Путин. Россия перед выбором - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 114

Своего кресла в администрации президента лишился Владислав Юрьевич Сурков, который все путинские годы занимался разработкой внутренней политики, считался идеологическим руководителем «Единой России» и молодежных движений — «Наши», «Молодая гвардия», курировал средства массовой информации. Обиженный на Суркова миллиардер Михаил Дмитриевич Прохоров назвал его «кукловодом, который приватизировал всю политическую систему». Когда Владислав Юрьевич ушел из администрации, решили, что на него возложили ответственность за не слишком удачный для «Единой России» исход думских выборов и неумение предотвратить всплеск протестных настроений… Как выразился сам Сурков сразу после перевода из Кремля в правительство, «я слишком одиозен для прекрасного нового мира». В этих словах прозвучало откровенное разочарование.

Одно из требований митинга на проспекте Сахарова — на президентских выборах голосовать за кого угодно, только не за Путина. Но у Владимира Владимировича пока нет реальных конкурентов. В избирательном бюллетене рядом с ним оказываются или совсем новые фигуры, не успевшие заявить о себе в политической жизни, или, напротив, кандидаты, которые не раз участвовали в президентских выборах и неизменно проигрывали. Они и сами не надеются на победу и, кажется, больше всего опасаются собрать слишком много голосов и тем самым вызвать недовольство Путина.

Население России — сто сорок с лишним миллионов человек, а доходит дело до президентских выборов — не из кого выбирать! Существующая система не позволяет молодому человеку с политическим темпераментом проявить себя в общественной жизни, вызреть, доказать свою состоятельность в конкурентной борьбе, завоевать симпатии избирателей. Поэтому не видно новых лиц.

Когда иностранные политологи попросили Путина перечислить имена молодых политиков, он назвал… Медведева. Гости удивились: странно считать президента, то есть чиновника, достигшего вершины власти, молодым политиком. А больше ни одного имени не прозвучало! Но Владимир Владимирович ответил честно. Медведева в силу производственной необходимости он определил в политики. Остальные — чиновники. Они занимают тот или иной пост не волей избирателей, а по назначению сверху.

Судя по словам Путина, можно предположить, что он крайне раздражен происходящим в стране, особенно митингованием. За четыре предыдущих года, которые он вынужденно провел в Белом доме, «страна разболталась», управляемость ослабела. И после президентских выборов в государстве предстоит заново наводить порядок.

— А правда, что вы однажды гонялись с палкой за крысами? — когда-то спросили президента американские журналисты.

— Да, было такое однажды, — подтвердил Путин. — И сделал для себя очень любопытный вывод: если крысу загнать в угол, она разворачивается и атакует, причем ведет себя очень агрессивно, преследует убегающего противника. Это, знаете, многому научило…

Иначе говоря, в политике Владимир Владимирович крайне осторожен. Все зависит от ситуации в стране, от соотношения сил.

Многие обращают внимание на то, что невозможно предугадать, как Путин поступит в той или иной ситуации. Никому не удается прогнозировать его решения. Путин не выносит предположений о том, что он поддается чужому влиянию. Если в обществе упорно говорят, что такого-то министра не сегодня завтра уберут, Владимир Владимирович ни за что его не тронет. Поэтому попытки предсказать грядущие перемены, в том числе кадровые, — гадание на кофейной гуще. Решения он принимает только сам — и часто совершенно неожиданные не только для политологов-кремленологов, но и для постоянных обитателей Кремля. Обычно это объясняли его нежеланием поддаваться давлению… Но есть и другое толкование.

«Политики как таковой у Путина практически не было вовсе, — писал профессор-китаист Леонид Сергеевич Васильев. — Ни детально разработанных планов, ни четко обозначенных устремлений, ни соотнесенных с объективными нуждами социума направлений движения вперед».

Чем же руководствовался Владимир Владимирович? Интуитивно угаданным или точно осознанным пониманием чувств и эмоций народа, переживающего тяжелый исторический стресс. Как хороший психолог, Путин когда-то нащупал верную линию.

«Народу нужно потакать во всем том, что кажется ему сегодня, сейчас самым важным, — определил эту линию профессор Васильев. — Когда нужно — что-то пообещать, если потребуется — чем-то успокоить, коль скоро целесообразно — гневно разоблачить внешних врагов и подчеркнуть опасность, исходящую от противников, соперников или даже от вчерашних республик СССР».

Но сейчас, если послушать, что в своем кругу (откровенно, не на публику!) говорят люди, то это голос разочарованного, никому уже, кажется, не верящего, обиженного на весь мир общества, не знающего, на ком сорвать свое раздражение. Меняется само отношение к власти, оно носит ярко выраженный негативный характер — особенно среди молодежи. Новое поколение живет с ощущением, что на них никто не обращает внимания, что их не желают слушать и слышать. Этим молодым горожанам нужны не деньги, а справедливость. Они возмущены пренебрежением к ним и бесконечным враньем.

В чем прежде всего остро нуждается страна? В раскрепощении, в снятии всяческих оков и ограничений, в создании условий для самореализации и успеха, в обретении уверенности в собственных силах, в ободрении наконец. Для этого нужна радикальная смена политической и экономической линии.

Но есть ли во властной команде влиятельные силы, заинтересованные в переменах?

Есть молодые чиновники, твердо намеренные занять места своих расслабившихся и утративших хватку начальников. Есть провинциальные карьеристы, горящие желанием перебраться в столицу и получить доступ к большим бюджетам. Есть служивые люди, намеренные получить вознаграждение за свои труды в избирательных кампаниях…

Костяк системы состоит из исполнителей, причем не ярких, то есть не способных составить конкуренцию вождям. Руководящие кресла во всех ветвях власти занимает когорта серых чиновников, отчетливо сознающих, что не только их карьера и высокие доходы, но и само выживание зависят от сохранения нынешней системы. Им даже не надо приказывать. Они сами делают все, чтобы ничего не изменилось.

«Реформаторские настроения в элите очень слабы, — приходит к выводу член-корреспондент Академии наук Константин Микульский. — Ее сопротивление реформам будет скорее нарастать, чем ослабевать. Вероятность превентивных репрессивных мер со стороны государства достаточно велика. Ведь элита может слишком много потерять даже от поверхностных реформ…»

Микульский полагает, что в стране сложился такой вариант политического режима, который менее всего расположен к реформам. И некому подталкивать власть к переменам. Политическая система отчаянно сопротивляется необходимой стране модернизации. Вот почему один политолог, чуткий к настроениям начальства, сулит «перестройку наоборот».

Даже мыслящая публика запуталась и не очень отчетливо представляет себе, что бы она хотела предпринять и как изменить ситуацию к лучшему. Понятна цель. Не ясны методы и средства ее достижения. Не хватает привычки к самоорганизации. В стране всегда существовала только вертикаль власти, но не было горизонтальных связей. Не привыкли договариваться между собой — ведь все решало начальство. Нет традиции принимать во внимание интересы других. Компромисс — презираемое слово.