«Среднего роста, плотный, несколько расположенный к полноте, с небольшой бородкой и длинными черными со значительной проседью усами, грубоватым низким голосом генерал Деникин имел репутацию честного солдата, храброго, способного и обладавшего большой военной эрудицией начальника», — таким запомнил своего командующего генерал Петр Николаевич Врангель.
Если большинство вождей революции происходили из дворянских или, как минимум, из хорошо обеспеченных семей, то отец Деникина, Иван Ефимович, был крепостным крестьянином в Саратовской губернии. Антон Иванович поступил в Киевское юнкерское училище — военную карьеру выбрал под влиянием отца, рано ушедшего из жизни. Распорядок жизни в училище был суровым — юнкеров кормили и одевали как солдат, платили им солдатское жалованье — двадцать две с половиной копейки в месяц.
Во время Русско-японской войны Антон Иванович написал рапорт с просьбой отправить его на передовую. Его назначили начальником штаба дивизии, но он рвался в бой. Несколько раз сам поднимал солдат в атаку. В Первую мировую получил под командование 4-ю бригаду, которую в 1915 году развернули в дивизию. Деникин удостоился Георгиевских крестов III и IV степени, георгиевского оружия с бриллиантами — редкая награда за личный подвиг.
Приняв на себя командование добровольческой армией, генерал Деникин устроил офицерское собрание и сказал:
— Наша единственная задача — борьба с большевиками и освобождение от них России. Я сражаюсь только за Россию, и будьте покойны, в тот день, когда я почувствую, что биение пульса армии расходится с моим, я немедля оставлю свой пост.
Он так и поступит, когда почувствует, что армия винит его в неудачах. Надо отдать должное Антону Ивановичу. Он не был ни диктатором, ни властолюбцем.
7 января 1918 года в Новочеркасске Антон Иванович женился. В городе было неспокойно, на улицах стреляли. Дабы не привлекать нежелательного внимания, на свадебную церемонию пригласили только четырех свидетелей-офицеров. Каледин предложил отметить приятное событие маленьким приемом. Антон Иванович с благодарностью отклонил приглашение ввиду более чем тревожного положения в городе. С этой скромной свадьбы началась семейная жизнь Деникина.
Военная и политическая карьера генерала в конечном итоге сложилась неудачно. Но в семейной жизни он был счастлив. Он заслужил это счастье не тем, что бросал к ногам любимой женщины драгоценности пригоршнями или море цветов… Биографы Деникина отмечают, что Антон Иванович был лишен практической жилки. Вел аскетический образ жизни. Жена главнокомандующего сама готовила, он ходил в дырявых сапогах. Больше всего генерал боялся обвинений в расточительности. Он смог одеться, когда англичане прислали для Добровольческой армии обмундирование.
Деникин был уверен, что родится мальчик, говорил, что назовет его Иваном. Антону Ивановичу к тому времени уже исполнилось сорок шесть лет. Он очень рассчитывал на наследника. Роды оказались тяжелые, врачи совещались с Деникиным — а он в это время находился на фронте: что им делать, если придется выбирать, кому сохранить жизнь: матери или ребенку? Антон Иванович телеграфировал, что просит спасти жену. Но, к счастью, делать этот страшный выбор не пришлось. Родилась девочка, которую счастливый отец назвал Мариной.
Генерал Деникин обратился за помощью к странам Антанты как очевидным союзникам в войне против большевиков.
Англия, Франция и Америка все еще сражались с Германией. Когда большевики сговорились с Берлином и подписали сепаратный мир, они стали врагами Антанты. Тем временем революционная смута началась в самой Германии. В Баварии и Венгрии образовались коммунистические правительства. Попытку взять власть коммунисты предприняли в Берлине и Вене. Русской революции боялись как пугающего хаоса, который втягивает в себя всю Европу.
Пока союзники определялись, помогать Белому движению или нет, противники большевиков убежденно говорили, что Европа выступила им на помощь. Сами верили в собственные слова. И большевики им верили.
Ярославское восстание, или Глоток свободы в сгоревшем городе
«В Петербурге сидеть и бездействовать было и противно и голодно. И кроме того, хотелось почувствовать себя опять человеком сцены, артистом. Я задумал дать ряд концертов в провинции, в приволжских городах, куда большевизм еще не успел докатиться во всей своей столичной мерзостности…»
Так летом 1918 года знаменитый в ту пору исполнитель цыганских романсов Юрий Морфесси оказался в городе Ярославле.
«Не могу не вспомнить моих частых обедов на пристани, — вспоминал Ярославль философ Федор Степун, — белые пароходы, белые чайки, перламутровые стерляди с зеленой петрушкой во рту, желтые ломтики лимона, золотистый «Haut-Sauternes» в стакане, солнечные полуденные блики по всей шири реки — ах, как хорошо было! И не потому только, что у меня вся жизнь была впереди, а потому, что в жизни было меньше зла и безумия, чем теперь».
В Ярославле Юрий Морфесси вместе с танцовщицей и пианистом-аккомпаниатором разместились в отеле «Бристоль». Черноволосый и темноглазый красавец, грек по происхождению, Морфесси начинал в опере, но быстро перешел в оперетту. Пел в варьете, в концертных залах. А потом и вовсе ушел на эстраду.
Певец ехал на гастроли, а попал на войну. Но кто мог предвидеть, что кровавая трагедия разыграется в этом дивном волжском городе? При незримом участии союзнических войск. Роль Антанты в этой истории очень символична…
На Леонтьевском кладбище, неподалеку от железнодорожной станции Всполье, в ночь с 5 на 6 июля 1918 года собралось около ста бывших офицеров царской армии. Это были участники заговора. Рядом с кладбищем находились артиллерийские склады. Помощник начальника складов тоже входил в подпольную организацию, поэтому караул не сопротивлялся. Офицеры забрали пулеметы, винтовки, патроны. Нашли даже несколько орудий.
Заговорщики заняли город без боя. Утром 6 июля 1918 года горожане приветствовали офицеров криками «ура» и бросанием вверх шапок. Никто не встал на защиту большевиков. Это была Гражданская война. В стране — хаос. Люди пребывали в растерянности. Не знали, на кого надеяться и кого поддерживать. Власть валялась под ногами. Надо было только нагнуться, чтобы ее подобрать. Или, точнее, взять винтовку, чтобы захватить власть и заставить людей подчиниться.
Всех поразила легкость, с которой большевики утратили власть над крупным городом, находящимся всего в нескольких часах от Москвы. Ярославль стоит на Волге, через него проходит важная железная дорога. Поэтому город называют северными ключами к Москве. Если сравнительно небольшая группа офицеров под аплодисменты народа берет власть в крупном губернском городе, то, может быть, дни большевиков в России сочтены?
Руководил заговорщиками бывший полковник царской армии Александр Петрович Перхуров. Он объявил себя командующим вооруженными силами Ярославского района Северной добровольческой армии. В городе расклеивали подписанную им листовку: «Граждане! Власть большевиков свергнута. Те, кто несколько месяцев назад обманом захватил власть и затем путем неслыханных насилий и издевательства над здоровой волей народа держал ее в своих руках, те, кто привел народ к голоду и безработице, восстановил брата на брата, разделил по карманам народную казну, — теперь сидят в тюрьме и ждут возмездия».