Битва за Крым - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 44

На самом же деле ледокол вышел из Севастополя. А наши «секретчики» в очередной раз довели дело до маразма и присвоили «Степану Макарову» на время перехода название ледокол «Керчь». Накой это сделано — психически здоровому человеку не понять. А главное, никто, кроме «особистов» и командира ледокола, об этом не знал.

И вот утром 18 ноября 1941 г. радисты Севастопольской охраны водного района приняли радиограмму, повергшую командование в недоумение: «Ледокол "Керчь". Подорвался на мине. Тону. Вышлите катера». Больше таинственный ледокол «Керчь» на связь не выходил. Поскольку о кодовом переименовании «Степана Макарова» командованию Севастопольского оборонительного района никто не сообщил, то эту радиограмму приняли за очередную хитрость супостата, каким-то образом захватившего советские коды. Никаких катеров в условиях густого тумана, низкой облачности и интенсивного парения никто, естественно, посылать не стал.

Ледокол «Макаров» пошел ночью по фарватеру № 3 между минными полями, поставленными нашими мудрыми адмиралами в начале войны, хотя и был приказ торговым судам проходить фарватер лишь в светлое время суток. Видимо, ледокол погиб на собственной мине недалеко от мыса Фиолент.

Любопытно, что В. Костриченко пишет о каком-то секретном грузе на борту ледокола. Увы, никаких данных на этот счет нет. Попробуем выяснить характер груза методом исключения. Секретные документы или архивы? Маловероятно, это скорей бы вывезли на быстроходном эсминце — груз-то легкий и компактный. А ведь в это время проводился массовый вывоз боеприпасов из главной базы Черноморского флота на Кавказ. (Подробнее об этом будет рассказано ниже.) Тут, явно, «теплее». Но почему груз «секретный»? Секретили у нас лишь химические боеприпасы… Их-то, видимо, и вез «Макаров». Вот почему его не искали и искать не собираются. С помощью автоматических телекамер сейчас можно обследовать район бывшего фарватера № 3. Но ведь если найдут корабль с таким грузом, общественность всех причерноморских стран потребует его поднять. А кто будет платить гроши?

Командующий Черноморским флотом и СОР вице-адмирал Октябрьский получил директиву Ставки Верховного Главнокомандования от 19 ноября за № 004973, которой командование войсками Крыма упразднялось, а командующий Черноморским флотом и СОР с 22 часов этого дня подчинялся непосредственно Ставке.

На суше 16–20 ноября бои шли с переменным успехом. Несколько слов стоит сказать об активности нашей авиации. Так, 17 ноября шесть МБР-2, шесть И-5, четыре У-2, пять Ил-2, один Пе-2 и четыре И-16 бомбили и штурмовали войска противника в районе Кучук-Мускомья и Варну тки. Было уничтожено и выведено из строя 15 автомашин.

На следующий день шесть И-5 и четыре У-2 бомбили ночью вражеские войска в районе села Шули. Один И-16 при посадке скапотировал и сгорел, летчик остался невредим.

Днем пять МБР-2, четыре И-5, четыре У-2, пять Ил-2, четыре И-16 и два МиГ-3 бомбили и штурмовали вражеские войска на подступах к Севастополю. Уничтожено и выведено из строя до двух рот пехоты противника. Один И-16 упал в воду и затонул, летчик спасся.

20 ноября корабли Черноморского флота впервые обстреляли населенные пункты Южного берега Крыма, занятые немцами. Какие же корабли решил использовать для этого Октябрьский? Линкор? Пять крейсеров? Эсминцы? Нет. Подводные лодки. В ночь с 19 на 20 ноября подводная лодка «С-32» обстреляла Ялту, а подводная лодка «Д-4» выпустила 36 100-мм и 45-мм снарядов по Алуште. В обоих случаях немцы не отвечали (видимо, отвечать-то было некому), а лишь выключили освещение.

21 ноября в 12 ч 30 мин в Севастополь с грузом боеприпасов прибыл лидер «Ташкент». Он быстро разгрузился и уже в 20 ч 10 мин вышел из главной базы. Маневрируя за внутренней кромкой советского минного заграждения (жаль, что нельзя даже в романе написать, что говорили моряки о милых адмиралах, приказавших учинить сие заграждение), лидер обстрелял пункты скопления войск противника — Кача, Голумбей и Тас-Тепе. Всего было выпущено 145 130-мм снарядов. Затем лидер полным ходом пошел к берегам Кавказа и 23 ноября в 11 ч 40 мин прибыл в Батуми.

Официальные советские историки считают временем окончания первого штурма Севастополя 21 ноября 1941 г. В этот день немцы силами одной пехотной дивизии перешли в наступление в направлениях на деревню Камары и деревню Нижний Чоргунь. Главный удар был нанесен в направлении на Камары.

Части первого и второго секторов оказывали упорное сопротивление и наносили вместе с артиллерией армии и береговой обороны главной базы большие потери наступавшему противнику. Но все же под нажимом превосходящих сил врага наши части первого сектора вынуждены были отойти на новые рубежи. К 10 часам немцы овладели деревней Камары. Однако коротким и сильным контрударом частей 514-й стрелковой дивизии деревня Камары была отбита, и полк закрепился на ее восточной окраине.

В результате этих боев части первого сектора к исходу дня обороняли рубеж: высота 212,1, западные скаты высоты 440,8 и восточная окраина деревни Камары.

Неоднократные атаки немцев на участке второго сектора на Чоргунском направлении были отбиты с большими потерями для противника, который в итоге боев отошел на исходные позиции.

В 20 часов 21 ноября на фронте первого сектора обороны немцы прекратили наступление. В последующие три недели немцы особой активности под Севастополем не проявляли.

С 23 ноября по 16 декабря по морю в Севастополь было доставлено маршевое пополнение в количестве 21 стрелковой роты и семь специальных рот, всего 6500 человек. Для пополнения частей морской пехоты в тот же период было доставлено около трех батальонов 9-й бригады морской пехоты, а для частей береговой обороны и, ПВО — отдельные роты моряков (до 1000 человек).

Кроме того, 9—15 декабря в Севастополь была доставлена 388-я стрелковая дивизия (10817 человек, 35 орудий и минометов).

14 декабря П.И. Батов был снят с должности командующего 51-й армией, а на его место был назначен генерал В.Н. Львов.

В конце ноября 1941 г. адмирал Октябрьский впервые решился, надо полагать, из-за спада активности немцев, применить в боевых условиях 305-мм пушки линкора «Парижская Коммуна». 26 ноября в 18 ч 40 мин линкор покинул порт Поти, где он оставался с 4 ноября, и в сопровождений эсминца «Смышленый» направился к Севастополю.

В полночь на 28 ноября оба корабля прибыли в район главной базы и находились у кромки своего минного заграждения. С 00 ч 13 мин до 00 ч 30 мин 28 ноября линкор выпустил 100 305-мм и 300 120-мм снарядов, а эсминец — 120 130-мм снарядов. Стрельба производилась по площади на ходу по херсонесской мерной миле на пути к Балаклаве, внутри минного заграждения. Вспомогательной точкой наводки служил красный огонь, установленный в точке с координатами ш = 40°29′,3 и д = 33°33′,6. Обстреляны скопления немецких войск в районе деревень Варнутка, Кучук-Мускомья, Хайто и Байдары.

В два часа ночи 28 ноября линкор «Парижская Коммуна» и эсминец «Смышленый» вышли за внешнюю кромку минного заграждения и 29 ноября в 9 ч 20 мин вошли в порт Поти. При входе в порт линкор ухитрился потопить буксир «Красный Октябрь», который пытался его отбуксировать в порт. Сам линкор сел при этом на мель, но вскоре был снят. Погибли капитан буксира и два краснофлотца. Это был единственный корабль, потопленный нашими крупными кораблями (линкором и крейсерами) за всю войну.