Тайна Овального кабинета - читать онлайн книгу. Автор: Николай Чергинец cтр.№ 32

«И подхалим, и хищник, и плут — одновременно, — чего больше — не поймешь», — подумал прокурор о Хаммере, открыл папку и начал знакомится с содержимым. Прочитал справку о Белле Крипас и в конце написал: «Джейн Доу № 6». На листке со сведениями о Мерлин Биделл — «Джейн Доу № 7». Взял материалы о супругах Макоули и, прежде чем начать читать, подумал: «Никуда вам, мистер Президент, не деться! Чем дольше вы будете оттягивать свою отставку, тем больше своих любовниц вам придется выслушать в суде. Я, конечно же, постараюсь сделать так, чтобы каждой из них вам пришлось посмотреть в глаза. Вот тогда, возможно, вы поймете, что дозволено простому смертному, запрещено Президенту — человеку, который олицетворяет собой нацию и для каждого гражданина своей страны является примером. Мне государство поручило осуществлять контроль за его нравственностью!»

И неожиданно для самого себя произнес:

— Итак, что же мы знаем еще о Президенте и его супруге? «Джон Макоули. Жил с матерью, отца не знал. Затем мать вторично вышла замуж. Когда Джону исполнилось десять лет, в семье появился брат. Джон был способным мальчиком, учился прекрасно. На него сразу же обращали внимание, а если к этому добавить, что он хорошо играл на саксофоне, был начитан, то станет ясно, что он на все сто процентов использовал свой талант. Ему даже сошло то, что он увернулся от службы во Вьетнаме. Правда, именно это не могут простить ветераны той войны. Многие военные также не любят уклониста. Он изучал право в Оксфорде. Зимние каникулы 1969–1970 годов провел в Москве. После этого его долго держали на крючке спецслужбы.

После Оксфорда — Йельский университет. Здесь он и познакомился с Сарой, которая стала работать в команде по сбору материалов по импичменту Никсона. Скоро Макоули оказался в Арканзасе, где стал преподавать в университете, а когда он вступил в борьбу за место в конгрессе, она приехала к нему и стала активно и очень продуктивно работать. Но, несмотря на это, Джон проиграл, и Сара стала работать в университете, а через год они поженились».

Хаммер приложил к справке о семействе письма. Одно письмо Макоули адресовал Монике Левин. Увидев его, Томас чуть не подскочил — вот оно, доказательство! Письмо Президента молоденькой практикантке. Так, и что же он написал девице? Гордон достал письмо. Сначала, как обычно, приветствие, вежливо-служебный тон и слова. Благодарил сотрудницу Белого дома за теплые слова и поздравление с днем рождения. Но дальше, дальше — у Гордона глаза полезли на лоб. Скорее всего, девушка доняла его своим письмом, иначе чем объяснить то, что Макоули написал: «Я постоянно помню тебя и молю Господа, чтобы он помог тебе устроить свою жизнь. Давай будем реалистами: разбивать свою семью, как ты пишешь, я просто не имею права не только потому, что я Президент, но и потому, что мои дочь и жена были со мной в самые тяжелые времена. Есть кроме любви и такие понятия, как чувство долга и обязанность. К сожалению, в твоем письме я не увидел и намека на то, что ты, моя девочка, это понимаешь. И это заставляет писать тебе откровенно. Надеюсь, что ты поймешь меня правильно и первое, что сделаешь после прочтения этого письма, — сожжешь его. Я уверен в твоих чувствах ко мне и порядочности. Дорогая Моника, я старше тебя в два раза и об этом обязан помнить, а ты должна иметь это в виду. Поэтому когда я вижу и обнимаю тебя или просто думаю о тебе, то понимаю твою прямоту и эмоциональность, что «если мы будем вместе, то к черту конспирацию…» Милая девочка, подумай о ситуации, что было бы на самом деле лет через пятнадцать. Я — старый, немощный человек, точнее старик, который будет делать одно — писать по двадцать пять раз в день. Извини, но я обязан сказать тебе и об этом.

Я уверен, что ты встретишь на своем пути настоящего мужчину, который будет достоин тебя. (Не забудь пригласить меня на свадьбу.) Ты найдешь свое счастье! Пусть наши отношения останутся счастливой тайной, но тайной для двоих — не более. Поверь моему жизненному опыту: стоит узнать о ней третьему человеку, и наши отношения перестанут быть тайной, чудесной сказкой для двоих. О ней будут кричать все — от газет и телевидения до безработного черного в подземке. Если бы это случилось, то моя и твоя жизнь превратилась бы в ад. Я кончаю письмо с уверенностью, что и дальше ты останешься умницей и будешь беречь нашу тайну. Жду твоего возвращения. Ты не должна на меня обижаться за то, что на конверте я написал не свое имя и адрес. Ты у меня умница, и тебе все ясно. Я целую тебя и жду. Извини, но еще раз напомню о необходимости сжечь письмо. Твой Джон».

Прокурор Гордон был настолько поражен удачей, что боялся выпустить письмо из рук и положить его обратно в папку!

«Ай да Макоули! Какого ты дал маху, написав это письмо! Ты теперь — мой!»

Гордон пересилил себя и, вложив письмо в конверт, сделал запись в свой блокнот: «Выяснить у Майкла Хаммера, как оказалось письмо у него» и взялся за второй конверт. Это было письмо Джона к Саре, и, пробежав его глазами, сунул его обратно в конверт. Он подумал: «А зачем Хаммер передал мне и это рядовое письмо супруга супруге?» И вдруг он хлопнул себя по лбу. «А этот Хаммер действительно не простак. Второе письмо предназначено для идентификации почерка Макоули».

Положив письмо в папку, он встал, возбужденно прохаживаясь по кабинету, и начал обдумывать план действий. Постепенно он успокоился, и его мысли стали выстраивать план, который выглядел убедительно. Он снова сел в кресло, решив, что с Левин действительно торопиться не следует. Пусть она на суде врет, ему, Гордону, ее ложь ох как пригодится!

Прокурор снова встал из кресла и, взяв со стола заветную папку, направился к сейфу. Когда он открывал тяжелую металлическую дверь, то увидел, как из папки выпал маленький листок. Поднял и прочитал текст, который был написан маленьким убористым почерком — он узнал руку Хаммера: «Дочь Макоули Анджела учится в Стэнфордском университете и самым серьезным образом заинтересовалась исламом. Об этом узнали в Иране, и месяц назад один из ведущих религиозных научно-исследовательских центров прислал для нее на английском языке Коран, три тома комментариев и толкований его, а также книгу с высказываниями Мохаммеда».

Прокурор улыбнулся и подумал: «Хаммер очень уж старается. Интересно, на что он рассчитывает? Надо будет при встрече прощупать его».

Тихо зазвонил телефон.

— Слушаю, — бросил в трубку Гордон.

— Добрый день, мистер прокурор. Я судья Джим. Если помните, неделю назад мы договаривались о встрече, и вы назвали сегодняшний день для нашей возможной встречи.

— Добрый день, мистер Джим! Конечно, помню о нашем договоре. Вы откуда звоните? Из Вашингтона? Я вас жду. Знаете, где находится мой офис? Тогда приезжайте.

Мистер Гордон положил трубку на аппарат и задумался. В душе он сомневался, правильно ли сделал, установив контакт с Хаммером, что могло быть расценено по-разному. Уж больно это было похоже на действия представителя спецслужб, который завербовал государственного служащего, точнее высокопоставленного чиновника, и поставил перед ним задачу: вести разработку своего начальника. В данном случае, если следовать этой логике, то он, прокурор Гордон, явно превышает свои полномочия, стараясь получить информацию о Президенте. Единственным оправданием его поступков является то, что он действует во благо государства и Конституции. Гордон хорошо знал, что, когда Макоули еще работал в штате Арканзас, против него местные расисты и религиозные фундаменталисты вместе с ультраправыми миллиардерами и различного рода аферистами развернули настоящую атаку. Все они были ярыми противниками десегрегации школ в штате. И тогда, и теперь главную роль в подготовке планов дискредитации Президента играл «судья Джим». Джим — это имя, а фамилия — Баррет. Он действительно в прошлом был судьей и одновременно секретарем «Совета белых граждан», который яростно противодействовал установлению равноправия черных и активно поддерживал ку-клукс-клан. Сейчас этот активист участвует и во второй антипрезидентской группе правых «Ситизенз Юнайтед», которая находится в Вашингтоне. До сего времени эта группа способствует выпуску книг и видеокассет, в которых рассказывается, что Президент потребляет кокаин, поощряет ввоз наркотиков, даже выдвигает против него обвинения, что в прошлом тот совершал изнасилования и убийства.