Холодная война. Политики, полководцы, разведчики - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 67

— Господин президент, у меня серьезные новости, — огорошил его Ачесон. — Северные корейцы вторглись в Южную Корею.

Трумэн хотел немедленно лететь в Вашингтон. Ачесон отсоветовал: ночной полет дело рискованное, да и страну не надо нервировать.

Ситуацию на Корейском полуострове обсуждал Совет Безопасности ООН.

Сталин и Андрей Януарьевич Вышинский, ставший министром иностранных дел вместо Молотова, совершили ошибку. Они приказали советскому представителю в Организации Объединенных Наций бойкотировать заседания Совета Безопасности в знак протеста против того, что место в ООН не было передано Мао Цзэдуну, а осталось за свергнутым режимом Чан Кайши, лидера партии Гоминьдан.

10 января 1950 года советский представитель Яков Александрович Малик заявил, что покидает зал заседаний и не вернется, пока гоминьдановца не выведут из состава Совета Безопасности. Малик отсутствовал на заседании, где обсуждалась ситуация на Корейском полуострове, и не смог наложить вето на резолюцию, требовавшую прекращения боевых действий и вывода всех войск с территории Южной Кореи.

Американские войска были выведены с территории Кореи летом 1949 года. В Вашингтоне полагали, что достаточно будет поддержать армию Южной Кореи авиацией и флотом. Трумэн согласился, что наземные войска посылать не надо.

— Я не хочу войны, — сказал Трумэн.

В Корею из Токио отправился генерал Дуглас Макартур. 30 июня в Пентагоне получили его доклад. Макартур пришел к выводу, что единственная возможность сохранить Южную Корею — перебросить туда американские наземные силы.

Трумэн вспоминал, что это было самое трудное решение в его жизни, более трудное, чем отдать приказ применить ядерное оружие в войне с Японией. Трумэн и без того пребывал в дурном настроении. Именно в этот момент им занимался стоматолог. Ему должны был сменить два моста и четыре коронки. Несмотря на боль, только один раз президент согласился на анестезию. В разгар войны он опасался подвергать себя воздействию седативных препаратов, чтобы не терять ясности сознания.

Совет Безопасности принял новую резолюцию, которая уполномочивала вооруженные силы стран ООН остановить агрессию. Американские войска получили право использовать флаг Организации Объединенных Наций.

— Угрозой для нашей безопасности, — говорил Трумэн, — является коммунистическая агрессия. Если позволить коммунизму поглощать свободные народы один за другим, то рухнут надежды человечества на мир и правосудие. Если силы ООН, которые находятся в Корее, потерпят поражение в борьбе с агрессором, то ни один народ не будет чувствовать себя в безопасности. Поэтому в Корее мы сражаемся за нашу собственную безопасность.

1 июля 1950 года в Пусане приземлились самолеты, которые доставили первые двести пятьдесят шесть американских солдат — две с половиной роты 24-й пехотной дивизии. 5 июля их бросили в бой южнее Сеула. В Корее было жарко и влажно, шли дожди, дороги развезло. Театр военных действий был незнакомый. Корейского языка никто не знал. 29 июля командовавший американскими войсками генерал Уолтон Уолкер отдал приказ: ни шагу назад. Отступления и эвакуации не будет. Все должны сражаться и, если понадобится, погибнуть на боевом посту — пока не придет помощь. К середине сентября американцы потеряли двенадцать тысяч человек.

Правые республиканцы возложили вину на президента Трумэна, который втянул страну в войну.

— Американские парни умирают в Корее, — утверждал сенатор Маккарти, — потому что группа неприкосновенных в Государственном департаменте саботировала программы помощи для Азии. Правление Рузвельта и Трумэна — это два десятилетия измены.

Проигравший президентские выборы Томас Дьюи потребовал, чтобы госсекретарь Дин Ачесон ушел в отставку, потому что «кровь наших парней, раненных и убитых в Корее, на его совести».

Президенту потребовался надежный министр обороны.

6 сентября в Белом доме появился Джордж Маршалл, уже пенсионер. Трумэн попросил Маршалла вернуться на государственную службу и стать министром обороны.

— Я готов, — просто сказал Маршалл. — Но я бы хотел, чтобы вы подумали над тем, как мое назначение может сказаться на вас и вашей администрации. Меня все еще упрекают за падение правительства Чан Кайши. А я хочу помочь вам, а не навредить.

Потрясенный его словами, Трумэн писал жене: «Можешь представить, чтобы кто-то другой сказал нечто подобное?»

Маршалл не мог отказать Трумэну. В сентябре он возглавил военное ведомство, чтобы помочь Трумэну в самые трудные дни. По закону военнослужащий мог занять пост министра только через десять лет после отставки. Президент попросил конгресс сделать исключение для Маршалла.

В Корее развернулись уже шесть американских дивизий. Выполняя решение Совета Безопасности ООН, Англия отправила в Корею бригаду. Австралия прислала батальон. За ними последовали филиппинский, голландский, таиландский и канадский батальоны. Турция выставила бригаду, Франция — усиленный батальон, Новая Зеландия — артиллерийский дивизион, Бельгия, Греция, Колумбия и Эфиопия — по батальону.

Командовать войсками президент Трумэн поручил генералу Макартуру. Потомственный военный Макартур был легендарной личностью. Он никогда и ничего не боялся. В Первую мировую войну он даже под обстрелом ни разу не надел каску. Вторую мировую он провел на Тихом океане, сначала отступая перед превосходящими силами японской армии, а потом громя их. Когда японцы капитулировали, Дуглас Макартур сказал своим офицерам:

— Да, джентльмены, обратная дорога была долгой.

И он показал рукой на труп японского солдата:

— Вот такими они мне нравятся.

Военное министерство предложило Макартуру классическую схему действий в Корее: разместить американские войска в тылу отступающей южнокорейской армии, чтобы остановить отступление. Генерал принял неожиданное и смелое решение.

Ранним утром 15 сентября его войска высадились в тылу северокорейской армии под Инчхоном. В высадке участвовали двести шестьдесят два корабля. В бой вступили семьдесят тысяч солдат и офицеров 10-го корпуса. Это была одна из тех операций, которые меняют ход войны. Одним ударом генерал Макартур перерезал линии снабжения северных корейцев и ударил им в спину. Через одиннадцать дней американцы отбили Сеул. К концу сентября половина северокорейской армии сражалась с перевернутым фронтом.

1 октября американские войска вышли к 38-й параллели. Армия Ким Ир Сена, охваченная паникой, развалилась. Американцам открылась дорога на Пхеньян, который северные корейцы, отступая, сдали без боя.

Помощник Ким Ир Сена признался советскому послу Штыкову, что у его шефа «настроение подавленное и даже пораженченское. Война проиграна, и, если не помогут извне, Советский Союз потеряет Корею».

13 октября Штыков доложил в Москву:

«Проведена эвакуация из Пхеньяна правительственных учреждений и дипломатического корпуса. Население массами покидает Пхеньян и уходит на север. В связи с непрерывными бомбардировками и продвижением лисынмановских и американских войск настроение населения подавленное. Наблюдается растерянность и бесперспективность как среди населения, так и в правительственных кругах.