Птица над городом, или Две недели из жизни оборотня - читать онлайн книгу. Автор: Елена Клещенко cтр.№ 28

Кто знает, насколько бы это затянулось, но вот тогда-то мне и пришло в голову обратиться к Лебедеву из «Утра России». У ворон в обычае защищать птенцов, и никакая политическая ориентация этого изменить не может. После его статьи о том, как кровавый антинародный режим не только плодит беспризорников, но и мешает им найти новую семью, дело сдвинулось с мертвой точки. Кажется, даже взяток давать не пришлось. Но с этих пор в Удельном стараются любым способом выправлять найденышам липовые документы…

Я честно разломила шоколадку на две дольки и одну вернула Севке:

— Ешь-ешь. Летал быстро, энергию потратил.

— Галина Евгеньевна, я молодец? — ревниво поинтересовался он. — Пять с плюсом?

— Пять с плюсом, и хвалите его еще, хвалите! Сев, если бы у тебя были такие успехи и по другим предметам, ты у нас был бы гордостью школы.

— Я бы и сам так хотел, — протянул Симаков. И уточнил, ухмыляясь: — Чтобы и по другим предметам ничего не делать и пятерки получать. Особенно по алгебре и литре.

Я фыркнула. Ничего, голубчик, на алгебре для разнообразия поработаешь. И «Евгения Онегина» прочтешь, не заболеешь. А ты думал, быть человеком — это сплошные плюшки с пряниками?

— Сергея Вадимыча давно видел? — спросила я. Надо бы и мне, на самом деле, позвонить Сереге, узнать, как там у него наш с Машкой найденыш.

— Вчера, — с гордостью ответил Сев. — Сам к нему летал.

— В Удельное?

— Не, домой. У них там стряслась какая-то ж-ж… — Симаков запнулся и скромно перевел: — Шит хэппенз.

— Где, дома?

— Да нет, в интернате. Я не совсем понял, но вроде у него из младшей группы кто-то пропал.

— Как — пропал?

— А как, никто не знает. Вроде прямо несколько их исчезло, которые в одной комнате жили.

— Вроде?

— Ну… типа.

— То есть Сергей Вадимович так не считает? Что конкретно он тебе сказал?

Симаков скорчил рожу, которая, по-видимому, означала, что лично ему вообще никто ничего не говорил, а каким образом он получил эту информацию, он не готов мне сообщить. И тут же встрепенулся, и вместо ответа указал пальцем в небо:

— О, смотрите, Кравченко летит! Второй, блин!

За Кравченко появились и другие. В двадцать минут уложились две девицы и один парень. Еще четверо потянули на четверку. Недоставало Мити Баранова и Аллы Ивановой.

Время тикало, урок близился к концу. Я посмотрела на часы. Кравченко-селезень что-то пробормотал, несколько человек засмеялись. А Севка не засмеялся. Он был откровенно мрачен.

— Так, — сказала я. — Все остаются здесь, никто никуда не идет и не летит. К краю крыши не подходить, вообще никак перед нормалами не светиться. Володя, ты остаешься за старшего, а я полетела за нашими двоечниками.

— Можно, я с вами? — встрепенулся Симаков.

— Нельзя.

Чего и следовало ожидать… Коробочка Баранова осталась на месте (сомневаюсь, что он вообще летал в ту сторону), зато коробочки на голове у статуи больше не было. Кружить над окрестными кварталами мне пришлось недолго. А. и Б. сидели на трубе. На большой, квадратной в сечении вентиляционной трубе. В человеческом Облике сидели. Металлическая конструкция угрожающе поскрипывала. Черные Аллины коленки были целомудренно сомкнуты, каблучки подломились — с ногами такой длины неудобно сидеть так низко. Вообще-то обниматься, сидя бок о бок, в любом случае неудобно, но понимание этого приходит только с опытом.

Забыла уточнить, что для посиделок парочка выбрала кирпичный домик в пять этажей, в старом квартале. Видно их было буквально отовсюду. И не только, скажем, мне, а и всем интересующимся на верхних этажах соседних домов. Но, похоже, такие мелочи их не беспокоили. Меня они вообще не заметили.

А я с удивлением поняла, что обижаюсь за Симакова. Променяла, называется, черна ворона да на бела голубя! Ладно, не ворона, а подлетка-ворону, но все равно — можно подумать, сама-то вся из себя горлица… С другой стороны, Севушкину манеру ухаживать трудно назвать неотразимой. Романтическая компонента у него недоработана, гламуру недостает. И вот результат.

— Та-ак, — каркнула я. Они шарахнулись друг от друга, Алла одернула свою так-называемую-юбку, Баранов пригладил волосы. — Обоим незачет и пер-ресдача. Обернулись и быстр-ро за мной.

Надо будет с Натальей посоветоваться, думала я, пролетая над Варшавским шоссе. Что полагается правильному педагогу делать в таких случаях? Шутки шутками, но могут быть и дети…

Ворон и ворона — нечистые и зловещие птицы. Как и другие птицы семейства врановых (галка, грач). они объединены сходными поверьями и названиями. Воронье, гаиворонье, гаи, галь, галье, чернь — собирательные названия всех этих птиц в целом… Для поверий о Вороне характерен мотив кражи.

Словарь славянской мифологии

Выходные прошли лучезарно. Мы с Машкой валялись перед телевизором, играли во всякие игры, гуляли бесцельно, но при этом увидели много всего смешного и интересного. По вечерам я писала свою понедельничную колонку в номер. И так в этом преуспела, что понедельник у меня снова оказался почти свободный. По крайней мере, первая половина дня.

Ничто не предвещало беды. Я отвела Машку в школу, прилетела домой и, очень довольная жизнью, устроилась на кухне — позавтракать йогуртом и булочкой с корицей, разогретой в микроволновке, попить кофе, пока машина стирает белье.

Есть только одна вещь, которая может отвлечь меня от компьютера. Нет, не телевизор, куда ему. И даже не видео с последним модным фильмом — мой любимый форум все равно интереснее, не говоря о блогах. А вот иллюминатор автоматической стиральной машины, за которым кружатся в бешеной пляске мои с Машкой вещички, — это да! Машина живет у меня уже больше года, но я все никак не привыкну к этому празднику.

Мужчине не понять. Дочке богатых родителей не понять тем более. Только мы, те, кто ворочали красными руками с набухшими жилами десятилитровый таз, изобретали хитроумные схемы развешивания мокрого белья, чтобы не капало на пол и быстро сохло, мазали йодом стертые суставы на указательных пальцах и потихоньку плакали, когда видели, что у мужа опять кончились рубашки, а у ребенка колготки, — только мы знаем, что такое блаженство. Сесть на кухне с чашечкой кофе и созерцать Большого Белого Друга за работой. Покой и воля; неземное злорадство; чувство глубокого удовлетворения — все это слабые, неточные слова, не выражающие сущности дао. Эзотерический опыт не поддается пересказу, попробуйте сами — тогда узнаете. Так-то.

…Медитациям моим помешало пение мобильника. Наталка.

— Галочка, привет. Ты где сейчас, можешь говорить?

— Могу, я дома. Случилось что?

Голос у Натальи был такой, что мое сердце тревожно стукнуло. Обычно в ее телефонном голосе слышна улыбка, положенная капля теплоты для собеседника, как у всех начальников, достаточно умных, чтобы не приказывать. Теперь улыбки не было, зато хрипотца слышалось отчетливее: как будто вместо трех сигарет с утра высмолила полпачки.