Утерянные земли России - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 61

Даже в капитальных трудах польские историки дипломатично не упоминают о требовании Польши на передачу ей всех ценностей, когда-либо вывезенных за время, прошедшее после первого раздела Польши. Поляками были предъявлены требования на многие памятники, хранившиеся в Артиллерийском историческом [91] и Суворовском музеях. Им отдали 57 пушек XVI–XVIII веков, 67 знамен и штандартов. При тщательном сличении гербов, девизов и других геральдических символов на знаменах и штандартах историк П. И. Белавенец установил, что все они не польские, а шведские, и представил польской стороне такие убедительные доказательства, что поляки от претензий отказались. Но в 1932 г. требование возобновили, и русская сторона, «чтобы не портить отношений», все же несправедливо требуемое отдала.

Из собрания Суворовского музея, хранившегося в это время в Артиллерийском историческом музее, поляки забрали ключи от Варшавы и серебряные литавры, поднесенные А. В. Суворову варшавским магистратом в 1794 г., много польских знамен, оружия и других предметов тех времен. Кстати, пищаль «Инроп», взятую поляками у нас под Смоленском, русские купцы выкупали потом золотом.

К слову, все эти ценности, силой вытащенные из русских музеев, впрок ляхам не пошли. В 1939 г. они стали трофеями немцев и в основном были приватизированы германским командованием. Так что ключи и литавры Суворова достались новым победителям Варшавы.

На этом возрождение независимой Польши можно считать завершенным. Но прежде чем ставить точку, отмечу, что все рубежи нового государства были установлены грубой силой и не соответствовали ни этническим, ни географическим, ни историческим границам. В границах Польши оказалось свыше 40 % представителей иных национальностей. Но ляхи, сто с лишним лет вопившие о правах наций на самоопределение и т. д., не дали им ни территориальной, ни даже культурной самостоятельности. Формально в новой Польше не оказалось ни немцев, ни русских, ни украинцев, ни белорусов, ни кашубов, ни лемков и т. д., а были лишь поляки.

Мало того, у поляков оказались территориальные претензии ко всем своим соседям — Литве, Вольному городу Данцигу, Германии, Чехословакии и СССР. Польские политики, включая министров, публично заявляли, что новая Польша родилась в огне мировой войны, а в следующей войне она превратится в Речь Посполитую с границами «от можа до можа».

О том, что Великое герцогство Финляндское и Царство Польское входили в состав Российской империи, знают даже старшеклассники. А вот о том, что в Средиземном море несколько лет существовала губерния Российской империи, помнят, наверное, только узкие специалисты. Мало того, большинство жителей этой губернии были… пиратами. Увы, это не фантазия. Все сведения о губернии найдены мною в архивах.

Дело было в царствование Екатерины Великой, точнее, она тогда еще не была Великой, и ее положение на троне было крайне неустойчивым. Как мы уже знаем, в 1764 г. Екатерине II удалось посадить на польский престол своего бывшего любовника графа Станислава Понятовского. Причем в выборе короля сыграли решающую роль русские деньги и русские штыки.

Тем не менее, буйное панство по своему обычаю начало создавать конфедерации против нового короля. В результате в Речи Посполитой началась гражданская война, длившаяся с перерывами до 1794 г.

Паны конфедераты сразу после начала войны обратились за помощью против русских к турецкому султану Мустафе III. Ну никак польский народ не мог жить без набегов янычар и крымских татар! Мало того, панам удалось убедить султана, что Екатерина до сих пор безумно влюблена в Стася Понятовского и мечтает выйти за него замуж. А за оным марьяжем последует династическая уния, благодаря чему Российская империя и Речь Посполитая станут единым государством.

Естественно, Мустафа не желал резкого усиления России, да и турки издревле претендовали на южную часть Речи Посполитой. И вот султан начинает предъявлять различные претензии России. Екатерина II считала, что страна не готова к войне с Турцией, и всеми силами желала ее оттянуть.

С началом польских событий турки потребовали разрушить крепость Св. Дмитрия Ростовского (сейчас на ее месте находится центр современного города Ростова-на-Дону). В ответ Екатерина II отправляет своему послу Алексею Михайловичу Обрескову в Стамбул 70 тысяч рублей на подкуп турецких сановников. [92] В конце концов Екатерина пошла на уступки и отдала приказ прекратить строительство крепости.

Но в польском вопросе Екатерина уступить не могла. Турки буквально осыпались золотым дождем. Дело дошло до того, что Обресков без санкции Петербурга пообещал Великому визирю, что русские войска будут выведены из Речи Посполитой сразу «по окончании диссидентского дела», то есть, покончив с Барской конфедерацией.

Посол в Варшаве Н. В. Репнин пришел в ужас от такого демарша. В письме к Панину он назвал заявление Обрескова «робкой уступчивостью»: выдавать подобные авансы можно, «только проигравши несколько сражений».

Тем не менее, заявление Обрескова возымело свое действие. Рейс-эффенди [93] , получивший солидную взятку, заявил, что Порта помогать конфедератам не собирается, и, будучи оставлены, те разбегутся, а российским войска делать будет нечего.

Между тем на юге Речи Посполитой бушевали восстания малороссийских казаков и гайдамаков. Отряд гайдамаков под началом сотника Шило захватил местечко Балта на турецко-польской границе. Границей была мелкая речка Кодыма, которая отделяла Балту от турецкой деревни Галта. Шило погостил 4 дня в Балте, вырезал всех поляков и евреев и отправился восвояси. Однако евреи и турки из Галты ворвались в Балту и в отместку начали громить православное население. Услышав об этом, Шило вернулся и начал громить Галту. После двухдневной разборки турки и гайдамаки помирились и даже договорились вернуть все, что казаки награбили в Галте, а турки — в Балте. И самое интересное, что большую часть вернули. Все это могло остаться забавным историческим анекдотом, если бы турецкое правительство не объявило гайдамаков регулярными русскими войсками и не потребовало очистить от русских войск Подолию, где они воевали с конфедератами.

Инцидент в Балте послужил поводом для Русско-турецкой войны 1768–1774 гг.

Вступив на престол, Екатерина ни на секунду не сомневалась, что рано или поздно ей придется воевать с турками. Как мы уже знаем, она всеми силами пыталась оттянуть войну, но с первых дней своего царствования стала готовиться к войне с османами.

В исторической литературе давно идет спор о том, кто был автором плана нанесения удара по Турции со стороны Средиземного моря. Большинство авторов склонны приписывать эту идею Григорию Орлову. Я же считаю, что автором этого проекта была сама Екатерина, хотя и допускаю, что на это ее натолкнули англичане.