— Так много, да? — сказал Лю-Цзы. — Такая куча денег за пару лап.
— Это потому, что это большие лапы, — сказал охотник. — А ты знаешь, что говорят о людях с большими лапами, а?
— Им нужны большие ботинки?
— Ага, верно, — ухмыльнулся охотник. — И вправду чепуха, но на Противовесном Континенте есть богатенькие старички с молодыми женами, которые заплатят целое состояние за напудренные ноги снежного человека.
— А я думал, что это охраняемый вид, — сказал Лю-Цзы, прислоняя метлу к дереву.
— Это просто разновидность троллей. Кто будет охранять их здесь? — сказал охотник. Позади него местные проводники, которые знали Правило Первое, развернулись и побежали.
— Я, — сказал Лю-Цзы.
— О? — сказал охотник, и на этот раз его улыбка не сулила ничего хорошего. — У тебя даже нет оружия. Он обернулся и посмотрел на спасающихся бегством проводников. — Ты один из этих странных монахов из долины, не так ли?
— Верно, — сказал Лю-Цзы. — Улыбающийся странный монах. Совершено безоружный.
— А нас пятнадцать человек, — сказал охотник. — Хорошо вооруженных, как ты видишь.
— Очень важно, чтобы вы все были хорошо вооружены, — сказал Лю-Цзы, закатывая рукава. — Так будет честнее.
Он потер ладони. Никто, казалось, не собирался обращаться в бегство.
— Э, кто-нибудь из вас, мальчики, слышал о каких-нибудь правилах? — Спросил он немного погодя.
— Правилах? — сказал один из охотников. — Каких правилах?
— Ну, вы знаете, — сказал Лю-Цзы. — Правилах вроде… Скажем, Правила Второго, или Правила Двадцать Седьмого. О каких-нибудь правилах с такими названиями?
Главный охотник нахмурился.
— О чем, черт подери, ты здесь болтаешь, мистер?
— Не столько «мистер», сколько маленький, хитрый, престарелый и совершенно безоружный чудной монах, — сказал Лю-Цзы. — Мне просто хотелось узнать, нет ли в этой ситуации чего-нибудь, что заставляет вас, ну, понимаете… немного нервничать.
— Хочешь сказать оттого, что мы хорошо вооружены и превышаем вас числом, в то время как ты начинаешь пятиться? — спросил один из охотников.
— О, да, — ответил Лю-Цзы. — Может у вас здесь проблемы с культурой. Ну, как начет… этого?
Он встал на одну ногу и, немного пошатнувшись, поднял руки.
— Айа! Хайя-яяя! Хо? Йе-хи? Нет? Кто-нибудь?
Некоторое смущение пробежало по рядам охотников.
— Это какая-то книга? — сказал тот, кто был немного умнее остальных. — Сколько там слов?
— Что мне хотелось бы знать, — сказал Лю-Цзы. — Так это имеет ли кто-нибудь из вас представление о том, что случается с хорошо вооруженными, большими мужчинами, которые в таком количестве пытаются напасть на маленького, пожилого и безоружного монаха?
— Насколько мне известно, — сказал интеллектуал группы. — Он оказывается весьма несчастливым монахом.
Лю-Цзы пожал плечами.
— О, ну тогда, — сказал он. — Мы просто пойдем сложным путем.
Мутное пятно в воздухе стукнуло интеллектуала по затылку. Главарь бросился вперед и слишком поздно осознал, что шнурки на его ботинках крепко связаны друг с другом. Мужчины потянулись к ножам, которых уже не было в ножнах, и к мечам, которые неожиданно оказались прислоненными к дереву на другом конце поляны. Ноги отказывались их держать, невидимые локти толкали их в мягкие места. В то время как ответные удары уходили в пустоту. Те, кто упал, поняли, что лучше оставаться лежать. А тем, кто поднимался, было больно.
Когда толпа превратилась в смиренно лежащих на земле и тихо постанывающих людей, раздались ритмичные низкие удары.
Снежный человек хлопал в ладоши. Аплодисменты были медленными, потому что у него были длинные руки. Но когда они встречались, они были страшно рады видеть друг друга после долгой дороги. Эхо хлопков отдавалось в горах.
Лю-Цзы наклонился и взял главаря за подбородок.
— Если тебе понравилось, как ты провел этот день, прошу, расскажи об этом своим друзьям, — сказал он. — Скажи им, чтобы помнили Правило Первое.
Он отпустил его, подошел к снежному человеку и поклонился.
— Позволите ли вы освободить вас, сэр, или вы хотите сделать это сами? — спросил он.
Снежный человек поднялся, посмотрел на варварский металлический капкан, впившийся ему в ногу, и на мгновение сконцентрировался.
К концу этого мгновения снежный человек оказался в нескольких шагах от капкана, который все еще был установлен и почти полностью листьями.
— Хорошая работа, — сказал Лю-Цзы. — Методично. И очень четко. Направлялись в долину?
Снежному человеку пришлось сложиться вдвое, чтобы поднести свое длинное лицо поближе к Лю-Цзы.
— Дааа, — сказал он.
— Что вы хотите сделать с этими людьми?
Люди сжались под его взглядом.
— Скора стемнеет, — сказал он. — Неет гидов.
— У них есть факелы, — сказал Лю-Цзы.
— Ха. Ха, — произнес снежный человек. Именно произнес, не рассмеялся. — Хорошо. Факелы ноочью хорошоо видны.
— Ха! Да. Вы не могли бы подбросить нас? Это очень важно.
— Тебя и того ловкача воон там?
Облачко серого воздуха на краю поляны превратилось в задыхающегося Лобзанга. Он отбросил сломанную ветку, которую сжимал в руке.
— Парня зовут Лобзанг. Я его обучаю, — сказал Лю-Цзы.
— Похооже тебе придется поторопииться, пока еще остаались вещи, которых он не знаает, — сказал снежный человек. — Ха. Ха.
— Дворник, что вы… — начал Лобзанг, подбегая к нему.
Лю-Цзы приложил палец к губам.
— Не перед нашими поверженными друзьями, — сказал он. — Думаю, с сегодняшнего дня в этих местах Правило Первое станут чтить гораздо больше.
— Но мне пришлось сделать всю…
— Нам пора, — сказал Лю-Цзы, жестом приказывая ему замолчать. — Думаю, мы сможем неплохо вздремнуть, пока нас будет нести наш друг.
Лобзанг посмотрел на снежного человека, а потом опять на Лю-Цзы. И вновь на снежного человека. Он был высок. Несколько похож на троллей, виденных им в городе, но только тонко раскатанных. Он был более чем в два раза выше Лобзанга, и большую часть роста занимали худые ноги и руки. Тело походило на меховой шар, а ступни и вправду были громадными.
— Если он мог выбраться из ловушки в любой момент… — начал он.
— Ты ведь ученик, так? — сказал Лю-Цзы. — А я — учитель? Я уверен, что где-то это у меня записано…
— Но вы сказали, что не собираетесь произносить…
— Помни Правило Первое! О, и подай мне один из этих мечей. Он нам понадобиться через минуту. Хорошо, ваша честь…