Салют, Варварята! - читать онлайн книгу. Автор: Галина Исакова cтр.№ 38

Тема и палка

В одном месте жил очень злопамятный мальчик. Однажды его за это сильно ударили по голове. После этого мальчик стал помнить только добро, да и то плохо.

«Красная Бурда»

16 августа, детям 2 месяца, неделя и один день

За два дня до ожидаемого события.

Ну, конечно… Кто бы сомневался. Поздно легла и рано встала — это полбеды. Даже то, что офис наконец-то созрел для переезда, и по этой причине в оный следовало прибыть к 9 утра, было всего лишь бедкою — ощутимой, но не смертельной.

Решающий, сокрушительный удар нанесла соседка снизу. Она позвонила с самого ранья и решительно потребовала «что-то делать с этими собаками». Потому что дальше невозможно. Невыносимо. Немыслимо. «Я все понимаю, — сказала она со сталью в голосе, — щенки, беготня, лай, игры… Я ничего не говорила, когда они скакали с 6 утра. Промолчала, когда у вас что-то упало (это был загон-этажерка). Сдерживалась, когда они носились по балкону. Не упрекала в том, что потолок вот-вот начнет протекать… НО ВЧЕРА ОНИ ПОЛДНЯ ГРЫЗЛИ БАТАРЕЮ. Мое терпение лопнуло! Делайте что-нибудь».

Далее шел пассаж про «наразводили тут».

Но тетка была права. Расправившись с мягкими косяками, креслами и тряпками, дети всерьез взялись за плиту, шпингалеты и вот — за батарею. Маленькие озерца превратились в океаны. И кто бы мог подумать, что два щенка могут накакать столько, что, возвращаясь домой, я с удивлением спрашивала Варвару не заходила ли к нам рота обожравшихся солдат. Ну, а то, что жить на 1 этаже — предел мечтаний последнего месяца, сильно приправленный паранойей мешания соседям, и говорить нечего.

Допрыгались.

Перед соседкой я горячо извинилась, пообещав в субботу вывезти всех в лес и расстрелять. На работу, к переезду, мать его…, явилась в мега-погребальном настроении. Обидеть собачника может каждый. Обидеть собачника, снимающего квартиру, может даже собачник.

За день до ожидаемого события

Дети, как всегда, поднялись сами и подняли Варвару. Пришлось подниматься и мне. Подумаешь — начало седьмого… Подумаешь, сожрали простыню. Зато взору явилась ароматная кучка, вольготно расположившаяся прямо в углу кровати. Мое терпение тоже подходило к концу. Ну почему?! Почему на кровати! Давно уже приучены к туалету на газете и на балконе!

Малышня, ничуть не смущаясь, радостно махала хвостами. Варвара еще не уловив моего настроения, предпочла ходить в нейтральных водах, но с локаторами, настроенными на кухонные шумы.

День был длинным, разным, но на завтра предстоял массовый выезд «на дачу» и я не знала, что испытывать — облегчение или печаль. По случаю предстоящей разлуки, мы с Варварой гуляли так долго, что, вернувшись, рухнули, даже не заходя на кухню.

Суббота. Именно тот день…

А в субботу меня затрясло. Я вдруг поняла, что через час повезу своих собак не знамо куда, к каким-то чужим людям, в какой-то вольер, где их посадят за сетку и будут кидать еду, словно енотам в зоопарке. А они даже не подозревают о моей подлости и предательстве. Вот они играют, улыбаются своими хвостами, льнут бархатными мордами, смотрят прямо в душу детскими наивными глазехами и любят меня всем своим большим преданным собачьим сердцем.

Я даже не смогла поговорить с Варварой о том, что нам сейчас предстоит расстаться. И что я не бросаю ее, а всего лишь… на время… И что обязательно вернусь…

И заберу… И все будет как прежде… Прогулки вдвоем, теплая подстилка, вкусная косточка, пошептушки перед сном…

Я не смогла.

Сидела рядом с ней, гладила ее морду, целовала в уши… и молчала.

Потом, образумившись, пыталась сделать радостное лицо, зажечь взгляд и неестественно бодрым голосом каждые три минуты выкрикивала: ура, мы едем на дачу! Ура, мы на дачу! Как хорошо! Как хорошо! Варвара просекла, что дело не чисто, тоже переполнилась возбуждением. На прогулке ходила за мной, не отставая ни на шаг. А я, наконец-то избавившись от идиотского рефрена про «хорошо», сказала Варваре, что ее люблю. И что она самое главное, что есть в моей жизни. И что она самая лучшая девочка на свете, и так будет всегда.

А потом я пошла на кухню и тяпнула. Лучше прикатиться к чужим людям пьяной и как будто веселой, чем в катафалке. Детям выдала по огромному кусману сыра. А Варваре еще и с колбасой.

К сожалению, до потери сознания напиться не удалось. Не успела… Пока собирала манатки, пока нервно курила, пока вызванивала отвозилыциков…

Напоследок разрешила детям скакнуть так, чтобы нас тут запомнили надолго. Дети уговаривать себя не заставили.

Приехал товарищ шофер. Он же «свекор» — хозяин папы щенков. Присвистнул два раза. Что «слоники здорово вымахали» и что «бомба у вас тут взорвалась?!» Квартира, действительно, напоминала разбомбленный Рейхстаг.

Детей взяли на руки и снесли в машину. Дети дрожали и не понимали. Обняли нас лапочками за шею, а задние ноги свисали где-то в районе наших колен… В лифте какая-то женщина сильно усюсюкала, цокала языком, до чего сладкие детки, и говорила она мужу, что надо было мастифа заводить, а он, дурак, овчарку купил. Варвара ехать решительно не хотела, а хотела домой и в глазок грозить топором.

Катафалк тронулся.

Дети жались к Варваре. Варвара ко мне. А я к сидению. И с деланно равнодушным видом пялилась в окно. Мол, все чепуха…

У чужих людей мне не понравилось. Вероятно, маститые собакопередержцы так и должны вести себя с ошалевшими от предстоящей свободы хозяевами, с порога строго спрашивать о прививках, глистах, о том, кто врач и почему ничего не делали с грыжами, ставить вопрос ребром об ответственности в случае болезни собак, но мне было не легче. Я хотела услышать, что мои собаки будут здесь как дома, что их сразу все полюбят, поскольку они такие замечательные, что все будет хорошо и потому вы, мамаша, не волнуйтесь, а езжайте себе спокойненько.

Впрочем, наверное, я несправедлива. Женщина хоть и малость суровая, но видно было, что дело свое знает. Вольер нам достался хоть и не очень большой, но чистый. Собственно, композиция несложная: частный дом, во дворе — там, где полагается быть огороду, — зеленая лужайка. На лужайке несколько вольеров, как в зоопарке, с сетками. В самом вольере какой-то деревянный помост или просто доски, на них опилки… В глубине натуральная собачья будка, только чуть больше обычной, ну, как бы не одноместная, а двух- или трехместная. Довольно низкая, человеку заглянуть в нее можно только на корточках. В будке — тоже опилки и сено… Одна или две стены вольера вроде бы закрытые… Калиточка…

В соседнем вольере надрывались два аргентинца — псы хозяев.

Кроме кроликов больше зверей я не заметила.

Собакам дали побегать по лужайке, освоиться, осмотреться. Варвара очумела от клетки с кроликами и пыталась с лаем преследовать бедную зверюшку, которая металась по клетке туда-сюда.