Ноги из глины - читать онлайн книгу. Автор: Терри Пратчетт cтр.№ 58

— Я так и знал, что ты не сможешь, — промолвил он, после того как голем предпринял еще одну неудачную попытку ударить его. На этот раз глиняный кулак затормозил в доле дюйма от живота Моркоу. — Но рано или поздно тебе придется все рассказать. То есть написать.

Дорфл замер. Потом взял карандаш.

ВЫНЬ ИЗ МЕНЯ СЛОВА.

— Расскажи мне о големе, который убивает людей.

Карандаш не шевельнулся.

— Остальные покончили с собой, — сказал Моркоу.

ЗНАЮ.

— Откуда?

Голем посмотрел на него. Потом написал: ГЛИНА ОТ ГЛИНЫ МОЕЙ.

— Ты способен ощущать то, что чувствуют другие големы? — уточнил Моркоу.

Дорфл кивнул.

— А люди убивают големов, — продолжал Моркоу. — Понятия не имею, можно ли это остановить. Но я попробую. Дорфл, мне кажется, я понимаю, что происходит. Немного. По-моему, я догадываюсь, как все было. Глина от глины моей… Вас опозорили. Что-то пошло не так, вы попытались исправить содеянное, но… У вас были надежды, однако слова, вложенные в ваши головы, мешали вам…

Голем стоял абсолютно неподвижно.

— Вы продали его, да? — тихо произнес Моркоу. — Почему?

У ГОЛЕМА ДОЛЖЕН БЫТЬ ХОЗЯИН, — быстро написал Дорфл.

— Почему? Так велят ваши слова?

У ГОЛЕМА ДОЛЖЕН БЫТЬ ХОЗЯИН!

Моркоу вздохнул. Люди должны дышать, рыбы должны плавать в воде, а у голема должен быть хозяин.

— Уж не знаю, как я разберусь со всем этим, но поверь, если я этого не сделаю, то никто не сделает, — сказал он.

Дорфл не шевелился. Моркоу вернулся к столу.

— Интересно, старый священник и господин Хопкинсон… они ПОМОГЛИ вам как-то? — предположил он, наблюдая за лицом голема. — А потом… их доброе дело обернулось против них же самих… ведь этот мир очень сложно принять…

Дорфл не шевелился. Моркоу кивнул.

— Ладно, ты можешь идти. Все теперь зависит от тебя. А я сделаю, что смогу. Поскольку голем считается существом неодушевленным, то есть вещью, стало быть, ему нельзя предъявить обвинение в убийстве. Но я все равно попытаюсь выяснить, что сейчас происходит. Однако если голему ВОЗМОЖНО предъявить обвинение в убийстве, значит, вы — живые создания, то, что делают с вами, ужасно и этому следует положить конец. В любом случае вы выигрываете, Дорфл. — Моркоу отвернулся к столу и притворился, будто роется в бумагах. — В том-то вся и беда, — сказал он. — Все мы привыкли молчать и надеяться, что кто-то прочтет наши мысли и сделает этот мир правильным, совершенным. Все мы… наверное, и големы в том числе.

Он снова повернулся к голему лицом.

— Я знаю, у вас есть тайна. Но скоро вас не останется, и ваша драгоценная тайна умрет вместе с вами.

Моркоу с надеждой посмотрел на Дорфла.

НЕТ. ГЛИНА ОТ ГЛИНЫ МОЕЙ. Я НЕ ПРЕДАМ.

Моркоу вздохнул.

— Ладно, ладно, я не буду на тебя давить. — Он усмехнулся. — Хотя и мог бы. Что стоит, к примеру, дописать в твоем свитке пару слов? Приказать тебе быть разговорчивым?

Огонь в глазах Дорфла разгорелся еще яростнее.

— Но я так не поступлю. Потому что это негуманно. Ты никого не убивал. Я не вправе лишить тебя свободы, потому что у тебя ее и так нет. Иди. Ты можешь идти. Мне известно, где ты живешь.

ЖИТЬ — ЗНАЧИТ РАБОТАТЬ.

— Дорфл, чего ДОБИВАЮТСЯ големы? Вы ходите по улицам, все время молчите и работаете, но чего именно вы хотите?

НЕМНОЖКО ПЕРЕДОХНУТЬ, — вывел карандаш.

А затем Дорфл повернулся и вышел из здания.

— Ч*рт! — воскликнул Моркоу, совершив в своем роде великий лингвистический подвиг.

Некоторое время он барабанил пальцами по столу, после чего оделся и выскочил в коридор.

Ангву он нашел в каморке капрала Задранца. Они беседовали.

— Я отправил Дорфла домой, — сообщил Моркоу.

— А у него есть дом? — удивилась Ангва.

— Ну, иначе говоря, обратно на бойню. Но времена для големов сейчас не лучшие, поэтому я, пожалуй, прослежу за ним, незаметно… Капрал Задранец, с тобой все в порядке?

— Так точно, сэр, — отрапортовала Шелли.

— Это, если не ошибаюсь… э-э… э-э… — Разум Моркоу наотрез отказался называть то, что было надето на гноме, своим именем. Наконец капитан нашел подходящий синоним: — Килт?

— Нечто вроде, сэр. Юбка, сэр. Кожаная, сэр.

Некоторое время Моркоу пытался придумать подходящий ответ.

— О! — только и смог сказать он в итоге.

— Я пройдусь с тобой, — вмешалась Ангва. — А Шелли тут подежурит.

— Э… килт, — повторил Моркоу. — О. Ну, э… просто посиди за столом. Мы ненадолго. И… э-э… постарайся лишний раз из-за стола не вставать, хорошо?

— Мы идем или нет? — буркнула Ангва.

— Слушай, тебе не кажется, что в Задранце есть что-то… СТРАННОЕ! — спросил Моркоу, когда они вышли в туман.

— Не кажется. Абсолютно нормальная девушка, — ответила Ангва.

— Де… Это он тебе сказал? Что он — девушка?

— Она, — поправила Ангва. — Знаешь ли, Анк-Морпорк — большой город. Тут еще и женщины встречаются.

Она буквально чуяла его изумление. Конечно, все знали, что где-то там, под многочисленными кожаными одеждами и кольчугами, не все гномы похожи друг на друга, и эта непохожесть помогает появляться на свет другим гномам, но на данные темы гномы наотрез отказывались разговаривать даже друг с другом — за исключением тех случаев, разумеется, когда данный вопрос прояснить было крайне необходимо, чтобы не случилось какого конфуза.

— Гм, по-моему, она могла бы держать свой секрет при себе. Соблюдать правила приличия, — наконец промолвил Моркоу. — Пойми меня правильно, я ничего не имею против женщин и абсолютно уверен, что моя мачеха тоже была женщиной… Но привлекать к этому факту всеобщее внимание? Вряд ли это разумно.

— Моркоу, а по-моему, у тебя не все в порядке с головой, — ответила Ангва.

— Что?

— Тебе давным-давно пора вытащить ее из собственной задницы! О боги! Стоило девушке чуть накраситься и надеть юбку, и ты уже ведешь себя так, словно она вдруг превратилась в какую-нибудь госпожу Ай-Лю-Лю и исполняет стриптиз на столах в «Скунсе»!

На несколько секунд воцарилась потрясенная тишина, пока Моркоу и Ангва пытались представить себе стриптиз в исполнении гнома. Ни у того, ни у другой это не получилось: разум упорно бойкотировал подобные картины.

— И все равно, — в конце концов продолжила Ангва, — если человек, гном, не важно кто еще, не может быть самим собой даже здесь, в Анк-Морпорке, — что ему остается?!