Татары и русские в едином строю - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 24

Возможно, у кого-то из читателей возник вопрос: а почему автор так много места отводит описанию городов? Да потому, что в России уже много веков бытует стереотип, что Золотая Орда — это скопище диких кочевников, основным способом производства которых было скотоводство и грабеж соседних культурных народов, как то: русских, поляков и т. д.

Спору нет, такое определение подходит к Крымскому ханству, ногайским и сибирским ордам, но никак не к Золотой Орде. Золотая Орда была многоукладным государством, в котором жили и кочевники, равно как в конце XIX — начале XX в. в составе Российской империи хватало и кочевников, и оленеводов.

Отношения Золотой Орды и Руси называются у нас коротким и непонятным термином «иго», введенным еще Н.М. Карамзиным. Уже в 1920-х гг. советские историки, в том числе Л.Н. Гумилев, ставили под сомнение само существование ига. С 1980-х гг. появилась целая группа обличителей ига. А в Татарстане ряд местных историков объявили татарское владение «эпохой расцвета на Руси» и вообще большим благом.

Так было ли иго на Руси? Да, действительно, князья стали вассалами золотоордынских ханов, то есть, используя глупый, но устоявшийся термин, попали под иго. Другой вопрос, что ряд русских князей использовали это иго в своих целях, и для них татары были не угнетателями, а благодетелями и спасителями.

Особенностью «татарского ига» на Руси по сравнению с западноевропейскими вассальными отношениями было полное отсутствие письменных юридических документов. Даже само завоевание Руси закончилось без заключения мира, без правового оформления актов походов Батыя в 1237–1238 гг. и в 1240–1241 гг.

В отношениях вассалов — русских князей со своими сюзеренами — ханами не было никакого порядка, никаких правил. Князья часто (иногда ежегодно), но абсолютно бессистемно ездили в Орду, как по вызову хана, так и в инициативном порядке. Все дела, ради которых князья приезжали в Орду, решались устно при личном свидании с ханом или его мурзами.

Историк В.В. Похлебкин отмечает, что в летописи часто говорится, «что князья либо оговаривали друг друга, либо выпросили у хана то, что хотели, либо клялись своим честным словом или обещали клятвенно то-то и то-то. Никогда, ни в один период в течение двух с половиной веков летописи не сообщают, что тот или иной князь подписал тот или иной документ, то или иное письменное обязательство.

И дело было не только в том, что как многие князья, так и многие ханы были попросту неграмотными. Ведь ханы оформляли при помощи ученых писцов договоры и соглашения и с Генуей, и с Византией, и с Египтом, подписывали с этими государствами и мирные договоры, и брачные контракты, т. е. находили возможность вступать в письменные юридические канонические международные отношения с другими, уважаемыми государствами. В отношении же Руси все эти цивилизованные формы двусторонних сношений настойчиво и последовательно игнорировались, упорно не использовались. На это поразительное обстоятельство почему-то никогда не обращали внимания ни русские историки, ни юристы, изучавшие историю права» [86] .

Размер той же пресловутой дани никогда письменно не фиксировался. Наоборот, он постоянно менялся. Во второй половине XIII в. ханы попытались связать объем выплат с численностью населения конкретного княжества и несколько раз устраивали перепись на Руси, но вскоре плюнули на это дело и стали брать по ситуации. Общая же сумма ордынской дани с русских земель, по мнению профессора В.А. Кучкина, составляла не менее 15 000 рублей в год [87] .

Обе стороны никогда не давали письменных гарантий друг другу. Часто князья предоставляли вещественные гарантии — посылали в Орду заложников: своих младших братьев, сыновей, племянников и т. д., либо даже сами приезжали в Орду и на несколько месяцев оставались там заложниками.

Ханы же никогда не предоставляли гарантий князьям. Хан в любой момент мог нарушить свое ранее данное обещание и потребовать дополнительную дань, отнять ярлык на княжество, а то и вызвать в Орду князя и убить его без суда и следствия.

Да, все сказанное — святая правда, но знаменитый историк В.Ю. Ключевский идет дальше. Классической характеристикой Руси конца XIII–XIV в. стали слова историка В.О. Ключевского: «…во всех русских нравах еще до боли живо было впечатление ужаса, произведенного этим всенародным бедствием и постоянно подновлявшегося многократными местными нашествиями татар. Это было одно из тех народных бедствий, которые приносят не только материальное, но и нравственное разорение, надолго повергая народ в мертвенное оцепенение. Люд беспомощно опускали руки, умы теряли всякую бодрость и упругость и безнадежно отдавались своему прискорбному положению, не находя и не ища никакого выхода. Что еще хуже, ужасом отцов, переживших бурю, заражались дети, родившиеся после нее. Мать путала неспокойного ребенка лихим татарином; услышав это злое слово, взрослые растерянно бросались бежать сами не зная куда. Внешняя случайная беда грозила превратиться во внутренний хронический недуг; панический ужас одного поколения мог развиться в народную робость, в черту национального характера».

Ну что же, попробуем разобраться. Мы уже знаем, что великому князю Ярославу Всеволодовичу и его сыну Александру Невскому «иго» не только не мешало, но и помогало решать свои внутренние и внешние дела. А вот чем занимались князья Даниил Романович Галицкий и его брат Василько?

В 1245 г. князь Даниил Галицкий решил помочь своему давнему приятелю князю Мазовии Конраду, кстати, женатому на Агафье — дочери князя Святослава Игоревича. Русское войско под командованием Даниила и Василько вторглось в Польшу четырьмя колоннами по четырем дорогам. «Романовичи опустошили Люблинскую область до рек Вислы и Сана; во второй поход осадили Люблин и сняли осаду только тогда, когда люблинцы дали слово не помогать Болеславу» [88] .

В июне 1246 г. в битве с венграми погиб Фридрих Бабенберг, герцог Австрии и Штирии. Он не имел детей, и большое герцогство должно было достаться мужу одной из его сестер — Маргариты или Гертруды (по другим данным, последняя была не сестрой, а племянницей).

Престарелая Маргарита быстренько вышла замуж за чешского короля Вацлава I Владислава, однако тот скоропостижно, менее чем через год, скончался.

В свою очередь галицкий князь Даниил Романович решил поучаствовать в споре за австрийское наследство и женил своего сына Романа на Гертруде. Русских поддерживал и венгерский король Бэла IV, который надеялся за помощь оттяпать часть Австрии.

В начале 1252 г. состоялась свадьба Романа и Гертруды. Роман стал герцогом Австрии и Штирии. Теперь он числился вассалом германского императора, но это лишь пустая формальность — герцогство было фактически независимым государством. Молодые стали жить в замке Гимберг под Веной. Там у них родилась дочь Мария.