Смертники Восточного фронта. За неправое дело - читать онлайн книгу. Автор: Расс Шнайдер cтр.№ 117

Голова Шрадера словно сделалась свинцовой, отягощенная думами о том, что ему делать дальше. Ни о чем другом думать он не хотел, гнал от себя любые мысли. Он ступил ногой на заснеженную поверхность болота и почти двинулся дальше, упрямо отказываясь задуматься о том, что, возможно, на многие километры вокруг здесь нет ни единой живой души. Но уже в следующий миг замер на месте, охваченный страхом. Эх ты, трус, мысленно обругал он самого себя, нет даже не мысленно, а шепотом, поэтому и не услышал собственных слов. Чего же ты испугался? Живо вперед, нечего трусить, тем более сейчас.

Фрайтаг к этому времени сделался чем-то вроде заложника его движений — это единственное, на что он оставался способен. Он тупо направился вслед за Шрадером и, когда тот остановился, наткнулся на его спину. Ноги его подкашивались, он слегка перегнулся и описал полукруг; опасаясь, что вот-вот сядет в снег. Он понял, в чем проблема, понял, почему Шрадер остановился, однако вслух сказать ничего не смог. Он просто будет во всем следовать примеру Шрадера — до тех пор, пока силы окончательно не оставят его. Какое-то время Шрадер разглядывал берега пруда, затем сделал несколько шагов назад, обернулся и взял Фрайтага за руку.

Они прошли назад через камыши к поросшей редким кустарником прогалине и, вновь углубившись в лес, двинулись в обход озера. Теперь они шли вперед с предельной осторожностью. Фрайтаг несколько раз вплотную подходил к Шрадеру и, ища опоры, упирался лбом ему в спину.

Наконец стало понятно, что обойти болото им не удастся. Оно не кончалось. Правда, оно сделалось уже и теперь напоминало нечто вроде протоки, однако тянулось дальше, покуда хватал глаз. А дальше, похоже, протока расширялась вновь, и начиналось новое, куда больших размеров болото. Заросли камышей там были гуще, зато никаких деревьев. Впрочем, Шрадер с Фрайтагом не столько видели это второе озеро, сколько ощущали его внутренним чувством, словно оно отражалось в бескрайней синеве неба над их головами.

Проход с обеих сторон загораживали камыши, правда, слишком редкие, чтобы служить для них укрытием. А между тем местом, где они сейчас стояли, и другим берегом протянулось открытое пространство в несколько десятков метров.

Фрайтаг стоял, тупо глядя вперед остекленевшим взглядом. Он боялся, что Шрадер все же двинется в обход, и неизвестно, куда этот окольный путь заведет их в конце концов. При этой мысли его тотчас охватил ужас.

— Это слишком далеко, — прошептал он, словно Шрадер мог его услышать. Он снова уткнулся лбом ему в спину. Шрадер услышал. Кстати, он и сам подумал то же самое. Ему просто не хотелось идти туда. Он знал, что это неверное направление.

— Давай пройдем еще, посмотрим, что там дальше, — ответил он, не уточняя, какое направление имеет в виду. Взгляд его был устремлен на другую сторону заснеженной протоки, от которой их отделяли несколько десятков метров.

— Я пойду первым. А как только перейду на ту сторону, ты тоже перейдешь ко мне.

— Нет, давай первым пойду я, — возразил Фрайтаг. — У тебя с собой автомат.

— Ну, хорошо, — согласился Шрадер. Первый, второй — невелика разница.

И, вытянув здоровую руку вперед, словно камыши могли служить ему опорой, Фрайтаг двинулся через протоку. Шрадер следил за ним, стиснув зубы. Почему-то его охватила злость, словно он услышал, как окружавшая их пустота смеется и издевается над ними, выпивая из него последние остатки сил. Усилием воли он попытался взять себя в руки и слегка успокоился. Посмотрев на Фрайтага, он невольно поймал себя на том, каким жалким кажется парень с расстояния, и вместе с тем не мог не восхититься его мужеством. Переключился на природу. Вот так всегда, подумал он о лесах и болотах. Кажется, что они тянутся бесконечно до того самого момента, пока вдруг не выйдешь из них, и, главное, никогда не знаешь, когда они закончатся. Он уже утратил всякое представление о том, сколько километров они прошли, равно как и не представлял себе, сколько еще предстоит пройти. От одной только мысли, что путь им еще предстоит долгий, его охватывала бессильная ярость. Царившее вокруг безмолвие, нарушаемое лишь порывами ветра, эти негромкие стоны елей сопровождали их на протяжении всего дня. И вот теперь ему захотелось услышать что-то другое, перестрелку, дальний грохот разрывов, что угодно, лишь бы понять, что эта дорога их куда-то привела. Он смотрел на Фрайтага, который, с трудом переставляя ноги, брел по снегу, хотя тот был не так уж и глубок. А еще он поймал себя на том, что глазами следит за тенью Фрайтага, за этим длинным темным карандашом, что пролег через снег в лучах низкого предзакатного солнца.

Вскоре Фрайтаг исчез в лесу на той стороне, и Шрадер двинулся через озеро. Бредя через заснеженное пространство, он обратил внимание на оставленные Фрайтагом следы. Впрочем, за ним самим тоже тянулась цепочка следов. Чертово шоссе! Подумать только! Прошагать весь день и ни разу не подумать о том, что есть шоссе! Кстати, и вчера тоже. Он удрученно покачал головой.

Они двинулись дальше. Спустя какое-то время лес вновь сделался гуще, превратившись в непролазную чащобу из заснеженных ветвей и такого же заснеженного валежника, преодолевать которую обоим было уже не по силам. Шрадер тоже устал, не меньше, чем Фрайтаг. Зимний день был коротким и уже начал клониться к вечеру. Правда, им он не показался таким уж коротким. Для двух солдат, которые пытались найти путь через дикую чащу, он тянулся подобно вечности.

Впечатление было такое, будто они бредут бесконечно — утром, днем, вечером, и каждая часть суток несет в себе свой, только ей свойственный свет. Более того, она сама по себе тянется дольше иного дня, словно часы наделены способностью растягиваться по своему усмотрению, и сам пройденный путь казался гораздо дольше, чем был на самом деле. И хотя для них ощущение это было на редкость реальным, солнце продолжало двигаться своим курсом, а зимний день был столь же мимолетным, как и любой зимний день, и вот уже дело шло к вечеру, постепенно сгущались сумерки, удлинялись тени. Похоже, на сегодня хватит, свою долю страданий они получили сполна. Они сделали остановку на небольшой прогалине шириной всего в несколько метров — ее трудно даже было назвать поляной.

Фрайтаг уже был на грани потери сознания и, когда до него дошло, что им предстоит провести в лесу еще одну ночь, перестал бороться с усталостью и целиком отдался в ее объятия и дал волю слезам. Впрочем, он уже несколько часов с трудом сдерживался, чтобы не разрыдаться, хотя, если задуматься, зачем, стало ли бы ему от этого лучше? Вряд ли. Впрочем, он не знал. Но теперь, в конце еще одного дня, он сдался, сложил оружие. В голове у него звучал безумный гул голосов или это просто гудели кровеносные сосуды? Ему хотелось выговориться, разом избавиться от всего, что накопилось в душе, но он продолжал недвижимо сидеть на месте, измученный бесконечной ходьбой так, что говорить уже не было сил.

Шрадер присел рядом с ним, что-то сказал, ухватив Фрайтага за затылок, легонько похлопал, пригладил грязные волосы.

— С тобой, парень, все в порядке. Отдохни, и вот увидишь, тебе станет легче. Ты молодчина, Фрайтаг, я тобой горжусь.