Великий антракт - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 97

7 апреля командование ВВС просило разведуправление наркомата обороны передать штабу ВВС материалы по району Мосул – Керкук, в том числе и те, которые можно достать в Берлине через военно-воздушного атташе. 23 апреля в штаб ЗакВО из 5-го Управления наркомата обороны были высланы разведматериалы «по объектам Турции, Ирана, Ирака и Палестины для тщательного изучения летным составом» частей. Переданные 25 мая в штаб ВВС округа, эти материалы содержали карты, планы, схемы, фотоснимки районов Стамбула, Тавриза, Казвина, Багдада, Мосула, Хайфы.

Личный состав полков был хорошо подготовлен к нанесению удара. Все полки, кроме 83-го, имели боевой опыт войны в Финляндии. В апреле командиры полков получили полетные задания. Штурманы приступили к прокладке маршрутов.

Бомбардировщики первой группы начали выполнять пробные полеты. С аэродрома под Евпаторией они летали на запад до берегов Болгарии, а затем кружным путем вдоль берегов Турции выходили на условленную цель на побережье Абхазии и потом тем же путем возвращались в Евпаторию.

Эскадрильи первой группы, пролетев над Турцией, должны были атаковать британские базы в Ларнаке, Никосии и Фамагусте на Кипре, базу в Хайфе в Палестине и французские военные объекты в Сирии.

Самолеты второй группы, базировавшиеся в Армении, должны были лететь через Иран и Ирак. В районе Багдада полки расходились в разные стороны на турецкие объекты и на британские базы в Ираке и в Египте.

Последний, самый лакомый кусочек достался 21-му дальнебомбардировочному авиаполку. Две его эскадрильи должны были атаковать британскую эскадру в Александрии, две эскадрильи – сбросить бомбы под Порт-Саидом, а одна эскадрилья должна была разрушить шлюзы Суэцкого канала и парализовать британское судоходство. Стоит добавить, что все английские и французские базы к началу июня 1940 г. жили в режиме мирного времени, и о возможности авианалетов никто и не думал.

Союзное командование назначило первую бомбардировку Баку на 15 мая 1940 г. Сразу после обнаружения самолетов противника должны были подняться в воздух и бомбардировщики Ильюшина, чтобы устроить англичанам небольшой Пёрл-Харбор.

Однако планам англичан и французов не суждено было сбыться.

10 мая вермахт начал наступление на Западном фронте.

15 же мая капитулировала голландская армия, а танковый корпус генерала Гота расчленил 2-ю и 9-ю французские армии и двинулся на Сен-Контен. Понятно, что тут бравым союзникам стало не до Баку.

13 октября 1940 г. Риббентроп в письме к Сталину вежливо поддел его: «…советский нефтяной центр в Баку и нефтепорт в Батуми, несомненно, уже в этом году сделались бы жертвой британских покушений, если бы разгром Франции и изгнание английской армии из Европы не сломили бы английский дух нападения как таковой и не положили бы внезапный конец всем этим махинациям» [165] .

Как уже говорилось, секретный протокол разделил Прибалтику. Эстония и Латвия входили в сферу влияния СССР, а Литва – Германии. 20 сентября 1939 г. в МИДе Германии был составлен проект договора с Литвой, фактически превращавший ее в германский протекторат. Утром 25 сентября Гитлер подписал директиву № 4, согласно которой следовало «держать в Восточной Пруссии наготове силы, достаточные для того, чтобы быстро захватить Литву, даже в случае ее вооруженного сопротивления».

Судя по всему, советская разведка работала оперативно, и через несколько часов Молотов позвонил послу Шуленбургу и попросил его прибыть в Кремль к 20 ч. 25 сентября. Там Сталин, согласно докладу Шуленбурга, предложил: «из территорий к востоку от демаркационной линии все Люблинское воеводство и та часть Варшавского воеводства, которая доходит до Буга, должны быть добавлены к нашей порции. За это мы отказывается от претензий на Литву» [166] . Шуленбург пообещал немедленно доложить своему правительству.

27 сентября в Москву вновь прибыл Риббентроп, и в тот же день был подписан германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией, а также новый секретный протокол. В этих документах были учтены предложения Сталина – кусок Польши отошел к Германии, а Литва вошла в сферу интересов СССР. В секретном протоколе советское правительство обязалось не чинить препятствий этническим немцам, проживавшим в Прибалтике, если те пожелают уехать в рейх.

10 октября 1939 г. в Москве был подписан «Договор о передаче Литовской республике г. Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между СССР и Литвой». Согласно этому договору, в целях закрепления дружбы между СССР и Литвой Советский Союз передает Литве город Вильно и Виленскую область с установлением новой границы между СССР и Литвой.

27 октября литовские войска под командованием генерала Виткаускаса пересекли польско-литовскую границу и на следующий день вступили в Вильно. К этому времени в Виленской области проживали 457 тыс. человек, из которых менее 100 тыс. были этническими литовцами, а в самом Вильно их было менее 2 %.

Передача Вильно вызвала протест в Белоруссии, где этот город считали «исконно белорусским». Любопытно, что до конца сентября 1939 г. советские газеты печатали материалы об «историческом праве белорусов на Вильно». Смену ориентации нарком иностранных дел В.М. Молотов объяснил так: «Виленский край принадлежит Литве не по своему населению. Мы знаем, что большинство населения в этом регионе не литовцы. Но историческое прошлое и стремления литовского народа тесно связаны с городом Вильно, и правительство СССР сочло необходимым пойти навстречу этим моральным соображениям» [167] .

Забегая вперед, скажу, что в ноябре 1940 г. из состава Белорусской ССР Литве были переданы три района – Гадутишковский, Паречский и Свентянский.

Стоит заметить, что после 1945 г. литовские советские власти начали притеснять белорусов. Литовская пропаганда утверждала, что «они не белорусы, а «потерянные литвины», что им нужно лишь сменить фамилии, добавив «ас», «ис» или «ус». После окончания Второй мировой войны в Вильно были закрыты белорусская гимназия, белорусский Музей имени И. Луцкевича, начала выходить газета «Червоны штандар» на польском языке. Белорусам-католикам вбивалось в головы, что они самые настоящие поляки. Менялась белорусская топонимика: Медники стали называться Мединкай, Свентяны – Швенченис и т. д.» [168] .

Население Литвы в целом поддерживало заключение договора с СССР. Вот как описывал события, происходившие в Каунасе на следующий день после подписания советско-литовского договора, временный поверенный в делах СССР в Литве Ф.Ф. Молочков в своем письме от 14 октября 1939 г. на имя заведующего отделом прибалтийских стран наркомата иностранных дел СССР А.П. Васюкова: