Черноморский флот в трех войнах и трех революциях - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 57

Немецкий барон — борец «за единую и неделимую» — летом и осенью 1920 г. отчаянно пытался найти себе союзников. Он послал несколько эмиссаров к Махно, но батька повел себя уклончиво, а позже встал на сторону красных. Более успешными стали переговоры с украинскими националистами. Так, в конце августа в Севастополь прибыла делегация от одного из крупнейших украинских повстанческих отрядов генерала М. Омельяновича-Павленко. А в конце сентября в Крым явилась делегация заграничного Украинского национального комитета в составе председателя С.К. Маркотуна, генерального секретаря Б.В. Цитовича и члена комитета П.М. Могилянского. Организация эта была создана в Париже в 1919 г., а ее отделения действовали в США, Константинополе и в некоторых славянских странах.

Велись Врангелем переговоры и с правительством Пилсудского. В Севастополь из Варшавы прибыл князь B.C. Любомирский. Князь заявил севастопольским журналистам: «Руководящие польские круги чрезвычайно сочувственно относятся к заключению союза с генералом Врангелем. Я убежден, что этот союз будет заключен в самом ближайшем будущем».

Однако 12 октября 1920 г. Советская Россия и Польша подписали перемирие. Теперь у Красной Армии в европейской части страны остался один враг — Врангель.

15 октября красные перешли в решительное наступление. 30 октября был взят Мелитополь, белые с трудом ушли за Перекоп, потеряв в боях за Северную Таврию не менее 40 процентов своего личного состава.

Взятие красными Перекопа, а затем и Крыма — это один из главных мифов нашей истории XX века. Самое удивительное, что этот миф старательно создавался и советскими, и эмигрантскими историками, которые почти в унисон расписывали неприступные укрепления, многочисленную тяжелую артиллерию и т.д.

Врангель, осмотрев 30 октября 1920 г. Перекопские позиции, самодовольно заявил находившимся при нем иностранным представителям: «Многое сделано, многое предстоит еще сделать, но Крым и ныне уже для врага неприступен».

Миф о неприступности Перекопа немедленно был растиражирован крымскими газетами. После взятия Перекопа миф был еще более раздут красной пропагандой. В энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР» говорится: «В.И.Ленин, оценивая Перекопско-Чонгарскую операцию, писал: «Одна из самых блестящих страниц в истории Красной Армии — есть та полная, решительная и замечательно быстрая победа, которая одержана над Врангелем» (ПСС, т. 42, с. 130)» {53}.

Как видим, врать было приятно и лестно обеим сторонам.

Ну а сейчас поклонники Врангеля теряют всякую меру: «После заключения мира с Польшей Красная Армия могла сосредоточить все свои силы на Перекопском перешейке. Пять армий, тяжелая артиллерия — 200 пушек на короткий фронт, интернациональные коммунистические бригады латышей, китайцев, венгров бросили на Перекоп. Шайки армии Махно присоединились к нападающим. А против них армия, по словам самого Врангеля, “раздетая, обмороженная, полубольная, истекающая кровью”» {54}.

А что же было на самом деле? Вот свидетельство независимого наблюдателя — руководителя французской военной миссии генерал А. Бруссо, с 6 по 11 ноября осмотревшего Чонгарские укрепления. В докладе военному министру Франции он писал: «…программа позволила мне посетить расположение казацкой дивизии в Таганаше и трех батарей, расположенных у железнодорожного моста через Сиваш. Это следующие батареи:

— два 10-дюймовых орудия к востоку от железной дороги;

— два полевых орудия старого образца на самом берегу Сиваша;

— орудия калибром 152 мм Кане, немного позади от предыдущих.

Эти батареи показались мне очень хорошо обустроенными, но мало соответствующими, за исключением полевых орудий, роли, которую войска должны были сыграть в предстоящих боях. Батарея 10-дюймовок располагала бетонированными укрытиями и насчитывала не менее 15 офицеров среди личного состава. Ее огонь был хорошо подготовлен и мог бы достойно вписаться во всю организацию артиллерийского огня, в которой оборона позиций с близкой дистанции осуществлялась бы полевыми орудиями. Но именно этих орудий и не хватало! Также слабо была организована огневая поддержка пехоты. На берегу Сиваша, вблизи от каменной насыпи железной дороги, находилось примерно до роты личного состава; ближайшие воинские подразделения располагались в пяти верстах оттуда, в Таганаше. На сделанное мною замечание мне ответили, что недостаток оборудованных позиций вынудил отвести войска в места, где они могут получить укрытие от холода.

Следует согласиться, что температура оставалась очень низкой в начале декабря, что солдаты были очень плохо одеты, что не хватало дров в этом районе.

Рельеф местности, в остальном, облегчал оборону, несмотря на плохое расположение войск».

Сколько точно имелось орудий на Перекопско-Сивашской позиции, в исторической литературе данных нет, не удалось мне найти их и в архивах. Правда, я нашел дело о снятии тяжелых орудий белых с Перекопских позиций в конце 1924 г. Там речь шла о трех 203-мм английских гаубицах МК VI, восьми 152/ 45-мм пушках Кане, двух 152-мм крепостных пушках в 190 пудов [32] и четырех 127-мм английских пушках.

Тем не менее в Севастополе имелись еще десятки крепостных и морских пушек и мортир калибра 305, 280, 254, 203, 152, 120 и 102 мм. Был и огромный запас снарядов. Сколько ни грабили немцы, а затем союзники, запасы Черноморского флота и Севастопольской крепости к 1917 г. были огромны.

В Крыму был мощный Севморзавод и несколько других металлообрабатывающих заводов, которые без проблем могли изготовить любое количество металлических устройств и элементов конструкций для фортификационных сооружений перешейка. На складах Черноморского флота имелись сотни тонн броневой стали, в батареях Севастопольской крепости были в большом количестве основания для орудий, броневые двери и прочее оборудование для мощных фортов. Но увы, все это так и осталось невостребованным, хотя у Врангеля был почти год для обустройства Перекопских позиций.

Наконец, у белых был сравнительно сильный флот, а у красных флота не было, за исключением нескольких мобилизованных гражданских судов, составлявших Азовскую флотилию. Еще в январе 1920 г. два болиндера, вооруженные 152/45-мм пушками Кане, держали под обстрелом части красных впереди Ишуньских позиций.

В ходе наступления красных в ноябре 1920 г. в Картинитский залив был введен отряд белых судов, но их было крайне мало.

Процитирую мнение красного военмора А.А. Соболева: «…если бы перешейки перекрывались огнем флота (что было бы, если бы белые располагали «Erebus'ами»), Крымский полуостров никогда бы не мог быть взят армией» {55}.