Почему Америка и Россия не слышат друг друга? Взгляд Вашингтона на новейшую историю российско-американских отношений - читать онлайн книгу. Автор: Анджела Стент cтр.№ 9

И все же администрация Буша предприняла ряд значительных шагов. В 1992 году была созвана международная конференция по вопросам помощи России, на которой было объявлено о подготовке пакета многосторонней помощи на сумму в $24 млрд. Были проведены еще три конференции доноров. Но многое из обещанного тогда России так и не дошло до нее. Один из ключевых советников Ельцина Анатолий Чубайс утверждал, что если бы те $24 млрд поступили в Россию, они весьма благотворно повлияли бы и на Россию, и на состояние российско-американских отношений: «Печально, что так получилось. Соединенные Штаты упустили шанс» {40}. Конгресс все же утвердил «Закон о поддержке свободы» [10] , который предусматривал выделение средств на демократизацию. Кроме того, США создали Совет североатлантического сотрудничества (возглавляемый НАТО форум, куда были включены все постсоветские государства) и выдвинули предложение заключить СНВ-2 (Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений) для дальнейшей ликвидации ядерных арсеналов. Однако о перспективах фундаментальных перемен в России в публичной риторике упоминалось мало и ожидания в отношении глубины этих перемен были весьма скромны.

Осмотрительная российская политика Джорджа Буша-старшего отличалась от политики пришедших ему на смену администраций Билла Клинтона и после – Джорджа Буша-младшего. На словах эти президенты выражали приверженность идее укрепления российско-американских отношений, поддерживали крупные политические инициативы в этой области, что породило надежды на возможность качественных изменений в двусторонних отношениях. Но надежды эти так и не оправдались.

Незадолго до того, как принести президентскую присягу в январе 1993 года, Билл Клинтон провозгласил, что происходящее в России – «нечто самое фантастическое в истории. Это не просто конец коммунизма или конец холодной войны – это уже прошло, с этим уже покончено. Там начинается что-то, причем что-то новое. Понять, что это, как с этим работать и как нам действовать, чтобы все двигалось в нужном направлении, – вот что от нас требуется» {41}. В самом деле: трудная задача поддерживать трансформацию посткоммунистической России и определять ее новое место на международной арене все восемь лет, что Клинтон занимал президентский пост, требовала от его администрации массы внешнеполитических усилий. Все эти годы интенсивные и временами достаточно бурные личные взаимоотношения американского и российского президентов определяли характер двусторонних отношений США и России.

Администрация Клинтона с самого начала дала повод для радужных надежд на восстановление американо-российских отношений в ходе второй – и более амбициозной по замыслу – перезагрузки со времен краха СССР. Однако к концу второго президентского срока Клинтона стало ясно, что эти ожидания не оправдались. Не исключено, что им и не суждено было оправдаться. Было очевидно, что отношения с Россией в лучшем случае можно назвать выборочным партнерством, в рамках которого уживались сотрудничество и конкуренция, пускай и всякий раз в иных пропорциях. Что бы ни случилось, Россия за это время ни при каких обстоятельствах не превратилась бы в демократию западного образца, а влияние Америки на внутреннее развитие России так и осталось бы ограниченным.

Каркас двусторонних отношений, выстроенный в эти годы, во многих аспектах предопределил характер взаимоотношений между Вашингтоном и Москвой на годы вперед как по процедуре, так и по содержанию. Многие вопросы, по которым Клинтон и Ельцин вели споры, и по сей день не прояснены. И вообще за последние двадцать лет в отношениях между США и Россией наблюдалось гораздо больше преемственности, чем готовы были бы признать республиканцы или демократы. И это потому, что, как выразился один сотрудник президентских администраций Буша-старшего и Буша-младшего, «иметь дело приходится с тем, что тебе досталось от предшественника» {42}.

Итоги политики Клинтона до сих пор остаются предметом жарких споров. Действительно ли администрация Клинтона стала тем решающим фактором, который обусловил приход в Россию демократии и рынка? Или, как утверждали в 2000 году республиканцы (в чем их поддерживают и некоторые левые), администрация Клинтона «подвела российский народ» и смотрела сквозь пальцы, как набирает силу коррупция? Не стоило бы Вашингтону поменьше продвигать «шок» и побольше ставить на «терапию» [11] экономики, как высказался однажды главный специалист по России в администрации Клинтона и бывший заместитель госсекретаря Строуб Тэлботт? Правильно ли было расширять НАТО на Восток, принимая в его состав бывших союзников СССР по Варшавскому договору и государства Балтии? Не следовало ли США вместо этого выстраивать систему евроатлантической безопасности нового формата, с включением России? И возможно ли это было в принципе?

После своего прихода в Белый дом Билл Клинтон сумел воспользоваться уникальной возможностью кардинально изменить ландшафт американо-российских взаимоотношений. Эта перестройка стала одним из лейтмотивов восьмилетнего президентства Клинтона, и хотя двусторонние отношения постоянно наталкивались на препятствия и разногласия, был достигнут существенный прогресс. Как пишет Тэлботт, президент быстро стал «главным знатоком России в правительстве США» и оставался таковым все свои президентские годы {43}. Клинтон учредил группу советников-специалистов по России во главе со своим однокашником, также стипендиатом Родса [12] Строубом Тэлботтом, много знавшим о России и ее культуре. Будущий президент Клинтон подливал ему чаю в их комнате в оксфордском общежитии, пока сам Тэлботт корпел над переводом мемуаров генсека Никиты Хрущева [13] . Именно Тэлботт надоумил Уоррена Кристофера, тогда исполнявшего обязанности госсекретаря, создать отдельное подразделение по делам постсоветских государств (за исключением прибалтийских), чтобы им уделялось надлежащее внимание во внешней политике США. Тэлботт был назначен первым послом по особым поручениям в так называемые новые независимые государства {44}. До этого делами Советского Союза ведало Европейское бюро Государственного департамента.