В горах пощады нет - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Самаров cтр.№ 36

* * *

Подполковник Бурлаков никогда не любил допросов, знал эту свою слабую сторону лучше других и расстраивался, когда ему казалось, будто и другие эту слабость замечают. Тем не менее перебороть себя не мог. Сам не участвовал и смотреть не любил. Но допросы обычно проводились с пленными. И часто бывали достаточно жесткими. Бурлаков всегда чувствовал себя неуютно, когда жесткость проявлялась к человеку, который сам тем же ответить не в состоянии, хотя он понимал прекрасно, что допрос в разведке – атрибут необходимый, если не сказать, что обязательный, и уметь вести его, в том числе и методами психологического, силового и болевого воздействия, обязан каждый офицер спецназа военной разведки. В данном же случае допрашивать предстояло не пленника, а спасенного. И даже, по большому-то счету говоря, не допрашивать, а только расспрашивать, беседовать. И потому Александр Григорьевич, даже с некоторой долей демонстративности, двинулся следом за Максимовым к передовому дозору, чтобы присутствовать при, так сказать, беседе, хотя беседа и должна была проводиться без чаепития. Вместо чаепития было организовано водопитие. Как сразу увидел подполковник, сидящему на земле немолодому чеченцу дали фляжку, и он жадно глотал воду маленькими глоточками и с перерывами. Даже не спрашивая самого пострадавшего, Александр Григорьевич мог бы сказать, что тому досталось несколько ударов в горло. Видимо, есть какие-то повреждения «адамова яблока», и потому каждый глоток страдающему от жажды человеку давался с болью.

Санинструктор только что промыл лицо Джунида Аднанова тампонами, пропитанными хлоргексидином. Окровавленные тампоны лежали здесь же, рядом. Но теперь, после промывки, стали хорошо видны три рваные раны на лице. Была рассечена бровь, сильно – от удара, может быть, ногой – рассечена скула, и небольшое рассечение присутствовало на середине лба. Само лицо было опухшим, но не несло синяков, как обычно бывает при избиении. Свежесть ранений определить было трудно, поскольку при промывке их смылась и легкая короста. Но раны не кровоточили, значит, не нанесены совсем недавно.

– Тебя когда бьют, у тебя синяки остаются? – тихо спросил подполковник капитана Максимова вроде бы ничего не значащим голосом.

Тот понял сразу.

– Я обычно не даю себя бить… Думаете, товарищ подполковник, «подстава»?

– У меня нет оснований так думать, но отсутствие синяков меня смущает. Боюсь, здесь что-то не так, как он рассказывает. Присмотрись внимательно и каждому слову не верь… Но, в общем, я пока возможности «подставы» не вижу… Я пока запрошу на него данные.

От присутствия при беседе пришлось отказаться и возвращаться в общую колонну, где вместе с офицерами штаба шел и радист отряда младший сержант Акинфиев.

– Сколько у нас до сеанса?

– Час двадцать три минуты, товарищ подполковник, – точно ответил младший сержант.

Сеанс планировался заранее, и для его проведения необходимо было, чтобы противоположная сторона вышла в эфир одновременно. Время сеанса подполковник Бурлаков назначил сам еще при первичной разработке маршрута.

– Вариант экстренной связи…

– Предусмотрен только после предупреждения телефонным звонком…

– Так мне проще по телефону поговорить, – проворчал Александр Григорьевич, хотя ворчать следовало бы на себя, и отошел в сторону.

У связистов свои правила, распоряжаться которыми он не мог. Но трубка сотовой связи давно уже заменяла в войсках радиосвязь и, как поговаривали, вскоре обещала заменить полностью, когда будут созданы трубки с возможностью шифрования и дешифрования речи, что-то аналогичное телефону ЗАС [18] . И Александр Григорьевич набрал номер командира бригады.

– Товарищ полковник, не побеспокоил?

– Да, Александр Григорьевич, беспокой…

– У нас до сеанса связи еще больше часа. Сейчас передовым дозором обнаружен в кустах связанный и избитый человек. Некто Джунид Аднанов, житель ближнего к нам села, хотя и далекого от нас… Запишите имя…

– Я записал. Джунид Аднанов…

– Если можно, срочно «прокатать» его по всем картотекам.

– Что с ним случилось?

– Не отдал дочь замуж за какого-то бандита. Бандиты вошли в село, его увели. Два дня водили с собой, били, потом связали и бросили в кустах умирать. Это по его же собственным словам. Меня смутило то, что после обработки окровавленного лица санинструктором у него не нашлось ни одного синяка. Что-то в этом деле не так, но не можем сами разобраться. Похищение обязательно должно пройти по милицейским сводкам из Чечни. Поручите кому-нибудь…

– Узнаем. Как график?

– Был запас двадцать восемь минут. Сейчас его съедаем…

– Еще вопросы…

– Новости о Тамарове…

– Идет по маршруту… Бросил бронетранспортер. Грузинский подполковник с ним, несмотря на сломанную ногу. Больше ничего. Ты теперь к нему ближе…

– Тогда у меня все.

– Я наведу справки и прикажу срочно передать тебе данные. Или даже сам позвоню. Жди…

* * *

Капитан Максимов выглядел задумчивым.

– Что там твой спасенец?

– Говорит, банда около сорока человек. Я таких крупных в последнее время, честно скажу, не встречал. Может, кто-то объединился? Они же и должны идти на соединение. Еще следует учитывать, что у страха глаза велики. Человек не военный, да еще напуганный, точно сказать может редко, если специально не считал. Насчет вооруженности сказать ничего не может, потому что ничего в оружии не понимает, кроме автомата, ни с чем не встречался, и вообще он был в таком положении, что обращать на что-то внимание было сложно. В этом он прав. Когда человека захватили, когда его избивают и тащат за собой на веревке, как ишака, мало что увидеть сможешь. Направление, в котором банда ушла, Джунид показал твердо. Видел, как они уходили.

– Разведка…

Максимов кивнул.

– Аношин вернулся, все обыскал, никаких следов. Может быть, ночь мешает. Но Аношин парень опытный. Иголку в стоге сена, как говорится, отыщет… Хоть какой-то след нашел бы обязательно… Он даже предположил поворот банды в сторону перевала, в том направлении поискал. Тоже ничего… Даже сломанной ветки не нашел…

– Интересно, – сказал подполковник. – За нашей спиной смотрел?

– Я сразу по возвращении его туда отправил.

– Ладно. Дождемся его, дождемся сообщения командира бригады, потом двинемся. Нам время терять нельзя. Запас уже кончился… Если банда не из наших, то на нее и отвлекаться не будем…

– Отстаем на четыре минуты, – показал Максимов точное знание графика и ситуации. – Аношин вот-вот вернется.

Раньше Аношина позвонил командир бригады.