Япония. Незавершенное соперничество - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 3

В 1775–1779 гг. купцы Г. Шелихов и П. Ласточкин организовали на свои средства экспедицию на Южные Курилы. Возглавили экспедицию сибирский дворянин И. Антипин и иркутский посадский Д. Шабалин. В 1775 г. они дошли до Урупа, где и обосновались. В 1778 и 1779 годах экспедиция ходила на Хоккайдо, в то время называемый русскими островом Матсмай. Там в бухте Аккэси русские попытались завязать торговлю с местным населением.

В 1795 г. на Урупе в бухте Алеутка, на юго-восточном побережье острова, промысловая компания купцов Шелихова и Голикова основала русское поселение Александра, управляющим которого был назначен Василий Звездочетов. Колонистов было немного — всего человек сорок, и просуществовало поселение до 1855 г. Во многих документах того времени и сам остров Уруп стали именовать островом Александра.

С 1799 г. монопольное право на хозяйственное освоение Курильских островов и использование их природных ресурсов принадлежало Российско-Американской компании. В 1828 г. эта компания восстановила поселение Александра.

Руководство компании построило ряд поселений на Южных Курилах, население которых должно было заниматься скотоводством и земледелием для обеспечения продовольствием жителей Камчатки и побережья Охотского моря. В сентябре 1855 г. в ходе Крымской войны фактория Александра была сожжена десантным отрядом англо-французской эскадры.

Но вернемся в XVIII век. В августе 1783 г. у берегов Камчатки потерпело крушение японское судно «Синсё-мару». Спаслись шестнадцать человек, в том числе капитан Кодаю Дайкокуя. Через два года в том же районе потерпело крушение и русское торговое судно. Русские моряки построили баркас и на нем доставили в Нижне-Камчатский острог оставшихся к тому времени в живых японцев, которых там обеспечили одеждой и питанием. В 1789 г. японцев перевезли в Иркутск, где наиболее грамотных из них определили учителями японского языка. Капитан Кодаю познакомился в Иркутске с профессором Кириллом (Эриком) Лаксманом, который собирался в плавание к устью Амура, Сахалину, Курилам, Хоккайдо и далее к берегам Японии. Получив от японцев необходимые сведения, Лаксман 20 апреля 1790 г. представил графу А.А. Безбородко доклад о торговле Японии с Голландией и Китаем, рукописную карту Японии, полученную от Кодаю, и проект снаряжения посольства во главе с одним из своих сыновей.

По распоряжению Екатерины II японцы были доставлены Лаксманом в Петербург. По рассказам самих японцев, «их приняли очень хорошо», поместили «в роскошных покоях, обеспечили обильной пищей», теплой одеждой, водили по музеям, показали обсерваторию, возили в Петергоф к наследнику престола Павлу, представляли высшим чиновникам. Екатерина II также приняла японцев и расспросила их об условиях торговли с Японией. Императрица в беседе подчеркнула, что заключение русско-японского торгового договора одинаково выгодно для обеих стран. Если же японское правительство «отклонит предложение», то она «настаивать не будет».

На основе представления И.А. Пиля и проекта Кирилла Лаксмана императрица 13 сентября 1791 г. направила Пилю указ «Об установлении торговых отношений с Японией», отметив, что «случай возвращения сих японцев в их отечество укрывает надежду завести с оным торговые связи». Экспедиция должна была отправиться в Японию от имени генерал-губернатора, дабы не уронить престиж русской императрицы. Потерпевших кораблекрушение японцев должен был сопровождать на родину сын Кирилла Лаксмана, 26-летний поручик Адам Лаксман.

13 сентября 1792 г. бригантина «Святая Екатерина», построенная в Охотске, покинула этот порт и направилась к берегам Японии. Командовал бригантиной Адам Лаксман. 7 и 8 октября русские дважды высаживались на северо-восточном побережье острова Хоккайдо, у устья реки Нисибэцу, где обменялись подарками с местными жителями. 9 октября бригантина прибыла в залив Немуро. Японские чиновники встретили русских дружелюбно и разрешили им построить казарму и домик для зимовки около японских бараков. Сами японцы на зимовку возвращались на юг острова, в Мацумаэ, а в Немуро оставались лишь несколько человек. Чиновники не препятствовали научным экспедициям русских в окрестностях Немуро, но запретили им торговать с местными жителями.

13 декабря чиновник княжества Мацумаэ Судзуки Кумадзо и врач Като Кэндо Киотоси сообщили Адаму Лаксману об отправке его письма в столицу. В конце декабря прибыли столичные чиновники — Танабэ Ясудзо, Тагусагава Дэндзиро и врач Гэннан. Лаксман отметил, что японцы с большим «прилежанием и трудолюбием» интересовались географическим положением России, фабриками и их продукцией, рассматривали золотые, серебряные и медные монеты, сделали модель судна, сняли чертежи с инструментов и токарного станка. По просьбе японцев переводчик Е. Туголуков на копиях русских карт, снятых японцами, написал латинскими буквами географические названия. Но больше всего чиновников интересовало совсем другое. Они приехали, чтобы «установить контроль над сношениями русских с княжеством Мацумаэ, которое пыталось вести собственную политику».

Что же касается установления торговых отношений с Россией, Танабэ Ясудзо сказал, что, если правительство Японии разрешит торговлю с русскими, «голландцам не вельми оное понравится», поскольку, «как мы видим, у вас все то же, что и оне к нам привозят», с той лишь разницей, что «Российское государство весьма в близком расстоянии от нас, нежели в какой отдаленности Голландия».

Голландцы, находившиеся в Японии, узнали о посольстве Лаксмана и стали всячески дискредитировать Россию в глазах японских чиновников. Одним из аргументов голландцев стало «предостережение» авантюриста Беневского. История этой колоритной личности напоминает приключенческий роман, и я позволю сделать маленькое отступление, чтобы рассказать о нем.

Начну с того, что Беневским его назвали в России, а сам себя он именовал «барон Мориц Аладаре де Бенёв». Причем по национальности он был чистокровный венгр, а не поляк, как следовало из русского варианта его фамилии, и, конечно, не француз, как следовало из артикля «де».

В Венгрии Беневский совершил преступление и вынужден был бежать в Польшу, где вступил в ряды конфедератов, сражавшихся с русскими. В 1768 г. он попал в плен к русским и был отпущен под честное слово, что не будет больше воевать против России. Но слова своего Беневский, естественно, не сдержал и в 1769 г. был вторично схвачен русскими и отправлен в Казань вместе с пленным шведом Винблодом, также конфедератом. Из Казани обоим пленникам удалось бежать, через Москву они добрались до Петербурга, откуда морем собирались покинуть Россию. Но в Петербурге их поймали и в ноябре 1769 г. сослали на житье на Камчатку, где они должны были кормиться своими трудами. В июле 1770 г. ссыльные были отправлены из Охотска в камчатский Большерецкий острог.

В то время в Большерецке было всего 35 домов, гарнизон состоял из 70 казаков под командованием вечно пьяного капитана Григория Нилова. Кроме того, в остроге проживали еще четверо ссыльных, один из которых, камер-лакей Турчанинов, был сослан Елизаветой еще в 1742 г., а остальные трое — в царствование Екатерины II.

Беневскому с другими ссыльными в начале апреля 1771 г. удалось подговорить на бунт нескольких русских и камчадалов. Капитан Нилов был убит, а Большерецк захвачен. Беневский заявил заговорщикам, что он действует от имени великого князя Павла Петровича, и показал зеленый бархатный конверт якобы за печатью великого князя с письмом к императору римскому о желании вступить в брак с его дочерью.