В донесениях не сообщалось... Жизнь и смерть солдата Великой Отечественной. 1941-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михеенков cтр.№ 6

— До войны-то я жил на Украине. Там родина моя. Деревня Кербутовка Батуринского района Черниговской области.

Началась война. Наши отступали.

Однажды к нам заехал мой старший брат Василий, лейтенант-артиллерист. Это было где-то в июле — августе. Вместе со своим ординарцем. Оба на лошадях. Побыли где-то не больше часа и поехали. Сказал мне на прощание: «Ну, братко, родителей оставляю на тебя. Береги их. А мы скоро вернемся».

Вернуться-то они вернулись. Но нескоро. Под Харьковом Василий попал в окружение. Оголодали, обовшивели, оборвались. Как он потом рассказывал, выходили только ночами. И вышли. Вышли они втроем. Спаслись.

Воевал и другой мой брат, Григорий.

А мы спасались от немцев тут, в Кербутовке.

Брат уехал, а через несколько дней в деревню вошли немецкие части. Сперва появились мотоциклисты. Собрали людей. Назначили старосту.

Начался набор в полицию. Горько теперь вспоминать, но в полицию записались и многие мои друзья, одноклассники.

Вызвали в полицейскую управу и меня. «Сдай оружие». — «Какое оружие?» — «А какое брат оставил». — «Нет у меня никакого оружия. Брат ничего не оставлял». — «Сдай по-хорошему».

Меня посадили под арест. Сунули в какую-то каморку, заперли. Выставили часового. Утром вызвали отца. Отец подтвердил, что никакого оружия Василий не оставлял. Ладно. Тогда мне: «Записывайся к нам в полицию». Я стал отговариваться: мол, старые родители, мне надо за ними доглядать… Меня и отпустили.

Было нас трое друзей. Я, Миша Корниенко и Миша Белоус. Вместе учились в школе. И отцы наши дружили.

Мы ходили в лес. Лес у нас был небольшой. И однажды нашли мы там саблю, пистолет и винтовку. Все это оружие перепрятали.

И вдруг прошел слух: собирают молодежь и отправляют в Германию. Вызвали в управу и нас. Побольше десяти человек нас было. Из района приехал немец с переводчиком. Рассказывает нам, как хорошо будет в Германии и как сытно там кормят. Все, мол, получите специальности, жилье.

Повесили мы голову.

На завтра назначили сбор.

Отец мой воевал в Первую мировую и в Гражданскую. И сказал: «Ничего, сынок. Мы с матерью тебе сумочку соберем. Сумка пускай дома лежит. А ты с ребятами уходи в лес».

Когда после трехдневных скитаний по лесу мы пришли домой, отец мне рассказал такую историю. Приехал полицай, сумку мою забрал на повозку. Спросил, где сын. «А где-то тут, — сказал отец. — Может, к друзьям ушел. А может, уже и к управе пошел». Возле управы собралось человек восемь. Нас не дождались, поехали. Ребята, видя, что мы не явились, дорогой тоже почти все разбежались.

Мы потом долго еще жили в лесу. Ночью домой придем, украдкой продуктов наберем — и в лес обратно. Жили в лесу месяца три. Вырыли яму с полметра глубиной и над ней построили шалаш.

Вскоре прошел слух, что под Москвой наши немцам крепко дали по зубам. Полицаи сразу попритихли. Мы уже и днем стали приходить в деревню. Надо было помогать родителям по хозяйству. Отцу уже шестидесятый год пошел. Мать тоже была слабенькая.

Однажды вечером к нам во двор зашел разведчик. Я сперва спрятался. А он говорит мне: «Я к вам ненадолго. Дай мне поесть, и я уйду». Зашел в дом. С отцом и матерью поздоровался, сел за стол. Кто он и что он, не сказал. Но осведомленный — стал рассказывать, что происходит на фронте. Я сел рядом с ним, слушаю. Он рассказал о боях под Сталинградом.

Пришелец остался ночевать. Утром рано, еще потемну, ушел. Спросил, как лучше перейти Сейм. Отец ему указал дорогу. Он и ушел. А на прощание сказал: «Ждите. Не бойтесь, скоро вас освободят».

В 1943 году, в конце августа, нас освободили.

Я в этот день пас деревенское стало коров. Налетели самолеты. Самолеты итальянские. Начали бомбить. Бомбили деревню. Видимо, думали, что в Кербутовку уже вступили передовые части Красной армии. Загорелись дома. Крыши соломенные — горели как снопы. Много народу побило.

Спустя некоторое время из района приехали наши — полевой военкомат. Объявили мобилизацию.

Полицаи сперва ушли с немцами. Куда им деваться? Но с одним я потом встретился. Он от немцев ушел и где-то перешел к нашим. Воевал. Был ранен. Потерял ногу. Награжден. Инвалид войны. Машину ему дали. В сорок первом он меня в полицейскую управу под винтовкой водил.

На сборном пункте народу много. Пришел офицер, назвал наши фамилии и говорит вдруг: «Домой! Вас, двадцать пятый год, мобилизует территориальный военкомат».

20 октября 1943 года нас, 12 человек 1925 года рождения, призвали. Попали мы в 161-й запасной полк при 47-й армии.

Присвоили мне звание сержанта. Долго не выдавали форму.

И зачислили меня в 7-ю роту 3-го батальона 487-го полка 143-й стрелковой дивизии 47-й армии.

Как сказал один из моих героев, окружение — это особая война.

Здесь собраны эпизоды разных периодов войны, с разных фронтов. История Великой Отечественной войны знает несколько окружений, несколько котлов, в которых гибли фронты, армии, дивизии. Но судьба солдата могла закончиться трагедией плена или гибелью и в незначительном в масштабах даже полка или батальона окружении, когда отрезанным противником оказывался взвод, отделение или группа бойцов.

В вяземском окружении в октябре 1941 года оказались части 10 советских армий, 7 полевых управлений армий. Пленено 657 948 человек. В их числе оказались три командарма: командующий 19-й армией М.Ф. Лукин, 20-й — Ф.А. Ершаков и 32-й — С.В. Вишневский. Операция «Тайфун», начатая группой армий «Центр» под Рославлем в конце сентября 1941 года, набирала силу. Целью ее была Москва.

Любопытны приведенные здесь рассказы очевидцев так называемого второго вяземского окружения, когда в котле оказались западная группировка 33-й армии, 1-й гвардейский кавалерийский корпус и части 4-го воздушно-десантного корпусов. Как известно, только кавалеристы генерала П.А. Белова смогли сосредоточенно и организованно пробиться к своим, совершив глубокий рейд по тылам противника в направлении на город Киров нынешней Калужской области. Десантники и ефремовцы почти целиком были истреблены или пленены.

Среди воспоминаний окруженцев есть эпизод о том, как беловцы предотвратили нападение на своего командира, который постоянно находился с ними и не воспользовался возможностью вылететь на самолете в район Кирова, где держала оборону 10-я армия. Недавно открытые архивные документы свидетельствуют о том, что немцы действительно охотились за командиром 1-го гвардейского кавкорпуса. Для этого был сформирован отряд из 300 человек. Командовал им бывший командир 462-го отдельного саперного батальона 160-й стрелковой дивизии 33-й армии майор А.М. Бочаров. Личный состав отряда, сформированный из военнопленных, захваченных в последних боях, был одет в форму бойцов и командиров РККА, вооружен советским стрелковым оружием. Имел задачу: под видом маршевого батальона от станции Баскаковка войти в Преображенские леса, отыскать штаб кавкорпуса, разгромить его и захватить в плен генерала Белова. Затем принять руководство частями корпуса от имени плененного командира. Однако информация просочилась в органы советской контрразведки. В мае 1942 года отряд Бочарова был разбит, 19 человек захвачены в плен. Любопытно, что сами немцы оценивали операцию «батальона майора Бочарова» положительно. Вот фрагмент из трофейных документов 4-й полевой армии вермахта: «Первую попытку использовать в боевых действиях на нашей стороне русскую часть специального назначения можно оценить как положительную, хотя поставленная перед ней задача (ликвидация штаба 1-го гвардейского корпуса) и не была выполнена. Несмотря на трудные условия местности, часть эта вызвала значительные беспорядки и сковала крупные силы противника. Следует отметить особую заслугу командира части и всего личного состава». Очевидно, главным положительным результатом для немцев стала преданность им майора Бочарова и его подчиненных.