Британская империя - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 29

Демаркация границы на местности была проведена в июле 1895 г. Пограничный столб № 1 установили на восточном берегу озера Зоркуль.

Таким образом, часть Памира отошла к Афганистану, часть — к России, а часть — к Бухарскому эмирату. Однако власть бухарского эмира в своей части владений была фиктивной. Фактически и русский, и бухарский Памир находились в ведении начальника памирского отряда, пользовавшегося по отношению к населению правами начальника уезда и подчиненного по исполнению своих административных обязанностей военному губернатору Ферганской области.

Русский отряд на Памире состоял до 1917 г. из нескольких сотен пехотинцев и нескольких десятков казаков, взятых из состава частей Туркестанского военного округа. Из-за суровых климатических условий личный состав отряда ежегодно менялся. Первоначально штаб-квартирой отряда служил Памирский пост на реке Мургаб, а затем — урочище Хорог, расположенное при впадении реки Гунта в Пяндж.

Таким образом, в 1895 г. была окончательно установлена южная граница России, которая позже стала границей СССР и просуществовала до 1991 г

Несколько слов стоит сказать и о русско-британском противостоянии в Тибете.

С 60-х годов XIX века англичане стали засылать из Индии в Тибет под видом буддийских паломников индусов-разведчиков, так называемых «пандитов» (pundits), специально обученных ведению маршрутной съемки. Их отбором и подготовкой занималась основанная англичанами в Дерадуне (северная Индия) Главная геодезическая служба.

Сведения, добытые пандитами, многократно пересекавшими Тибет во всех направлениях, помогли британским картографам быстро и достаточно точно составить карты этого района.

Одним из стимулов для исследований англичан стали рассказы об огромных богатствах Тибета, особенно о месторождениях золота, циркулировавшие еще с античных времен. И действительно, англичане с помощью пандитов обнаружили многочисленные месторождения золота и серебра в Восточном Тибете, в бассейнах верхних течений рек Янцзы, Меконга и Салуэна. Тибетцы их практически не разрабатывали, чтоб не тревожить «живые недра земли».

В 70-х годах XIX века к исследованию Тибета подключилась и Россия. В 1869 г. подполковник Генерального штаба А.П. Гельмерсен предложил руководству императорского Русского Географического общества (РГО) отправить в Тибет под видом ламы-богомольца одного бурята для сбора информации об этой стране. Бурята предлагалось отправить вместе с большим посольским караваном монгольских князей и лам, направлявшегося в Лхасу для поиска нового перерождения недавно умершего главы буддийской церкви Монголии—VII Джебцзун-Дамба Хутухты.

Несколько раз пытался достичь Тибета наш знаменитый путешественник Н.М. Пржевальский. Увы, в 1872 г. его постигла неудача из-за падежа вьючных животных. А в 1879 г. он был остановлен двумя тибетскими чиновниками с конвоем у селения Нагчу на границе далай-ламких владений, в 250 км от Запретного города. Лхасские власти отправили этих чиновников на встречу с русским путешественником, чтобы те разузнали об их намерениях. Дело в том, что в Лхасе бродили слухи, будто бы русские хотя украсть Далай-ламу. И, невзирая на все уверения Пржевальского, что цели его экспедиции чисто научные и не представляют никакой опасности для тибетцев, они все равно не пропустили русскую экспедицию в Лхасу.

В 1885 г. из Индии в Лхасу отправилась торговая миссия во главе с министром финансов правительства Бенгалии Колманом Маколеем. Эта экспедиция была остановлена тибетской пограничной стражей, несмотря на наличие у Маколея китайского путевого паспорта. Британский дипломат Ч. Белл так прокомментировал сей инцидент: «Китайское господство в Тибете к тому времени сильно ослабело, а тибетцы противились более тесным сношениям с Индией».

Чтобы не допустить англичан в Тибет, лхасские власти к 1887 г. в местечке Лунгтур на границе с Сиккимом возвели укрепленный пункт, который защищал небольшой гарнизон во главе с офицером. Это вызвало большое недовольство Калькутты. Англичане нажаловались китайским властям, обвинив тибетцев в создании «фортификаций, направленных против Индии», а от лхасских властей потребовали немедленно ликвидировать этот укрепленный пункт. Но тибетцы проигнорировали требование англичан, и те весной 1888 г. направили к Лунгтуру двухтысячный отряд. Тибетцы вынуждены были обороняться. По словам тибетского историка В.Д. Шакабпа, это был первый случай, когда «тибетцы вступили в бой с армией западной державы и потерпели тяжелое поражение» {10}.

Это серьезно обеспокоило Петербург, и в 1888 г. Пржевальский отправился в свою последнюю экспедицию в Тибет. В экспедиционном проекте он писал: «Помимо научных результатов, вероятно, можно будет собрать сведения относительно нынешних действий англичан через Сикким к Тибету и о настроении самих тибетцев».

Путешественник-разведчик Николай Михайлович Пржевальский скоропостижно скончался от брюшного тифа в самом начале экспедиции, а через два года англичане окончательно установили протекторат над Сиккимом. 17 марта 1890 г. в Калькутте вице-король Индии маркиз Г. Лэнсдаун и пекинский резидент (амбань) в Тибете Шен Тай заключили англо-китайскую конвенцию по делам Сиккима и Тибета. Согласно этому договору, Англия получала «прямой и исключительный контроль над внутренним управлением и внешними отношениями» Сиккима и установила новую границу между Сиккимом и Тибетом. В 1893 г. этот договор был дополнен англо-китайским торговым соглашением (также заключенным без ведома Лхасы), открывавшим сиккимо-тибетскую границу для английских товаров путем учреждения английской торговой фактории в тибетском пограничном пункте Ягунг.

13 февраля 1893 г., то есть еще до заключения англичанами торгового соглашения по Секкиму и Тибету, чиновник Азиатского департамента МИД, врач тибетской медицины П.А. Бадмаев подал Александру III докладную записку «О задачах русской политики на азиатском Востоке», в которой изложил план «мирного присоединения» к России Монголии, Тибета и Китая. Суть этого плана такова: Россия, пользуясь ослаблением политической власти в Пекине («упадком маньчжурской династии»), с помощью бурятских торговцев и буддистов-паломников начинает вести антиманьчжурскую и одновременно прорусскую пропаганду среди народов, населявших западную окраину Срединной империи, включая Монголию и Тибет. Это должно было в течение 3—5 лет подготовить почву для широкого народного восстания в провинции Ганьсу, которое оттуда могло бы легко перекинуться как на Монголию, так и на соседнюю провинцию Сычуань и далее в Тибет. На этом этапе первой задачей ставилось захватить центр ганьсуйской провинции город Ланьчжоу, имевший, по мнению Бадмаева, важное политическое, стратегическое и экономическое значение, поскольку «из этого пункта весьма удобно распространять влияние на весь Китай, Тибет и Монголию».

Затем Бадмаев предлагал проложить железнодорожную ветку от Транссибирской магистрали в Забалькалье к Ланьчжоу. А в завершение должен был состояться торжественный визит «избранной монгольской, тибетской и китайской знати и знатных буддийских жрецов» в Петербург для того, чтобы «просить белого царя принять их в подданство» {11}.