поведешься, еще не такого наберешься! А теперь о деле. Если незатейливо привести к единому знаменателю абсолютно всех преступников, то мы опять превысим свои полномочия. Ведь, как ни крути, существуют разночтения в уголовных кодексах разных стран. Что, если, скажем, болгарин совершит преступление в Эмиратах, которое в его стране таковым не считается? Какой из кодексов нам с тобой применять? Или наши ребята, взорвавшие террориста в Катаре? По местным законам это тюрьма, а по нашим — ковровая дорожка и правительственная награда.

— Владимир, а зачем нам вообще задумываться на эту тему? Ведь мы же не разбираем оттенки цветов, здесь все гораздо проще. Считай, бинарная система: или-или. Если грешен — душу в Ад, если чист — в Рай.

— Это смотря с кем сравнивать. — Я покачал головой. — Так мы вообще без свидетелей наших подвигов останемся. Увы, дорогой друг, экзамен на сообразительность ты провалил — не предложил объективных критериев отбора.

— Ну, это очевидно, — буркнул обиженный Гейтс, — десять заповедей!

— А вот дуться не надо, рядовой! На обиженных воду возят! — Я настолько вошел в образ отца-командира, что никак не мог сбросить эту солдафонскую словесную шелуху. К счастью, кроме надутых губ, Билл ничем не выказывал своего недовольства моим поведением.

— Предположим, что мы пойдем по предложенному тобой пути, — продолжал я. — Во-первых, заповеди делятся на запрещающие и предписывающие. По поводу «не убий», «не укради», «не возжелай» и «не лжесвидетельствуй» еще более-менее понятно, а вот как быть с соблюдением дня субботнего и почитанием родителей? Что, заставим всех христиан вместо воскресенья ходить в храмы по субботам? Или пусть лучше вообще оттуда не выходят, чтобы не дай бог не промахнуться с календарем?

— Согласен, — моргнул Билл. — Давай тогда начнем с запрещающих заповедей!

— Прелюбодеяния считать преступлением? А гомосексуализм? В Левите сказано, что кровь их на них. Нас с тобой прогрессивная общественность и так на дух не переносит!

Билл улыбнулся:

— А зачем нам их любовь? В исторических хрониках о нас все равно не будет записи — некому будет не только записывать, но и читать. Прелесть нашего положения состоит в том, что мы над законами общества. Даниил назначил нас волей Своей, и никто из субъектов права ничего не сможет с этим поделать. Говоря их языком, мы вне юрисдикции.

— Прекращай умничать, — я снова ткнул Билла в бок, — у меня есть элегантное решение.

— Весь внимание, товарищ командир!

— Предлагаю разбить задачу на две. А именно: кого привлечь и как привлеченных оповестить. Ответ на поверхности. Сказано: «…пришел я исполнить закон». Таким образом, все те, кому по предписаниям в Ветхом и Новом Заветах за их деяния светит смертная казнь, — те ее и получат.

— Разумно, — согласился Билл.

— Спасибо. Теперь давай подумаем о том, как граждан предупредить. Можем каждому из них письмо послать, но не факт, что оно дойдет, так как почта не идеальна, да и что греха таить, не все читать умеют. Так что этот вариант сразу отпадает. Звонить мы тоже никому не станем — несколько миллионов звонков в наши планы определенно не входят. Остается только нетривиальный вариант. Давай каждому в ухо предупреждение нашепчет его личный ангел смерти! Наши смертоносные ребята выйдут на позиции, но перед тем как атаковать, пусть пошепчутся с осужденным и сами на месте оценят глубину раскаяния.