ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа - читать онлайн книгу. Автор: Аллен Даллес cтр.№ 48

Советская шпионская организация в Германии и на оккупированных немцами территориях к концу 1942 года была разгромлена. Восстановить ее было не только слишком опасным, но и просто невозможным делом. Поэтому Советы перенесли центр тяжести своих разведывательных операций в Швейцарию. Поскольку там не было советских дипломатических учреждений, московский шпионский центр действовал через свою нелегальную резидентуру. В ход опять пошли подпольные радиопередатчики. В альпийской республике в годы войны действовали по меньшей мере три такие радиоточки, пока их не обнаружила и не ликвидировала швейцарская контрразведка [104] .

Все, что изложено здесь мною, вовсе не исчерпывает широкой гаммы людских и технических средств, находящихся в распоряжении контрразведки. Главная ее деятельность дополняется незаметной работой по накапливанию сведений в досье и картотеках, составляющих становой хребет любых контрразведывательных усилий. Одним из больших достижений в совершенствовании системы контршпионажа можно считать частичную механизацию картотечного учета, что способствует быстрому и точному получению необходимых данных из банка контрразведывательной информации, собранной во всем мире.

Поскольку значительная часть повседневной деятельности контрразведки состоит во внимательном изучении всех деталей, пусть даже самых мелких, и отличается однообразием, ее всеохватывающие и хитроумные операции очень напоминают гигантскую шахматную игру, доска которой — целый мир.

Выведывание секретов за «железным» и «бамбуковым» занавесами для Запада значительно облегчалось с помощью «добровольцев», которые являлись сами и предлагали свои услуги.

Нам не всегда нужно самим добывать секретные сведения об интересующем военные или гражданские власти США советском объекте. Данные о нем могут поступить от людей, хорошо с ним знакомых, которые перешли на нашу сторону. Появление перебежчиков — это не дорога с односторонним движением. С Запада люди тоже уходят к Советам. Но к нам перешло гораздо больше «добровольцев», чем от нас к противнику.

В ходе венгерской революции в 1956 году более четверти миллиона человек бежали на Запад. Эмигранты доставили нам сведения о всех аспектах технологических, научных и военных достижений в Венгрии и тем самым помогли составить прогноз развития этой страны на долгие годы вперед. Среди сотен тысяч беженцев и эмигрантов из Восточной Германии, других сателлитов и коммунистического Китая, прибывших на Запад после конца Второй мировой войны, нашлось немалое число оказавших нам подобную помощь.

Термин «дезертир» часто используется в международном политическом языке, а также в разведывательном жаргоне для обозначения официальных лиц и хорошо осведомленных людей, главным образом из стран коммунистического блока, которые покинули свою родину и уехали на Запад. Однако этот термин обижает людей, которые отреклись от общества и покинули его, чтобы присоединиться к лучшему.

Я не настаиваю на том, что так называемые дезертиры бежали на Запад лишь вследствие идеологического и политического несогласия. Одни потерпели крупные неудачи в своей карьере, другие испытывали страх, что режим в их странах еще более ужесточится, третьи соблазнились, возможностью сделать свою жизнь безбедной и легкой. И все же если не большинство, то значительная часть эмигрантов и беженцев оказались у нас по идеологическим мотивам. Они почувствовали такое отвращение к жизни в коммунистическом мире и столь огромное стремление изменить к лучшему свою жизнь, что больше не могли терпеть. Поэтому в данном случае я пользуюсь термином «дезертир» весьма редко и к тому же с оговорками, предпочитая называть таких людей «добровольцами».

Если человек, перешедший к нам, занимал заметное место в советской чиновной иерархии, он хорошо знает сильные и слабые стороны коммунистического режима, его интриги и скандалы, его неэффективность и коррупцию. Если же он специалист, ему непременно известно состояние дел в его области, технологические достижения, секреты производства и так далее. «Добровольцами» могут быть военнослужащие, дипломаты, ученые, инженеры, солисты балета, спортсмены и, правда не столь часто, — офицеры разведки. За «железным занавесом» имеется много недовольных, которых мы не знаем, но которые серьезно помышляют о бегстве.

Кое-кто из них еще колеблется сделать последний шаг из-за страха перед неизвестностью, их ожидающей.

Нам необходимо шире оповещать о том, что добровольно перешедших на нашу сторону встретят радушно, им гарантируют безопасность и счастливую жизнь в нашем обществе. Каждый раз, когда вновь прибывающий политический эмигрант выступает на радиостанции «Голос Америки» и заявляет, что он счастлив быть здесь и что с ним обращаются хорошо, должностные лица за «железным занавесом», которые подумывают поступить таким же образом, примут его слова близко к сердцу. Они станут конкретно прикидывать, каким образом им нужно будет поступить, если их пошлют на Запад в составе делегации или, скажем, назначат торговыми представителями в Осло или Париж. Значит, нам нужно добиться того, чтобы каждый эмигрант или беженец после прибытия на Запад обязательно обратился по радио к своим бывшим согражданам. И еще одно. Граждане стран советского блока, выезжающие в краткосрочные командировки, оставались бы гораздо чаще на Западе, если бы у Советов не существовала практика открыто задерживать в качестве заложников их жен и детей.

Советский ученый Олег Ленчевский, стажировавшийся в Англии по стипендии ЮНЕСКО, обратился в мае 1961 года с просьбой о предоставлении ему политического убежища к местным властям. Но напрасно он пытался получить от Москвы разрешение его жене и двум дочерям покинуть страну и присоединиться к нему. Его личное обращение в форме письма Хрущеву было опубликовано во многих западных газетах. Советский лидер, как и ожидалось, не снизошел до этой просьбы. Да и не мог, поскольку хорошо знал: если бы он выпустил семью Ленчевского из России, это стало бы прецедентом для других диссидентов.

По-моему, если бы гражданам коммунистического мира предоставили возможность свободного выезда за границу, число беженцев из государств за «железным» и «бамбуковым» занавесами достигло бы без преувеличения астрономической величины. А так, несмотря на все рогатки и препятствия, их количество, начиная с конца Второй мировой войны и до конца 1961 года, когда возвели Берлинскую стену, составило свыше 11 миллионов.

Коммунисты готовы предпринять все возможные меры, чтобы не упустить ценного для них специалиста и вообще всех, кто может принести пользу для свободного мира. Западные ученые на международных конференциях, в которых принимали участие делегаты из коммунистических стран, часто пытались завязать дружеские контакты с кем-нибудь из них. И нередко сталкивались со «специалистами», которые не могли двух слов связать. Они оказывались сотрудниками КГБ, отвечавшими за безопасность делегации. Но главная их задача состояла в том, чтобы не спускать глаз с настоящих ученых: как бы те не решили остаться в свободном мире.