Парадокс Андропова. "Был порядок!" - читать онлайн книгу. Автор: Олег Хлобустов cтр.№ 67

Из предмета и контекста исторического анализа Н. В. Петрова, равно как и других «критиков» Андропова, исключаются концептуальные взгляды «главного противника» – стратегов США и других ведущих империалистических государств, – на цели и задачи внешнеполитического противоборства с СССР, а также на роль и назначение «психологической войны».

Эти авторы не учитывают реальной эволюции, смены парадигм, концептуальных подходов зарубежных теоретиков геополитического противоборства с СССР, которые также претерпели ряд существенных трансформаций – от внешнеполитической концепции «сдерживания коммунизма» Г. Трумэна (1947–1953), «отбрасывания коммунизма» Д. Эйзенхауэра (1954–1963), до политики «наведения мостов» Л. Джонсона (1964–1980) и стратегии «сокрушения империи зла» Р. Рейгана (1981–1988). На наш взгляд, без учета этих реальных доктринальных, стратегических и тактических установок «главного противника» в области «тайной войны» против Советского Союза провести объективный анализ деятельности КГБ СССР в целом, и его 5-го Управления в частности, невозможно.

Следует отметить, что зарубежными теоретиками скрытого противоборства и разведывательно-подрывного воздействия на Советский Союз идеологические диверсии рассматривалась не только как составная часть «психологической войны», но и как важнейший инструмент реализации политики холодной войны, нацеленной на достижение победы над геополитическим соперником и конкурентом.

Чтобы разобраться с вопросом о сущности и назначении идеологических диверсий, обратимся к работам признанных авторитетов в деятельности спецслужб, с которыми пришлось познакомиться Андропову.

Еще в первом отечественном научном труде, посвященном вопросам разведки, вышедшем в 1911 году, «Тайные силы (Военное шпионство)», генерал-майор В. Н. Клембовский подчеркивал, что целью деятельности разведки является добывание сведений об армиях, вероятных театрах военных действий, о населении и об экономике потенциального противника.

При этом к группе «Сведений о населении» были отнесены: примерная густота населения, состав его по племенам и вероисповеданиям, настроения жителей, их нравы, обычаи, род занятий, степень зажиточности, административное устройство, количество и характер населенных пунктов.

В числе общих выводов Клембовский указывал, что потом неоднократно повторялась многими писавшими о проблемах обеспечения страны: «Пока идеи о всеобщем разоружении и всесветном мире не вышли из области мечтаний, каждое государство должно быть готово к войне со своими соседями».

А готовность эта выражается, в том числе, и во внимательном изучении средств борьбы сопредельных государств, что звучит по-прежнему актуально и сегодня. Поэтому автор указывал и на «необходимость постоянного осведомления о намерениях и силах, как материальных, так и нравственных, своих соседей». В то же время подчеркивая необходимость скрывать собственный оборонительный потенциал.

В записке, представленной в 1915 г. в комиссию по реорганизации российской контрразведки В. А. Ерандаковым, до этого в течение 5 лет возглавлявшим Петроградское контрразведывательное отделение (КРО), подчеркивалось, что германская разведка осуществляет не только сбор военных сведений о действующей армии, но и активно ведет дипломатическую, торгово-промышленную (экономическую) разведку, организует акты саботажа и диверсий, ведет подрывную пропаганду [142] .

В одной из первых советских работ, изданном в 1921 г. учебном пособии «Канва агентурной разведки», заместитель начальника отдела агентурной разведки Разведывательного управления Рабоче-Крестьянской Красной армии (РККА) Александр Иванович Кук подчеркивал два важнейших вывода:

1. Агентурная разведка не разграничивает понятий мирного и военного времени.

2. К числу важнейших политических задач разведки относится оказание целенаправленного воздействия на население враждебного государства посредством прессы, пропаганды, распространения слухов, распространения определенных идей и взглядов, подрывающих веру во власти собственной страны.

И уже история Первой мировой, особенно деятельность германской разведки в этот период времени, давала немало оснований для подобного умозаключения.

Подчеркнем при этом одно чрезвычайно важное обстоятельство: аналогичные взгляды на задачи и роль спецслужб в будущем, характер и содержание «тайной войны» высказывали и зарубежные исследователи, ведь уроки Первой мировой изучались всеми участвовавшими в ней государствами, и из них делались соответствующие выводы на будущее.

Как бы вторя Куку, в 1923 г. руководитель германской разведки в годы Первой мировой войны Вальтер Николаи пророчески писал о будущей роли разведки в мировой политике: «По пути к будущему развитию идет разведка, стремящаяся этот путь распознать и на него повлиять…. Тайная сила разведки будет в будущем гораздо более значительной, нежели была в прошлом и есть в настоящее время».

В предисловии к изданной в Париже в 1938 г. книге о деятельности германской разведки в годы Первой мировой войны вице-председатель Высшего военного совета Франции генерал Максимилиан Вейган пророчески писал:

«Вероятно, никогда еще столько не говорили о войне, как теперь. В разговорах все сходятся на том, что если бич войны снова поразит Европу, то на этот раз война будет «всеобъемлющей» («тотальной»). Это значит, что в борьбе будут участвовать не только люди, способные носить оружие, но будут мобилизованы и все ресурсы нации, в то время как авиация поставит самые отдаленные районы под угрозу разрушения и смерти».

Напомним, что писалось это еще за полтора года до начала реализации гитлеровских планов по «расширению германского жизненного пространства», но когда уже предчувствие новой большой войны и беды стало постепенно овладевать сознанием элит сопредельных Германии государств.

«Наряду с открытым нападением на врага, – продолжал Вейган, – в широких масштабах развернется и так называемая «другая война» – война секретная и также «всеобъемлющая», в задачу которой войдут деморализация противника, восстановление против него широкого общественного мнения (пропаганда), стремление узнать его планы и намерения (шпионаж), препятствование снабжению (диверсии в тылу)….»

Здесь следует отметить, что Максимилиан Вейган хорошо знал предмет, о котором он говорил, поскольку до этого в течение 5 лет возглавлял французский Генеральный штаб, которому подчинялось знаменитое «2-е бюро» – военная разведка Франции.

А в описываемый период он лично вел переговоры с турецкими властями и представителями антисоветской кавказской послереволюционной эмиграции об организации разведывательно-подрывной работы на территории СССР.