В немецком плену. Записки выжившего. 1942-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Владимиров cтр.№ 86

На следующий вечер от другого военнопленного я услышал еще об одном событии, происшедшем на шоссе примерно в километре от городка Хайденау. Рассказчик и его товарищи присели отдохнуть на обочине шоссе, а мимо шла большая колонна пленных власовцев – солдат и офицеров РОА. Увидев их, сидевшие повскакали с мест, крича: «Вот они, сволочи, предатели Родины!» – и бросились на них с палками и камнями, а один из бывших пленных выхватил из вещевого мешка немецкую гранату и, вытащив чеку, бросил ее в колонну. Гранатой убило нескольких власовцев, многих ранило, в том числе двух конвоиров. Товарищи этих конвоиров, разозлившись, до крови избили прикладами автоматов обезумевшего «патриота». В те дни не раз случалось, что офицеров и солдат РОА наши военнослужащие расстреливали на месте. Наконец 19 мая нам объявили, что утром мы будем в пешем порядке направлены в один из пунктов для сформирования из нас воинского соединения и отправки на родину. Отныне мы все становились репатриантами, а горячую пищу нам полагалось получать из полевых кухонь. Я и пятеро моих товарищей договорились, что будем двигаться только вместе и, как в лагере, организуем свой «колхоз». Утром, собрав нас на плацу, командир – майор встал на стул и, размахивая топографической картой, громко спросил, кто знает дорогу до Виттихенау, куда мы должны были направиться. Я не раздумывая поднял руку. Наш маршрут пролегал по следующим населенным пунктам: Клоцше – Лангебрюк – Радеберг – Гроссрёрсдорф – Пульсниц – Каменц – Цшорнау – Шидель – Осслинг – Виттихенау. Сначала я хотел было предложить добраться до Радеберга по более короткой дороге, через большой лесной массив – Дрезденскую пустошь, но раздумал, предполагая, что этом стратегически очень важном шоссе имеется много противотанковых заграждений и заминированных мест. Все перечисленные пункты, в которых я уже бывал, соединены друг с другом шоссе из брусчатки. При обсуждении отдельных деталей предстоящего похода майор во всем со мной согласился, сказав, что надеется на меня, как на брата, и предложил в дальнейшем обращаться к нему просто по имени – Рашид, поскольку по национальности был башкиром. И еще пообещал не держать меня голодным в пути и снабжать по дороге куревом – папиросами «Беломорканал».

В 9 часов 30 минут колонна вышла из военного городка и зашагала во главе с майором и со мною по шоссе в сторону Клоцше. Вскоре я почувствовал, что мой вещевой мешок слишком тяжел и я не поспеваю идти в ногу с майором. Но приходилось терпеть, выдерживая вдобавок сильную жару и жажду. Обычно я старался не пить в дороге или делал это лишь во время остановок, набирая воду из колодца или скважины и пользуясь при этом кружкой.

Мы прошли около 10 километров, миновав Клоцше и Лангебрюк, и сделали первый привал. Как оказалось, благодаря инициативе и «ловкости рук» Ивана Харченко и Жени Волчанского ребята уже обзавелись двумя тележками и ведром с картошкой, которые «увели» в Лангебрюке. Наконец я смог снять свой вещевой мешок со скаткой одеяла и положить этот груз в одну из тележек. Замечу, что, несмотря на строгое предупреждение майора «не заниматься этим, особенно в присутствии хозяев», многие занимались грабежом. Так поступали наши пленные и из других колонн. К обеду нас догнали полевые кухни с одетыми в белое поваром и тремя раздатчиками. Нас покормили супом с вермишелью и говядиной, гуляшом и компотом. К сожалению, повара несколько испортили нам настроение, сообщив, что ужин они не привезут и мы должны организовать его сами.

Далее, оставив справа вдали деревню Кляйнрёрсдорф (Kleinrohrssdorf), пройдя через лес и пересекши железную дорогу, колонна подошла с одним привалом к городку Гроссрёрсдорф и остановилась на ночлег. Всего прошли более 20 километров. Завтра предстоял тот же путь, по которому 3 мая я с Андреем Маркиным, Женей Волчанским, Толей Шишовым и Сашей Гуляченко шел через городок Пульсниц на юг из Каменца. Сзади недалеко от намеченного места ночевки находился лес, а справа и чуть дальше к Гроссрёрсдорфу – одинокий крестьянский дом с большим двором, колодцем, огородом и садом. Время было около 19 часов.

Я попросил майора отпустить меня до утра следующего дня к своим товарищам, чтобы помочь им приготовить хоть какой-нибудь ужин, с ними поужинать и переночевать. Он разрешил уйти, дав мне с собой из своего рюкзака пару больших кусков сахара-рафинада, пакетик чаю, пачку печенья и полпачки папирос и пожелав спокойной ночи и появления завтра утром у него точно к шести часам.

Когда я подошел к товарищам, расположившимся на лугу, они уже начали готовить ужин на сегодняшний вечер и завтрак на завтрашнее утро. Распоряжался работами Андрей Дмитриевич Шныкин. Сняв с тележки имевшееся у нас ведро с картошкой, он отправил Ивана Пика и Женю с этим ведром и с двумя котелками к колодцу-скважине в крестьянском дворе. Им там надлежало хорошо вымыть весь картофель и снова поместить его в вымытое ведро и залить чистой водой, после чего принести полное ведро обратно, захватив такую же воду в обоих котелках. Андрея Маркина и Ивана Утюка Шныкин послал в лес за хворостом – топливом для костра.

Когда начало темнеть, на шоссе появились двое изможденных и одетых в полосатые куртки мужчин, еле-еле ковылявших в сторону Гроссрёрсдорфа. Они остановились недалеко от нашего костра, заговорив между собой по-немецки. Я подошел к ним и выяснил, что они – бывшие немецкие узники концлагеря, а сейчас, освобожденные Красной армией, направляются через Дрезден на родину. Я тут же сообщил об этих людях товарищам, сидевшим около костра, и те пригласили их, очень голодных, в нашу компанию. Один из них был членом Коммунистической, а другой – Социал-демократической партии Германии, обоим пришлось пробыть в концлагере свыше 7 лет. Узнав, что с нами сидят бывшие узники концлагеря, «наши немцы» многие притащили им свою еду и тоже стали их угощать. Достали даже разбавленный спирт, чтобы немцы выпили вместе со всеми по глоточку «за здоровье и счастливое будущее». Вскоре оба немца ушли, поблагодарив нас.

Утром 22 мая мы подошли к Каменцу, где группа жителей занималась разборкой противотанкового препятствия. По обеим обочинам шоссе видны щиты с надписями на русском языке: «Осторожно, мины!» Неожиданно один из пожилых немцев окликнул меня: «Юрий, Юрий, ты ли это?» Я оглянулся и увидел мастера Михаэля, с которым мне иногда приходилось раньше работать в городе. Когда я подошел к нему и подал ему руку, он зарыдал и поведал о постигшей его трагедии: он остался нищим, русские у него все забрали, жена и дочери изнасилованы и опозорены. «Как жить дальше? – спрашивал он. – Может быть, лучше умереть?» Я попытался утешить беднягу, сказав, что скоро жизнь наладится. И Михаэль, вытирая рукавом слезы, попрощался со мной.

В городе почему-то не было видно ни одного нашего военного. Мы нигде не заметили каких-либо серьезных разрушений: остались целыми железнодорожный вокзал, туннель под площадью Бёниша, а также отель «Леман», на кухне которого я работал совсем недавно.

Я попросил майора отпустить меня посмотреть на военный городок, где нас распределяли на работу и заставляли работать. Я походил по его территории и помещениям, совершенно пустым, и поспешил догнать колонну, которая успела уйти далеко вперед. В это время меня обогнали несколько человек, ехавшие на велосипедах, наверное отнятых у местных жителей.