ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа - читать онлайн книгу. Автор: Аллен Даллес cтр.№ 62

А ведь во время Второй мировой войны американки часто разделяли опасности с мужчинами, участвуя в разведывательных операциях. Некоторые из них сбрасывались на парашютах во Францию в составе десантных групп, предназначенных для поддержки французского подполья. И если ныне в направлении разведчиц в горячие точки нашей планеты, где люди рискуют жизнью и здоровьем, мало резона, то в военные годы многие американские женщины длительное время действовали бок о бок с мужчинами в тылу противника в условиях полного лишения современных удобств и, более того, ежедневно подвергаясь смертельной опасности.

Человек, в большей степени заинтересованный в умственном труде, чем в общении с людьми, предпочитающий наблюдать и размышлять, нежели действовать, будет лучшим аналитиком, чем оперативником. По этой причине неудивительно, что люди с академическим образованием и научным складом ума выполняют в разведке большую часть аналитической работы.

В оперативники же набираются люди активного действия, не испытывающие трепетного преклонения перед общепризнанными нормами поведения и правилами. Главное, они должны быть жизнерадостными, любознательными, неутомимыми, общительными и умеющими быстро располагать к себе окружающих.

Тот, кто собирается заняться разведывательной деятельностью, должен иметь солидную основу, то есть быть широко образованным, обладать глубокими познаниями в области истории, знать иностранные языки и желательно располагать хотя бы некоторым опытом в международной области. Карьере разведчика, таким образом, способствуют полученные им образование и приобретенный опыт. Собственно, это и определяет направление его деятельности — будет он аналитиком или оперативником. Если он технический специалист, то тогда ему предложат работать в какой-либо специализированной области разведки. И еще одна существенная вещь. Если аналитик может посвятить себя в течение многих лет какой-то определенной области, то с оперативником дело обстоит иначе, поскольку для него самое важное — в совершенстве владеть разведывательным искусством. Другие знания, скажем, знакомство с каким-либо конкретным районом земного шара или владение каким-либо иностранным языком, имеют второстепенное значение. Оперативник за время своей службы обычно не один раз меняет страну или район мира, где действует, и искусство разведки он постигает в разведшколе и затем непрерывно совершенствует его в течение всей своей карьеры, особенно в ходе выполнения заданий, когда он действует в значительной степени или совершенно самостоятельно и на собственный страх и риск.

В разведывательных школах применяются многие методы, используемые при обучении другим профессиям, с тем чтобы дать будущему офицеру разведки не только знания, но и опыт, а также привить ему чувство уверенности в себе. Однако шпионаж, в отличие от многих других профессий, не является бизнесом, в котором даже значительные ошибки в практической работе, не говоря уже о мелких просчетах, могут восприниматься с улыбкой или сопровождаться плоскими остротами, как это обычно делается на военной службе. В разведшколах ведутся учебные курсы по географии и иностранным языкам, которые не очень отличаются от университетских, но построены так, чтобы слушатель получил все нужное для профессии разведчика. Кроме того, там преподают специальные дисциплины: как ведется разведывательная служба, каким образом надо анализировать информацию, как составляются разведдонесения и тому подобное. Существенная часть подготовки офицера-оперативника — практическая работа; в ходе обучения используются конкретные методы юридических школ и военных училищ, в частности, методы сбора доказательств. Создаются также конкретные ситуации, максимально приближенные к жизни, в которых слушатель должен действовать так, как если бы он действовал самостоятельно в той или иной зарубежной стране.

В курсе «Методы разведывательной работы» изучаются операции разведок США и других стран. Учебные материалы, которыми пользуются слушатели, не конспекты или тексты прочитанных лекций, а копии подлинных дел — агентурных и оперативных донесений агентов, инструкций, указаний, переписки между центром и зарубежной точкой, результатов расследований, наружного наблюдения, проверок и других документов, подшитых в хронологическом порядке. По ним можно видеть, как изо дня в день развивались события и осуществлялось руководство операцией. Чтение таких материалов захватывает слушателей сильнее увлекательных романов. Но не это главное, знакомясь с настоящим делом, они видели, где были допущены ошибки, имелась ли возможность избежать их, чего не предусмотрели оперативные работники, которые вели дело, и так далее. Аналогичный метод, к слову сказать, применяется на юридических факультетах. Там студент тоже имеет возможность досконально изучать архивные дела. Он знакомится с показаниями свидетелей и может видеть, в каком месте судья упустил момент, чтобы задать обвиняемому или свидетелю нужный вопрос, и когда при обсуждении итоговых результатов присяжные не смогли привести наиболее убедительное доказательство невиновности подсудимого. Подобным же образом слушатель разведшколы, изучив во всех деталях реальное дело, начинает постепенно понимать, на каком этапе офицер разведки беспечно упустил возможность задать своему агенту вопрос, который помог бы установить, что последний двурушничает, как это выяснилось значительно позже. Или когда разведчик забыл оговорить со своим агентом сигнал опасности, что привело к разоблачению агента противником. Или же когда с агентом была разработана слишком сложная система связи, из-за чего произошла потеря важного канала информации, так как агент не смог запомнить, что он должен делать, чтобы вовремя передать свое сообщение. Подобное изучение реальных дел высвечивает ошибки, без которых не обходится ни один человек. А у будущего разведчика такой метод вырабатывает правильную реакцию на непредвиденные ситуации, которые, несомненно, будут возникать в его предстоящей деятельности.

Детальное изучение громких в прошлом дел — о некоторых из них я уже упоминал — необходимо прежде всего для того, чтобы слушатель мог понять, в чем причины успехов и неудач выдающихся разведчиков, имена которых навсегда остались в истории разведывательного искусства. Каким образом Редль, Зорге и другие известные шпионы сумели активно действовать столь длительное время? Что привело в конце концов к провалу? Как удалось русским изолировать друг от друга отдельные звенья «Красной капеллы» и канадской сети атомного шпионажа, что арест одного шпиона или даже разоблачение части организации не привели к ее провалу в целом?

Сравнивая специфику методов различных спецслужб, слушатель учится распознавать слабые стороны приемов, используемых ими. В конце концов он начинает сразу определять характерные черты приемов, применяемых разведчиками разных наций, так же, как и человек, изучающий международную политику или военные доктрины тех или иных стран. Все это нужно разведчику, чтобы понимать, что он может ожидать от своих будущих противников.

Создание ситуаций, приближенных к реальной жизни, в разведывательных школах преследует цель достичь тех же конечных результатов, какие стремятся получить в армии, организуя боевую подготовку личного состава в условиях, имитирующих настоящую войну, когда применяются снаряженные боеприпасы. Такая подготовка была впервые проведена во время Второй мировой войны в училищах сухопутных сил США, где курсантов обучали, как допрашивать военнопленных. Перед ними ставили человека, одетого в офицерскую или солдатскую форму противника, прекрасно говорившего по-немецки или по-японски. Он разыгрывал из себя попавшего в плен. Ему это было сделать нетрудно, так как для этой цели подбирали профессиональных актеров. Войдя в роль, он делал все возможное, чтобы сбить с толку и одурачить курсанта, ведшего допрос. Предварительно актеров знакомили с десятками приемов, которые пускали в ход настоящие вражеские офицеры и солдаты, взятые в плен на фронтах в Европе и Азии. «Пленный» то отказывался говорить, то обрушивал на следователя поток малозначимой и сумбурной информации. Он был то замкнутым, то наглым, а то и раболепным. Он мог даже угрожать следователю. После нескольких «сеансов» следователь был уже лучше подготовлен к допросу реального военнопленного или псевдодезертира, и его не так-то просто было чем-то удивить.